Владимир Михановский - Самое таинственное убийство(Терра)
— Это какой же? — спросил Арсениго.
— Смежные, или параллельные миры. До сих пор их только предсказывала теория.
— П… параллельные миры? — пожал плечами Мишель. — Разве это не в… выдумка фантастов?
Взоры обратились к Заваре, но тот помалкивал.
— Нет, это не выдумка фантастов, — сказал марсианин. — Параллельные миры существуют, я в этом убедился. Другое дело — мы о них пока почти ничего не знаем… Время в каждом из них течет по-своему, хотя параллельные миры могут соседствовать друг с другом. Более того, они могут быть вложены друг в друга, на манер матрешек.
— Матрешки… Но при чем здесь возраст Сергея Перешейко? — сказала Сильвина.
— Не знаю, с… сколько ему лет, но стреляет он здорово! — воскликнул Мишель, когда очередной выстрел Перешейко достиг цели. — А п… почему бы и нам не пострелять в цель?!
— Мой регельдан к твоим услугам, сынок, — посмотрел на него Завара.
— Где он?
— У меня в кабинете, на письменном столе.
— Отлично. В т… тир. Все — в тир! — хлопнул в ладоши Мишель.
— Только не сейчас, — осадила его Сильвина. — Ночь еще долгая, успеется.
— А я думаю, человеку столько лет, на сколько он выглядит, — решилась произнести Даниель, вызвав улыбки гостей.
Занятые разговором, гости отвлеклись от созерцания четвертой стенки, на которой в видеозаписи разворачивались события, наверняка немаловажные для истории, а кроме того, имеющие прямое отношение к юбиляру.
На пленке была запечатлена сцена вручения Заваре премии в Стокгольмской ратуше. Когда пленка заканчивалась, воспроизводитель включал ее сызнова.
Как раз в этот момент король, пощелкав пальцем по микрофону, начал — в который раз? — приветственную речь, обращенную к новому лауреату.
Завара тронул за щупальце проходившего мимо кибера и попросил:
— Послушай, заткни ему глотку.
— Кому, Арни? — улыбнулась Мартина. Но умный механизм понял желание хозяина: кибер подкатил к четвертой видеостенке и вырубил звук, оставив только безмолвное изображение.
— Как невежливы бывают великие физики, — покачал головой Делион. — Они лишают права голоса самого короля.
— К тому же в его собственной стране, — усмехнувшись, добавила Сильвина. — Послушай, Арни, а где обещанный сюрприз?
— Сюрприз? Мы ждем его! — воскликнул Арсениго Гурули.
— Не сейчас, — срезал Завара.
— Тогда потанцуем, — предложил кто-то.
— Танцы, танцы! — подхватила хозяйка, хлопнув несколько раз в ладоши. Она поняла, что вечер удался, несмотря на мрачные предчувствия, одолевавшие ее поначалу.
Стройная Даниель первой выпорхнула из-за стола, и ее тут же подхватил Арсениго.
Сильвину, церемонно щелкнув каблуками, заключил в объятия Александр, или Атамаль, как звали его друзья, и вторая пара закружилась в вальсе. Плотный великан, несмотря на выпитое, уверенно повел свою даму, что-то нашептывая ей в самое ухо.
К ним присоединялись новые пары.
Завара остался за столом один. Он переводил взгляд с одного на другого, словно пытаясь разрешить мучившую его загадку. На лоб набежали морщины, а руки беспомощно теребили бородку.
— Что задумал Арни? — спросил Делион, предварительно оглянувшись: не слушает ли их кто-либо?
— Понятия не имею.
— Жена-то?
— Клянусь вам. Вы знаете Завару не хуже, чем я.
— Что верно, то верно. Скрытности ему не занимать.
— В последние дни у нас сумасшедший дом. Все вверх дном.
— Что так?
— Отношения выясняем. И как он решился притащить эту девчонку сюда, ума не приложу.
Один танец сменял другой.
Менялись и пары. Музыка следовала настроению танцующих.
Завара, по-прежнему сидевший в одиночестве за столом, посмотрел на Даниель, которая, кружась в танце, пролетела мимо него, опустил глаза и принялся водить ножом по белоснежной скатерти.
— Бьюсь об заклад, он сейчас расщелкивает очередную задачку, — шепнул Делион, незаметно кивнув в сторону Арнольда.
— Я же говорю, что вы, Атамаль, достаточно его знаете, — сказала Сильвина.
Когда начались танцы, Рабидель вышел из-за стола и, покинув, гостиную, вышел в оранжерею. Делион, проследив за ним глазами, разгадал незамысловатый маневр приятеля. Очевидно, марсианин, несмотря на плачевность отложенной позиции, хотел дождаться Делиона, чтобы доиграть отложенную партию. Делиону, фанатику шахмат, тоже не терпелось заматовать вражеского короля, но он боялся покинуть гостиную, чтобы не проворонить сюрприз, обещанный Заварой.
Атамаля в этот вечер одолевало предчувствие необычного, а предчувствия редко обманывали его.
Между тем на видеостенках комики сменяли циркачей, космические путешественники претерпевали невероятные приключения, влюбленные то соединялись, то вновь разбивали друг другу сердца, а шведский король время от времени с маниакальным упорством снова и снова пытался произнести приветственную речь, беззвучно шевеля губами.
Глава 3
Сюрприз
Блуждая по ближним дорожкам оранжереи, Рабидель ждал Делиона, однако тот не появлялся.
В ожидании марсианин мысленно представил отложенную позицию и принялся анализировать ее. Но чем глубже углублялся в дебри вариантов, тем больше убеждался в безнадежности партии.
От шахмат мысли обратились к собственной научной работе, которая настолько поглощала его, что с трудом удалось выкроить денек и откликнуться на приглашение Арнольда Завары.
В марсианском институте математической истории он пытался исследовать время, опираясь на собственные замыслы и догадки. Он шел примерно тем же путем, что и Завара, но тот, конечно, далеко опередил его. Впрочем, время — такая коварная штука, что иногда отстающий исследователь оказывается впереди, и наоборот… Ну, и тот давний случай, когда Завара обошелся с молодым исследователем не очень-то этично, использовав кое-какие идеи и не сославшись на первоисточник. Рабидель не любил не только говорить, но даже вспоминать об этом: в конце концов, он ничего не проиграл, Завара щедро отблагодарил его. И потом, наука ведь едина. Ее величественное здание складывают тысячи, каждый несет по кирпичику. А кто помнит их имена?.. Дорожка привела марсианина во внутренний двор, где располагался тир. Выходить на воздух, в промозглую ночь, не хотелось. Да и Атамаль вряд ли его там отыщет. По кружной аллее, идущей вдоль стены, марсианин двинулся обратно в сторону гостиной.
«Странный получился юбилей, — раздумывал он, остановившись перед мостиком, переброшенным через ручей, рассекавший оранжерею. — Арни чем-то озабочен, угрюм как ночь. И почему так мало гостей пригласил он на виллу?»
