Макс Роуд - Данута
Сиденья в салоне автомобиля располагались вдоль его бортов, так что Данута оказалась напротив Алекса. Сквозь затемненные, почти черные, стекла, дорога просматривалась не очень хорошо, а потому ей ничего не оставалось делать, как понаблюдать за своим похитителем. Чуть выше среднего роста, крепко и ладно сложенный, он был даже красив. На вид ему было не более двадцати пяти лет, но черная шапочка на голове, скрывавшая волосы, могла искажать первоначальное впечатление. Одет он был в темную полицейскую форму, использующуюся оперативными подразделениями при выполнении боевого задания, и тонкий бронежилет, оснащенный ячейками для спецсредств. На поясе у него висела кобура, а с другой стороны длинный нож, с горящим светодиодом в графитовой ручке. Дануту смущали только кроссовки, явно входившие в диссонанс с остальной амуницией, и именно на них чаще всего она останавливала свой взгляд.
Как вас зовут? — спросила она мужчину, сидевшего рядом. — Как зовут вашего напарника я уже знаю, а как вас?
Не ожидавшие подобного вопроса, мужчины переглянулись.
Шандор, — ответил тот, к которому она обращалась.
Какое интересное имя! Вы — венгр?
Да. Извинитье, я весьма плоко говорю в английском.
Понятно. А вы, Алекс?
Я не совсем венгр, — тот усмехнулся. — Моя мать из Швеции, а отец русский.
Ничего себе! А что же вы делаете в полиции Венгрии?
Ничего не делаю.
Как так?
Вы всерьез считаете нас полицейскими?
Но ваш старший сказал. И эта форма….
Бросьте, Ева, или, как вас там! Я, Фредди и Джон, тот, который старший, гоняемся за вами от самого Сиднея. Если бы во Вьетнаме задействовали нас, а не местных головорезов, то наше знакомство состоялось несколько раньше. Я все про вас знаю и думаю, что и вы тоже не испытываете иллюзий. Если честно, то мне порядком надоела эта погоня и сейчас я рад, что всё заканчивается. Кстати вот Шандор, он из местной полиции, да. Она нам помогает, так что эти автобусы тоже её. Мне интересно, как вам вообще взбрело в голову приехать сюда? Мы даже не предполагали такой удачи.
А чем плоха Венгрия? — спросила Данута, одновременно начиная понимать, какую непростительную ошибку совершили они с Софи, оставшись в стране, не входившей в озвученную им в Ватикане зону интересов. — Впрочем, можете и не отвечать.
Ну вот видите! — Алекс вновь усмехнулся. — Разрешите теперь мне задать вам вопрос?
Увидев, что в ответ Данута неопределенно повела плечами, он продолжил:
Что вы сейчас чувствуете?
В каком смысле? — удивилась Данута.
Вы же не знаете, что вас ждет?
Я не думаю, что все окажется так плохо — это никому не выгодно.
Выгода, это очень сложный вопрос. За вас, например, каждому из нашей группы назначена награда в миллион коинов. Сумма огромная, коины это не доллары или евро, это полновесные деньги, которые, хоть и виртуальные, но обеспеченные золотом.
Данута лишь пожала плечами:
И что?
А ничего! Вот ты, Шандор, — Алекс обратился к напарнику, — сколько получишь за проведенную операцию? Ну, деньги, деньги… тебе?
Тот мотнул головой:
Сказли, сто тисич евро!
Вот видите, Ева — сто тысяч! А вы говорите, выгодно-не выгодно. Все делают одно дело, но получают за это по разному. В конечном же итоге выгодно будет только тем, кто всё это затеял, а вот как поступят с остальными — большой вопрос!
Что вы имеете ввиду, я вас не понимаю, Алекс!
В ответ тот неожиданно подмигнул:
Платить миллион, чтобы доставить дочку к отцу, это очень странно.
Что?? — от удивления Данута широко открыла глаза. — К какому отцу?
Вот и я думаю — что за отец?! — Алекс снова подмигнул ей. — Ладно, разберемся!
Скорее бы, — Данута вздохнула и, отвернувшись, стала смотреть в окно.
К этому времени, машины, вырвавшись из городской толчеи, двигались по какому-то шоссе. Дорога была узкая и водители умерили свой пыл, сравняв скорость с общим потоком. Мимо мелькали однообразные постройки, представлявшие из себя кирпичные либо блочные дома небольшой этажности, да густая растительность, за которой вновь проглядывали жилые дома. Людей, несмотря на начало рабочего дня, на улицах было немного. Некоторое время Данута пыталась читать названия, написанные на вывесках и дорожных указателях, но вскоре ей это наскучило — венгерский язык не отличался простотой.
Куда мы едем? — Данута посмотрела на сопровождавших её мужчин. — Это по прежнему секрет?
Алекс переглянулся с Шандором:
Почему же секрет? Вовсе нет! Сейчас мы отвезем вас в одно укромное место, тут недалеко, а потом, после консультации с начальством, полетим вместе с вами в Берн.
Когда же это всё кончится! — Данута глубоко вздохнула. — В последнее время вся моя жизнь — это дорога. Туда-сюда, одни люди, потом другие, и все тащат меня в разные стороны. Честное слово, хочется уже остановиться и будь что будет.
Алекс усмехнулся:
Вот видите, вы сами признаетесь, что сами не хотели такой жизни. Получается, что вас заставили…
В чем это я признаюсь? — Данута вскинула голову. — Я не знаю, что вам сказали про меня, но боюсь, что вы думаете совсем не о том.
Что это значит?
Вы не понимаете серьезность момента. Ни вы, ни ваши сослуживцы.
Может быть, поделитесь вашей серьезностью?
Данута пожала плечами:
А зачем? Раз вам ваше руководство ничего не сказало, значит не считает ваш уровень достаточно высоким для подобных знаний. Я думаю, что если бы вы что-то знали, то миллион показался бы сущей мелочью.
Вот как!
Да, так!
Я заинтригован, — Алекс улыбнулся и посмотрел на своего товарища. — А ты?
Что? — Шандор бросил на него непонимающий взгляд. — Как?
Да никак! — Алекс расхохотался. — Учить надо английский, дружище — пригодится! Но, в общем, свое дело полиция уже сделала, так что и понимать ничего не надо, правда, Шандор?
Будакеси, — улыбнувшись, тот ткнул пальцем в окно, — приехоли!
Да вижу я! — отмахнулся от него Алекс. — Ладно, диалог не удался. Но ничего, зато теперь у нас есть очаровательная собеседница и, думаю, время мы проведем не в скуке.
Данута с подозрением посмотрела на своего конвоира.
Это вы о чем сейчас?
Да ни о чем, не волнуйтесь. Я только хотел сказать, что всегда интересно поговорить с новым человеком. Признаться, от Джона и Фреда меня уже тошнит.
А что такое «Будакеси»?
Это городок, где мы обоснуемся, — Алекс пригнулся, чтобы ему было лучше видно происходящее за окном. — Сущая деревня, но зато здесь тихо.
Глава десятая. Венгрия. III
