Ярослав Бабкин - Пар, свинец и электричество
- Мне? Да ничем. Что она вообще может сделать обидного? Ну разве просидеть с тобой целую ночь… вдвоём… в одной камере.
Гай рассмеялся.
- В Остроге всего одна камера. Была… Но я предложу в новом здании сделать минимум две. Чтоб тебя не смущать.
- С чего ты решил, что это меня смущает? – заявила Тари, - вы со старшиной можете проводить время как захотите. Я всего лишь скромная работница телеграфа. Почему меня должно что-то в этом смущать?
- Поверь. Я бы предпочёл избежать таких времяпровождений как сидение в камере, побеги из горящих зданий и стояние под прицелом…
Выражение её лица смягчилось.
Гай решил воспользоваться моментом.
- Продукты никуда не убегут. Может задержишься?
- Я порядочная девушка, - уже менее решительно напомнила Тари.
- Так я же предлагаю тебе выпить не с кем попало, а с собственным начальником.
- Это называется «злоупотребление служебным положением в личных целях», - кокетливо предостерегла его Тари, - нехорошо принуждать сотрудниц к пьянству…
- Думаю, у Пима найдётся и что-нибудь безалкогольное. К этому я смогу тебя принудить?
- Только не слишком долго. А то папа будет злиться…
- Я обещал ему, что буду тебя беречь и защищать.
Гай устроился за столиком чуть в стороне от Гвейд и сотрудников префектуры, чьи извинения начали принимать уже довольно бурный характер. Невдалеке он заметил молчаливо сидевшего перед едва тронутым стаканом доктора Солариона.
- Ты хорошо знаешь доктора? – спросил он Тари.
- Не очень. Но лучше многих.
- Лучше?
- Он немного учил меня иностранным языкам. И медицине. Ты не смотри, что он такой сухарь. Доктор хороший человек. Петь любит…
- Петь? – меньше всего для Гая доктор ассоциировался с пением.
- Да. Правда, не советую тебе просить его это делать. У него нет ни голоса, ни слуха.
Соларион заметил проявленное к его персоне внимание, взял стакан и подошёл.
- Разрешите?
Гай кивнул.
- Вы говорили обо мне.
- У вас отменный слух, доктор.
- Не слышал. Догадался. Всё равно надо объясниться. Сейчас самое время. Вы наверняка что-то подозреваете. Спрашивайте.
- Я так понимаю, Аллий просил у вас защиты.
- Скорее поддержки. Да. Просил. Я отказал. Он был замешан в достаточно малоприятных вещах. Моя ошибка. Поддался эмоциям. Не думал, что так далеко зайдёт.
- Думаете, ваша поддержка спасла бы ему жизнь?
- Не знаю. Всё могло быть. Но без неё он умер.
- Он говорил вам, кого боится?
- Нет.
Гай внимательно посмотрел в его невозмутимое лицо, на котором двигались лишь пронзительные светло-карие глаза.
- И вы не догадываетесь, кто бы мог это быть?
- Он не называл имён.
- Но вы их и так знали?
Доктор промолчал.
- Вы знаете, и не хотите говорить, или не уверены, и не хотите говорить?
- Я иностранец. Хоть и живу здесь. И я не вмешиваюсь в дела закона.
- Но меня вы предостерегали?
- Я доктор. Мой долг не давать людям умирать. От собственной глупости тоже.
Тари обиженно фыркнула.
- Гай не глупый.
- Я не сказал «глупый». Глупости могут делать и умные люди. И делают. Часто.
- Вы полагаете то, что я делал глупостью? Всё это расследование?
- Не то. Как.
- Если вы могли расследовать лучше, почему не стали?
- Обещание. Дал себе обещание. Когда-то давно. Я больше не занимаюсь подобным. Я доктор. Только доктор. Я просто спасаю людей от болезней и смерти.
- Поимка убийцы, это ведь тоже в какой-то мере спасение жизни и здоровья его жертв, - заметила Тари, - хотя бы будущих.
Гаю показалось, что доктор смутился.
- Смерть Аллия – моя ошибка. Я надеялся, больше никто не пострадает. Ошибся. Но вы остались живы. Хотя и не благодаря мне…
- Мне показалось, или Гвейд действовала не совсем одна? – телеграфист пристально смотрел в глаза врачу.
- Игры воображения бывают самыми неожиданными, дон Гай…
- Вы когда-нибудь играли в покер, доктор?
- Давно. Не люблю азартные игры. Слишком много эмоций
- Зря. Уверен, с вашим лицом и нервами вы бы сколотили себе состояние крайне быстро…
- Ты о чём? – насторожилась Тари.
- Гвейд с самого начала приглядывала за мной. Поэтому и спасла тогда, в горах. И хотя она клянётся, что это была только её идея, но она оговорилась. Сказала «мы», вместо «я». И мне кажется, что стоял за этим «мы» как раз наш доктор. Да и Муммий, который ездил с ним на юг, тоже как-то подозрительно вовремя оказался в префектуре…
Доктор чуть заметно улыбнулся краешками рта.
- Хорошее воображение. Острый ум. Вы не думали, сменить профессию? Из вас получился бы толковый диагност, мастер Гай. Вы неплохо видите детали. Умеете делать выводы.
- То есть это правда? – Тари переводила взгляд с доктора на Гая, - и ты догадался? Когда?
- Накануне отъезда к Ноннию. Когда шёл из таверны и встретил доктора у коновязи. Ну, точнее не совсем прямо в тот момент, а уже позже. Когда обдумал. Тогда, ночью, Аллий тоже вышел из таверны. Как и я. Но ему выстрелили в спину. А мне нет. Не потому ли, что когда я выходил, вы стояли рядом, а когда Аллий – нет? Или тогда вы тоже там стояли?
- Не успел. Заподозрил, что Аллий может пригрозить всё рассказать. Хотел предостеречь. Опоздал. Убийца сбежал. Темнота. Преследовать не имело смысла.
Речь доктора стала даже чуть более отрывистой, чем обычно.
- Я примерно так и думал, - сказал Гай, - хотя и надеялся, что убийцу вы разглядели.
Доктор отрицательно качнул головой.
- Вы явно лучше меня умеете что-либо расследовать, - вздохнул Гай, - но из-за каких-то своих решений в прошлом не хотите вмешиваться. Ладно. У каждого могут быть личные тайны и проблемы. Я даже этого не прошу. Но совет-то вы дать можете?
- Только медицинский. Обострение процесса в некоторых случаях помогает. Если абсцесс не прорывается сам, его может быть полезно вскрыть… Тем более, когда больной может уйти из лазарета.
- Какой ещё абсцесс? – Тари недоумённо сморщила носик, - к чему всё это? Что за больной и куда он может уйти?
- Расследование - это умение делать выводы, - пожал плечами доктор, - зачастую из самых неожиданных фактов.
- Не замечала раньше за вами свойства говорить загадками, - слегка растерялась девушка.
- Всё в порядке, - остановил её Гай, и посмотрел на доктора, - надеюсь, что хирург всегда может рассчитывать на помощь коллеги? При вскрытии абсцессов?
Тот кивнул.
- Это заразное? – подозрительно спросила Тари, - или вы оба чего-то не того выпили?
- Пойду, поздравлю Гвейд… - телеграфист поднялся из-за столика, оставив девушку в глубоком недоумении.
Процесс извинений по соседству уже вплотную приближался к фазе совместного пения народных баллад и дирижирования кружками. Впрочем, Савий и так уже почти начал дирижировать револьвером.
