Убийство в приграничном замке - Волковский Андрей

На подходе к эшафоту он сказал Питу, что встанет с другой стороны. Тот спорить не стал, глянул на приятеля разок и кивнул вроде как одобрительно. Наверное, решил, что травник собирается воспитывать в себе самостоятельность. На деле же Ник полагал, что прозорливому кучеру совсем не стоит видеть то, как просыпается нечисть внутри его знакомца. Нечисть – и еще кое-кто.

Достаточно того, что Хахад об этом догадывается. Более чем достаточно.

Ник протолкался сквозь толпу слуг и воинов, рассеянно отвечая на редкие приветствия, и занял место слева от эшафота, постаравшись встать так, чтобы его не слишком хорошо было видно с противоположной стороны.

Стоило найти подходящее место, как люди чуть в сторону расступились, пропуская лорда Фортитуса. За ним следовала целая процессия: Олет, Уфри, Фларинен со связанными руками в сопровождении двух крепких воинов, Каил и госпожа Арна.

Лорд поднялся на эшафот и оглядел присутствующих. Взгляд у него был тяжелый и хмурый, потому толпа тут же затихла и уставилась на своего хозяина с почтительным вниманием.

– Бывший распорядитель замка Гарт де Монт, – зарокотал Фортитус, – уличен в убийстве нашего верного слуги Рена, в покушении на жизнь госпожи Арны Делии Фортитус и умышлении против своего господина. Обвиняемый во всем сознался. Властью, данной мне короной, приговариваю его к смерти через повешение.

Он взмахнул рукой, и распорядителя втащили на эшафот. Толпа заулюлюкала, зашумела. Кажется, людей одинаково возмущало поведение Фларинена и радовало ожидание скорой расправы. Ник прислушался к собственным ощущениям. Пожалуй, радости он не испытывал. А вот предвкушение – да. Будто перед ним не деревянный помост с виселицей, а стол, на котором томится под крышкой долгожданное блюдо, ароматное и наверняка вкусное. Скоро Фларинен осознает неизбежность конца и запаникует. И эта паника, этот смертный ужас станут долгожданным лакомством для той части Ника, которая была нечистью.

«А для остальной части?» – насмешливо спросил Голос.

Давненько Голос не был таким громким и отчетливым. И какого, интересно, ответа он ожидает?

На распорядителя накинули петлю, и он встрепенулся, поднял голову, пристально вглядываясь в толпу.

Ник остро ощущал и самого Фларинена, и толпу, и лорда с его рыцарями – всех. Распорядитель в отчаянии, ему страшно и горько оттого, что никто из тех, с кем он приятельствовал всю жизнь, не хочет за него заступиться. Старая госпожа злорадствует и чуть сожалеет, но не о человеке, а иначе… Наверное, потому, что распорядителем он и правда был хорошим и заменить казненного будет непросто. Лорд сердит и недоволен, Каилу грустно, а вот Олет и Уфри почти не ощущаются. Видимо, для этих двоих чья-то смерть давно перестала быть чем-то значительным. Ну, или они оба очень хорошо владеют собой.

А вот толпа чувств не сдерживала совсем. В ней буйным цветом расцветали злорадная радость, жгучее любопытство: а он сразу помрет или долго будет дергаться? – и предвкушение чужих страданий. Ник оглядел кухарок, егерей, конюхов, воинов и поварят: а ведь ни в ком из вас нет нечисти. Вам просто нравится наблюдать за мучениями другого человека и с облегчением вздыхать про себя: хорошо, что это не со мной.

Ник прикрыл глаза, не желая больше созерцать толпу, и сосредоточился на человеческих чувствах. О, как упоителен чужой страх, как приятно пробовать злорадство, неприязнь и наслаждение смертью. Та часть, что была нечистью, испытывала удовольствие и с аппетитом насыщалась. Той части, что была Ником, было противно.

Когда все закончилось, травник, стараясь не смотреть на неподвижно висящее тело, поспешил к Питу. Злодей наказан – можно уходить. Удовлетворенная толпа медленно расходилась, вполголоса обсуждая свершившееся.

Когда Ник и Пит ушли, Скай занялся черновиком второй главы своего научного труда, точнее, не черновиком, а планом черновика: надо придумать, как красиво и наукообразно оформить те скудные слухи о Страже, что он тут собрал. Приезжал он сюда, конечно, не за этим, но дядюшка от него точно так просто не отстанет: мол, приехал за сведениями для доклада – будь добр этот самый доклад составить. Дядюшка Арли наверняка ждет, чтобы его племянник выступил на весенней конференции в столице. И, как ни прискорбно, они как раз успеют вернуться в Аэррию к ее началу. Тут уж никак не отвертишься.

Из Гарт де Монта они отправятся в Лареж: господин Марк будет проводить там зиму. А потом придется возвращаться в столицу. Можно, конечно, уговорить друзей задержаться в пути, но, пожалуй, так явно избегать конференции все же малодушно. Так что надо навести хотя бы относительный порядок в бумагах и прикинуть, как можно будет с наименьшими потерями времени и сил отчитаться перед учеными мужами.

Скай живо представил скучающих профессоров и прочих деятелей науки, которым ежегодно приходится заслушивать десятки никому не нужных докладов, – и мысль о «совершенно непредвиденной» задержке в пути перестала казаться недостойной. Но ведь дядюшка при таком раскладе от него не отстанет – просто доклад придется перенести с весенней конференции на осеннюю. А раз так – к чему оттягивать неизбежное?

От размышлений его отвлек стук в дверь.

– Войдите! – громко сказал волшебник: подниматься со стула было лень, а дверь в ожидании Пита и Ника он все равно запирать не стал.

В комнату проскользнула Фрин: признаться, ее Скай не ожидал увидеть. Она прикрыла дверь и встала у входа.

– Что-то мне подсказывает, что ты недолго задержишься в наших краях, – сказала девушка, внимательно глядя на волшебника.

Сегодня она была одета проще, чем обычно: никаких дорогих украшений и золотого шитья на платье, и оттого казалась моложе и спокойнее. Или не из-за одежды, а по какой-то другой причине, но Скай отчетливо видел, что Фрин покинуло напряжение, сковывающее ее все эти дни.

– Если есть еще источники слухов о Подземном Страже, то я определенно задержусь на пару дней. А то и больше – смотря, что за слухи! – изобразил заинтересованность Скай.

Но Фрин не поверила. Фыркнула и отмахнулась:

– Нет, Страж тут мало кому интересен. Как и во всем остальном мире, по-моему. Так что я зашла попрощаться.

Скай встал из-за стола: момент явно был подходящий. Фрин подошла ближе и проговорила:

– Ты, наверное, считаешь меня взбалмошной и глупой…

Скай покачал головой и хотел возразить, но она жестом велела ему молчать.

– Я вела себя как дура, – продолжила волшебница. – Так, будто верх моих мечтаний – выйти за тебя замуж. На самом деле я немного дразнила Рейнарда. Люблю… любила его раздражать.

Девушка замолчала, все еще привыкая к тому, что племянника больше нет и дразнить больше некого.

– Ты не думай: я не из любви к процессу над ним издевалась. Просто он столько крови попортил и брату, и своей матери. Да и вообще всем в замке. Совсем не жалею, что он погиб. Вот Рорта жалко: куда он теперь без силы и без рыцарства? Но у брата выбора не было…

Она вздохнула и добавила:

– Но Рейнард – это не все. Я еще пыталась проверить кое-чьи чувства. Есть один человек, который мне нравится. И я тоже вроде бы ему нравлюсь, но за годы знакомства после… после одного инцидента он меня даже на свидание не позвал. За годы! Я решила, что если и ты его не подтолкнешь, то уже ничто не поможет.

– И как? – вставил Скай. – Помогло?

– Да. Не только ты, так обстоятельства сложились… Но в любом случае мы теперь будем встречаться. Возможно, я даже замуж за него выйду. Тогда, кстати, позову тебя на свадьбу! – Фрин улыбнулась, но тут же снова стала серьезной. – А вообще извини, что решала свои проблемы тобой. Ты не сердишься?

– Нет, – ответил Скай.

Хотел было сказать, что он и не заметил, что его пытались использовать, но вовремя сообразил, что прозвучит это весьма оскорбительно для девушки, которая усиленно пыталась его очаровать. К тому же будет неправдой: его ведь предупреждали о ее далекоидущих планах.