Джулиан Седжвик - Черный дракон
Еще пара поворотов, и они на месте.
У причала не видно ни одной лодки или катера – и вообще здесь совершенно пусто. Несколько швартовых тумб, спасательный круг, лестница в дальнем конце – для того, чтобы можно было подняться на борт. Волны с шелестом накатывают на скалистый берег. В вечернем воздухе слышится только звон ветряных колокольчиков, которые висят на водосточной трубе длинного низкого сарая из бетона.
Неужели это и есть то, к чему они стремились, ради чего выискивали подсказки? Дэнни чувствует разочарование. Вовсе не о таком финале он думал. Бандитов из «Черного дракона» нет. Связанной Лоры тоже. Всего лишь пустой грязный пирс и море вокруг.
Дэнни присматривается к сараю – оказывается, их тут целых три, стоящих вплотную. В окнах темно. Перед ними ни одной машины, никаких признаков жизни. Сквозь трещины в подъездной дороге проросли трава и цветы.
Спрыгнув с квадроцикла, Дэнни в сгустившихся сумерках подходит к сараям, всматриваясь в окна:
– Лора?
Колокольчики раскачиваются на ветру.
– Син-Син?
Никто не отвечает.
На двери ближайшего сарая висит табличка. Под иероглифами грубо выведено: «ЧАРТЕР НА ВАНЬШЕНЬ. И ДРУГИЕ ОСТРОВА ТОЖЕ».
А внизу, на двери, на уровне лодыжки, мелом нарисован знакомый узор. Сорок девять точек. Рисунок маленький, но четкий, и выполнен очень аккуратно. И обведена та же точка, что и на татуировке Хвостатого.
У Дэнни холодеет в животе, ладони покрываются потом. Во рту пересыхает.
– Иди сюда, майор. Мы подобрались уже совсем близко. Пусть даже здесь никого нет.
– Хочешь, я взломаю дверь?
Дэнни кивает. «Времени совсем нет, – думает он. – А у меня дрожат руки. Я точно не смогу открыть замок».
Он оглядывает пустой пирс, бескрайнее море и думает: «Неужели это действительно конец пути?»
Неужели они опоздали?
12
Как выбить луч света в темноте
Замора поднимает с земли камень и с силой обрушивает его на амбарный замок, так что эхо разносится над водой. Потом кивает Дэнни, и они заходят внутрь.
В сарае темно и тихо. Стоит густой запах рыбы, плесени и влажной древесины. В свете, падающем из открытой двери, виден письменный стол с лампой и разрозненная офисная мебель, а дальше темнота.
– Эй! – кричит Дэнни, и кажется, что мрак поглощает его голос.
Он включает настольную лампу, видит кучу бумаг, заполненных китайскими иероглифами, несколько навигационных карт. Дэнни осторожно роется в них, прищурившись, пытаясь разобрать что-нибудь среди непонятных значков. На одном листе он замечает ряд цифр – похоже, время в двадцатичетырехчасовом формате. Таблицы приливов? Расписание движения кораблей?
Среди бумаг он замечает наполовину обгрызенное яблоко – его белая мякоть быстро коричневеет на влажном воздухе.
– Тут кто-то сегодня был. Совсем недавно, – говорит он, быстро перебирая листы пальцами, надеясь найти что-нибудь полезное. Не может быть, чтобы они проделали весь этот трудный путь напрасно! Должна быть какая-то новая зацепка…
И вдруг он замирает. От того, что он увидел, у него перехватило дыхание. Он подносит к свету хрустящий лист факсовой бумаги. Изображение не слишком четкое, но он сразу узнает это лицо. Еще бы! Ведь оно его собственное! Это школьное фото, сделанное в «Болстоуне» в первую неделю его пребывания там, когда он чувствовал себя совершенно потерянным. Испуганно выпученными глазами он смотрит прямо в камеру, и деланая улыбка не скрывает беспокойства. «Тут любой поймет: на этом лице написан настоящий ужас, – думает он. – Ничего себе!» Дэнни уже почти оправился от первого шока, и только факсовая бумага едва слышно шелестит в его чуть-чуть дрожащей руке.
– Погляди-ка на это, майор.
Стоявший на страже у приоткрытой двери Замора подходит к Дэнни, смотрит на фото и чертыхается сквозь зубы.
– У них моя фотография! – восклицает Дэнни.
Но на самом деле это его не слишком сильно удивляет. Фотография только подтверждает то, что он и так чувствовал за последние дни все сильнее. С тех пор как вихрь событий подхватил его, закружил и понес, все вело его сюда, к этой минуте.
– Но что им от меня-то нужно?
В его голосе скорее возмущение, чем вопрос. Он бросает листок на стол. Карлик морщится:
– Давай не будем делать поспешных выводов, no?
Дэнни смотрит на Замору.
– Они гоняются за мной, – спокойно говорит он. – И ты с самого начала догадался, так ведь? Ну или довольно давно. Я же знал, что ты чего-то недоговариваешь!
– Мистер Дэнни, это были просто догадки. И я не хотел тебя пугать.
– Я уже не ребенок.
– Claro![36] Знаю, друг, – майор хлопает его по плечу. – Это я прекрасно знаю.
– Давай быстро тут все обшарим и пойдем отсюда.
В дальнем конце комнаты они видят открытую дверь, а за ней еще более густой мрак.
На стене на гвоздике висит фонарь, а рядом в полутьме – большая карта, пришпиленная кнопками к облезающей гипсокартонной плите. Дэнни включает фонарик и в его мерцающем желтом свете высматривает на карте теперь уже знакомые места: Коулун, остров Гонконг, пик Виктория, Ченг-Чау. С последнего, вероятнее всего от пирса, у которого они сейчас находятся, во все стороны через Южно-Китайское море расходятся красные линии.
Он решает рассмотреть, куда они ведут. Вот одна идет мимо островов Лантау и Ламма к еще какому-то острову неподалеку от Гонконга. А другая, петляя, уходит куда-то гораздо дальше. Дэнни проводит пальцем по ее изгибам, подсвечивая фонариком, и узнает, что она приводит к одинокому архипелагу посреди моря – островам Ваньшань – и здесь начинает снова петлять от одного острова к другому.
У двух островов, расположенных в отдалении от прочих, стоят карандашные крестики. Красная линия к этим островам не подходит.
– Крестики? Любопытно, – говорит Замора. – Не там ли следует искать нашу Лору, раз ее здесь нет?
Заглянув в темное помещение за дверью, Дэнни кивает:
– Надо осмотреть другие сараи, а потом найти Рикара и рассказать ему, что мы узнали.
– И еще попытаться найти мисс Син-Син.
Фонарик вдруг начинает мигать. Дэнни стучит им об косяк, чтобы взбодрить садящиеся батарейки. В тусклом, но ровном свете он осматривает вторую комнату. Здесь рыбацкие сети, бакены, стулья, пластиковые ящики. Все покрыто плесенью и пылью. Дышать тут еще труднее.
Среди хлама узкий проход. На ближайших к нему предметах в пыли видны следы чьих-то рук. Дэнни светит в проход фонариком. На полу две длинные неровные линии, как будто сюда что-то втащили или, наоборот, выволокли наружу.
Замора кивает. Посередине комнаты на полу лежит окровавленная рука. Дэнни уже было подумал, что самые страшные его опасения подтвердились, но, сделав шаг вперед, он убеждается – это всего лишь старая резиновая перчатка.
