Джон Мини - Песнь праха
Донал привык сам быть руководителем и самостоятельно принимать решения. И Лора дала ему такую возможность.
— Думаю, надо продолжать, — ответил Донал. — Но не направлять туда все наши ресурсы.
Несколько мгновений Лора размышляла. А в трубку она сказала:
— Извини, Харальд. Мы здесь планируем. У тебя есть ещё какая-нибудь информация?
Она слушала, её взгляд становился все более жестким.
— Разведка? — произнесла она, наконец. — Проклятие!
Донал сразу понял, о чем они ведут речь.
— Вы хотите привлечь призраков? — Даже для тех, кто привык к духам, некоторые оперативники из ОРИ представлялись чем-то чрезмерным. — Они расползутся здесь повсюду и заткнут нам рот.
Лора постучала по столу своими твердыми, как алмаз, ногтями.
— Это нехорошо… Послушай, Харальд. — Свое внимание она полностью переключила с Донала на разговор с Харальдом. — Ты знаешь Альфа Зентрила? Из Отдела духослежения? Прекрасно. Я хочу обратиться к нему. Не удивляйся, если его группа скоро появится где-нибудь неподалеку от тебя. Если мне не удастся договориться, мы пришлем наших людей. Понятно?
Лора выслушала его ответ и кивнула.
— Ну что ж, звучит интересно. Но постарайся, чтобы тебя никто не заметил. — И после паузы: — Удачи.
Лора положила трубку.
— Думаю, что ты все-таки не относишься к животным, любой ценой отстаивающим свою территорию, — обратилась она к Доналу. — На карту поставлена жизнь нашего офицера, и в разведке имеются ресурсы, которые мы никогда бы…
— Я думаю сейчас не о Сушане, — начал было Донал, но тут же осекся. — Ой, извини, я неправильно выразился.
— Ты уверен?
— Тот водитель, за которым следил Харальд, — продолжал Донал, — не иллурийский агент.
— Вот как? И почему же?
— Потому что, если бы вы были иностранным агентом, и вам нужно было бы вывезти что-то или кого-то, но уже мертвого из страны, вы бы воспользовались дипломатическими грузовыми перевозками.
— Дипломатическими грузовыми перевозками?..
— Да, и в любой таре. Если речь идет о посольстве, то грузы оттуда не проверяются таможней.
— Проклятие! — воскликнула Лора и, помолчав, добавила: — Отлично, я поняла. Но не исключена ведь и другая возможность. А что если какому-нибудь сотруднику посольства по какой-то причине потребовалось провернуть собственную тайную операцию? Я слышала, такое иногда случается.
Едва заметная улыбка коснулась губ Донала.
— Ужасно.
— Именно, как будто мы не позволяли себе ничего подобного.
— Танатос упаси нас от такого! — Донал уселся в кресло для посетителей. — Ну и что же мы будем делать, босс?
— Мы будем и дальше стараться напасть на след похитителей Сушаны, — ответила Лора, — а потом разделаемся с подонками.
— Официально или неофициально?
— Обоими способами.
* * *Агентурная сеть Харальда была довольно обширной, но он являлся не единственным обладателем подобных ресурсов. У Виктора были свои, и в данный момент он пытался выколотить информацию из одного из осведомителей. Он со злобным упорством и жестокостью бил его об стену.
Тем не менее Франц отказывался говорить. Глаза его расширились при виде сине-белой фотографии, которую тыкал ему в нос Виктор, фотографии Сушаны, но он отрицательно покачал головой и плотно сжал губы.
Нехарактерное поведение для Франца. Но Виктор был преисполнен решимости выбить из него ответ любой ценой.
— Как твое предприятие? — спросил Виктор, воспользовавшись бумажным полотенцем, чтобы стереть кровь с кулака. Кровь, понятно, была не его. — Будет о чем пожалеть, когда ты его потеряешь?
Они находились на заднем дворе большого игрового зала, принадлежавшего Францу. В самом зале находились каменные скамьи, на которых впадали в транс галлюциноманы. Их фантазии подхватывались духами, которые устремлялись в подземные туннели под городом, где участвовали в настоящих бегах.
Виктор ухватился пальцами за ключицу Франца и рванул вниз. Гримаса боли перекосила физиономию осведомителя. Затем Виктор вывернул Францу руку, втолкнул его в здание и потащил по грязному коридору в сам игровой зал.
На пустых каменных скамьях не было ни одного клиента. Каждая скамья представляла собой цельный полый камень, доставленный из Оребери, где находились Звучащие Пещеры, в которых их и добывали. Для игрового зала не очень высокого класса они были самой настоящей роскошью.
Губы Виктора зловеще растянулись, и кому-то могло показаться, что он улыбается. Он оттолкнул Франца, сунул руки во внутренние карманы своей кожаной куртки, достал оттуда два автомата «Граузер» и прицелился в ближайшую скамью.
— Нет! — выдохнул Франц. — Вы что, не знаете, сколько они?..
Виктор одновременно спустил оба курка.
Осколки камня фонтаном разлетелись в разных направлениях. Один из них порезал щеку Виктору, но он не обратил на это ни малейшего внимания.
— Нет!.. — прошептал Франц.
Виктор повернулся и прицелился в скамьи с обеих сторон, приняв позу человека, решившегося довести свой план до конца. Тактике запугивания он учился в уличных столкновениях.
— Ладно. — Плечи Франца покорно опустились, во взгляде появилось отчаяние. — Женщина… Была похожая на ту, на фотографии.
— Говори.
— Я слышал… — Франц сглотнул. — Она была в доках с группой Такса Зильбермана. Вы их знаете.
Виктор кивнул.
— Там был дух-вынюхиватель, — Франц говорил очень быстро, как будто у него прорвало какую-то внутреннюю дамбу, — я расскажу только то, что до меня дошло. Они её проверили и выяснили, что она стукач, и…
— И что?
— И они либо сразу сбросили её в Плакс, обкрутив цепями, либо отправили к Сэлли Клешне, и он все сам провернул. Точно не знаю, как они все обделали, да и особой охоты выяснять у меня не было.
В душе Виктора росла ярость, но он понимал, сейчас не время её демонстрировать.
Сушана, любовь моя.
Франц поднял на него глаза, к нему начала возвращаться уверенность в себе.
— Она была одной из ваших?
— Была?..
Виктор больше не мог сдерживаться, он дал волю всей той энергии злобы и мести, которая накапливалась в нем все эти дни. Он снова выхватил оба «Граузера», и каменные скамьи одна за другой фейерверком острых осколков взлетели на воздух.
Франц рухнул на пол, встал на четвереньки и пополз по направлению к своему кабинету в надежде укрыться от кошмара, который устроил полицейский, затем понял бессмысленность своего поведения и остановился. Он скорчился на полу в позе эмбриона, бессильно дрожа, пока его мир рассыпался над ним в жуткой какофонии…
