Саймон Грин - Просто ещё один Судный День
— Вы не боги, — сказал он спокойным, но громким и слышным повсюду голосом. — Вы религиозные жулики, злоупотребляющие доверием обманщики, предлагающие лживую веру и лживую надежду. Есть ли больший грех?
— Даже лживая надежда лучше, чем никакая, — сказал я. — Особенно в таких местах, как Темная Сторона. — Все вокруг меня подались назад на то, что было, как они надеялись, безопасным расстоянием. Идущий Человек посмотрел на меня и я твердо встретил его взгляд. Мне нужно было заставить его говорить, попробовать воззвать к его разуму прежде, чем ужас, который, как я чувствовал, висел в воздухе, извергнет из себя кровавое убийство. Должен же быть способ достучаться до него. Прежде чем весь ад вырвется наружу.
Идущий Человек, в знак любезности, какое-то время обдумывал мои слова, но потом покачал головой.
— Нет. Все это... только отвлечение от истинного Бога, настоящего Бога и настоящего милосердия. Бог — это Бог, и ни одному из этих притворщиков нельзя разрешить продолжать оскорблять его. Нет места для прощения, когда на кону стоят души.
— И что ты собираешься делать? — прямо сказал я. — Ворваться во все церкви и храмы, вытащить всех богов наружу и выстрелить им всем в голову? Даже если ты можешь это сделать, в чем я сильно сомневаюсь, их так много, что тебе потребуется на это много лет.
— У меня есть вера, — сказал Идущий Человек. — И вера может сдвинуть горы, не говоря уже о паре фальшивых Церквей. — Он остановился и посмотрел на мрачное каменное здание на другой стороне Улицы. — Посмотри на это. Храм Невыразимо Отвратительного. Кто в здравом уме захочет поклоняться этому?
— Вероятно тот, кто ищет нечестного преимущества, — сказал я. — Все дело в сделках, которые заключаются на Улице Богов. Здесь вера — валюта, с ее помощью можно выиграть ценные призы. Можно получить состояние, стереть в порошок твоих врагов, преобразиться во что-нибудь или стать бессмертным — и все стадии между ними, — если заключишь правильную сделку с Сущностью, которую выбрал. Хотя ценой почти наверняка будет душа, твоя или чья-то другая. И я не понимаю, почему ты протестуешь. Ты ведь заключил сделку, верно? Оставил в прошлом всю свою человечность, чтобы стать Идущим Человеком?
Улыбка пропала с его лица, он посмотрел на меня и, когда заговорил, его голос был ровным, спокойным и очень опасным.
— Не дави на меня, Джон Тейлор. И не осмеливайся сравнивать меня с развратными дураками и еретиками этого испорченного и коррумпированного места. Я заключил настоящую сделку с единственным истинным Богом.
— Именно так все они и говорят, — спокойно сказал я, отказываясь бояться.
— Но мой бог сделал меня достаточно сильным, чтобы уничтожить всех этих богов, — сказал Идущий Человек
— Тот, которому ты служишь? — спросил я. — Бог крови и убийства?
Он внезапно улыбнулся, и я понял, что не сумел поколебать его веру и убеждения.
— Я — гнев Бога. Я наказываю виновных. Потому что кто-то должен.
Чандра Сингх встал рядом со мной, буквально дрожа от желания присоединиться к разговору. Он все еще думал, что мы только разговариваем.
— Не могу сказать, что заинтересован в этом месте или люблю его, но, тем не менее, всякий имеет право верить в то, что ему нравится, и по своему, — серьезно сказал он. — Существует много путей к просветлению, и никто из нас не годится, чтобы судить их. Неужели ты собираешься убить меня за то, что я поклоняюсь моему богу по-другому, чем ты?
— Не знаю, — удивительно небрежно сказал Идущий Человек. — Еще не решил.
— Ты действительно убъешь меня? — спросил Чандра Сингх.
Идущий Человек пожал плечами.
— Только если встанешь у меня на пути. Ты ни в чем не виноват. Просто введен в заблуждение. Ну, а теперь пора за работу.
Он вытащил оба револьвера и открыл огонь по Храму Невыразимо Отвратительного. Толпа рассеялась, освобождая ему место; все старались держать головы пониже. Я остался стоять, и Чандра по-прежнему стоял рядом со мной. В обычных обстоятельствах я бы повел себя более разумно и помчался бы сломя голову со всеми остальными, но не мог, пока Чандра был со мной. Никогда не составляй компанию героям; благодаря им тебя убьют. Пули ударяли в фасад храма, делали дыры в стене и взрывали древний камень. Храм не мог сопротивляться силе, заключенной в этих револьверах и этих пулях.
По фасаду храма пошли трещины, а потом вся стена рухнула наружу, потому что Невыразимо Отвратительный в первый раз за много столетий показал себя, чтобы посмотреть, кто так громко стучит в его дверь. На Улицу ворвались дюжины отвратительных щупалец и дюжины длинных ног, более толстых, чем средний автомобиль; все они были усеяны сотнями ужасных присосок, снабженных вращающимися острыми зубами, скорее похожими на ножи. Мясо щупалец, больное и серое от проказы, было как металлическое, так и органическое — гибкий живой металл, с которого капала едкая слизь. Все больше и больше щупалец выбиралась наружу через разрушенный фасад храма, пока Невыразимо Отвратительный поднимался из глубин темных как ночь пещер под Улицей Богов, решив отомстить тому, кто осмелился потревожить его многовековой сон.
Щупальца хлестали взад и вперед, хватали всех, кто оказывался в пределах досягаемости, и превращали их в пыль или кашицу. Люди кричали, умирая, потому что щупальца ударяли их быстрее, чем они успевали убежать. Мужчин и женщин хватали и били о землю или стены ближайших зданий. Острые как бритва зубы жадно вгрызались в мягкое мясо, кровь и другие жидкости потекли по Улице все увеличивающимися потоками. Храм исчез. Осталось только гнездо длинных молотящих щупалец, убивавших все, что могли достать. И, наконец, глубоко в сердце щупалец, поднялся горящий трехдольный глаз, размером почти с рухнувший храм, чтобы взглянуть на смерть и разрушения, которые он вызвал, и признать, что это хорошо.
Сущности самых разных форм, размеров и природы выскочили из своих церквей и храмов, чтобы сразиться с новой угрозой Улице Богов, которая грозила не только безопасности и бизнесу Улицы, но и им всем. Идущий Человек напугал их, но этот бог был одним из них, и никто на Улице не воспримет тебя всерьез, если ты позволишь соседу напугать тебя. Так что боги, образы и аватары высыпали на Улицу, после чего в воздух с треском полетели магия, наука и странные энергии. Щупальца, охваченные огнем, корчились от боли, трескались и взрывались, воздух наполнил удушающий ядовитый запах густой черной крови, полившейся из ран. Но всегда вместо одного уничтоженного щупальца появлялись два новых. Верующие-фанатики, побуждаемые своими священниками, бросились резать щупальца заговоренными мечами и топорами, но только для того, чтобы увидеть, как их оружие ломается и разлетается на куски о неподатливое неземное тело Невыразимо Отвратительного.
