Саймон Грин - Суровое Наказание
Гриффин подозвал слугу с новым подносом закусок, наблюдая с несколько огорченным видом, как Мертвый Мальчик схватил сразу несколько, а затем снова переключил свое внимание на меня.
– Вижу, ты заметил моих деловых конкурентов съежившихся вместе, – сказал он, более низким тоном. – Боящихся расходиться, из страха услышать дурное о себе. Но я знал, что они не смогут остаться в стороне. Они должны убедиться в том, как я справляюсь. Что ж, пускай смотрят. Пусть видят, насколько я спокоен и собран. Пусть видят, кого я нанял, чтобы справиться с угрозой мне и моей семье.
– То есть дела по-прежнему идут хорошо? – спросил я. – Город все также верит в вас?
– Черт, нет. Вся эта неопределенность пагубно влияет на меня материально. Но я принял меры, и можешь быть уверен, если я пойду на дно, я заберу их всех с собой. – Гриффин уставился на меня жестоким взглядом. – Позволь мне побеспокоиться о финансах, Тейлор. А ты сосредоточься на поиске Мелиссы. Время на исходе. Как только она вернется ко мне, все снова будет хорошо.
Затем он сделал намеренное усилие, чтобы сменить тему, указывая на ряд других бессмертных, которые пришли почтить его вечеринку своим присутствием. Вампир, граф Стоболзни, пришел в виде клоуна, с белым лицом и белом костюме, украшенным рядом кроваво-красных кисточек спереди. Видимо, чтобы соответствовать его глазам. Но при всей манерности графа, в нем не было ничего человеческого. Достаточно было присмотреться к нему, чтобы увидеть его таким, каким он был на самом деле – медленно разлагающийся труп, который вырыл себя из своей собственной могилы, чтобы пировать среди живых. Позади рваных губ находились животные клыки, предназначенные для раздирания и разрывания. Я никогда не понимал, почему некоторые люди находят кровопийц такими романтичными.
Еще тут были два эльфы в нарядах елизаветинской эпохи, вероятно, потому, что это было писком моды в последний раз, когда они разделяли мир вместе с нами. Эльфы ушли в тень много веков назад, исчезнув в своем собственном измерении, как только стало ясно, что они проиграли свою долгую войну с человечеством. Теперь они возвращались только для того, чтобы досаждать нам и обжуливать. Это все, что им осталось. И эльфы были сверхъестественно высокими и стройными и элегантными, держа себя демонстративно, если не вульгарного, по отношению к проявлениям человеческого наслаждения, не упуская при этом шанса задрать свои высокомерные носы перед теми, кто подходил слишком близко. С чего их пригласили? Да просто потому, что они были бессмертны, и знали многие вещи, и магия струилась в них, наравне с дыханием и кровью. С эльфами можно пойти на сделку, если у вас есть, что они очень хотят. Но вам не помешает пересчитать свои яички впоследствии. И тех, кто дорог вам. Гриффин назвал этих эльфов Паутинкой и Мотыльком, что вызвало слабый звоночек в моей памяти. Я знал, что это будет грызть меня весь вечер, пока я не пойму в чем дело.
Неподалеку, два божка беззаботно болтали вместе. Огромный Ангел Ада в большой черной косухе был, по-видимому, Джимми Громом, богом наемников, произошедшим от скандинавского бога Тора, и действующим обладателем мистического молота Мьолнир. Он был веселым, дородным детиной, с длинной гривой огненно рыжих волос и густой бородой. Он выглядел так, словно мог сжать паровой двигатель, если бы заметил это, а также, что будет безостановочно хвастаться этим в течение недели спустя. Его спутницей была госпожа Беспредел, высокая синекожая красотка с иссиня-черными волосами, ниспадающими до тонкой талии. Она происходила (будем надеяться отдаленно) от индийской богини смерти Кали. Она пришла одетая как Эльвира, Повелительница Тьмы, ее облегающее черное шелковое платье имело вырез, обнажающим столько синей кожи, сколько возможно. Иеремия настоял подойти и представить меня, и они оба вежливо улыбнулись.
– Просто, проезжали мимо, – прогрохотал Джимми Гром. – Я был в Шадоус Фолл, консультируясь с Норной, и мне пришлось остановиться здесь для дозаправки байка. Вы не поверите, сколько они запросили с меня за несколько литров крови девственницы! Я к тому что, понимаю, что сейчас с ней дефицит, но... Так или иначе, Беспредел рассказала мне об этой вечеринке, и я никогда не упускаю шанс погулять за чужой счет. – Он весело ткнул меня в грудь огромным пальцем. – Итак, ты сын Лилит. Не уверен, делает ли это тебя божеством или нет. В любом случае, не позволяй никому основать религию в честь себя. Они становятся чертовски нуждающимися, и никогда не перестают докучать тебе. В эти дни я ограничиваю свою паству обложением данью на сайтах в Сети.
– Которые постоянно посещаешь, – заметила Госпожа Беспредел.
Я задумчиво изучал ее.
– Ты на самом деле произошла от богини смерти?
– Ах, да. Хочешь увидеть, как я иссушаю цветок?
– Может быть, позже, – сказал я учтиво.
Джимми Гром дружески положил огромную руку на плечо госпожи Беспредел.
– Эй, малышка, хочешь подержать мой молот?
Может быть, к счастью, в этот момент кто-то схватил меня крепко за руку и повел к ближайшей стене для приватного разговора. Обычно я не позволяю людям так поступать, но для Ларри Забвения я сделал исключение. Мы сражались бок о бок в ходе войны Лилит, но я бы не назвал нас друзьями. Особенно после того, что случилось с его братом Томми. Ларри Забвение, погибший детектив, а ныне посмертный частный детектив. Убитый своим партнером, он живет сейчас в качестве своего рода зомби. Никто не знает подробностей, потому что он не любит говорить об этом. Вы бы не узнали, что он мертв, пока не подошли ближе и не почувствовали запах формальдегида. Он был одет в самое лучшее от Армани, высок и хорошо сложен, с соломенными волосами поверх бледного, упрямого лица. Но вам достаточно лишь заглянуть ему в глаза, чтобы понять, кем он был. Встреча с пристальным взглядом Ларри Забвения походила на наклон над открытой могилой. Я уставился прямо на него, отвечая на его пристальный взгляд своим. Ты не можешь проявлять слабость в Темной Стороне, или тебя растопчут.
– Отлично выглядишь, Ларри, – сказал я. – И в чьем образе ты пришел? Фотомодели?
– Я пришел в качестве себя, – сказал он, своим сухим безжизненным голосом. Он дышал только тогда, когда ему требовался воздух, чтобы говорить, что становилось тревожным через некоторое время. – Я здесь только из-за тебя. Нам нужно поговорить, Тейлор.
– Мы уже говорили, – сказал я, немного устало. – Я сказал тебе, что случилось с твоим братом. Он пал в бою в ходе войны.
– Тогда почему же его тело так и не нашли? – спросил Ларри, упираясь лицом в мое. – Мой брат доверял тебе. Я доверил тебе присматривать за ним. Но вот ты здесь, живой и здоровый, а Томми отсутствует, считается погибшим.
