Чингиз Абдуллаев - Допустимая погрешность
— Осколков, — выдохнул напуганный oxранник, Роальд Германович Осколков.
— Звоните ему, — кивнул Дронго, а вы помогите раненым, — обратился он к медсестре, сначала Борису Алексеевичу, — показал он на хозяина дома. Вроде бы я ударил его не очень сильно. Потом помогите Молокову. Женщина, я думаю, сейчас придет в себя.
Инна холодно смотрела на него. Его поражала ее выдержка. Несмотря на всю невероятность ситуации, она сохраняла спокойствие. Дрог подошел к кровати. Хозяйка была мертва, в этом уже не было сомнений. Темная кровь впитывалась в белые простыни. Он наклонился к убитой. Видимо, вторая пуля попала в сердце. Он покачал головой. Как все это страшно и глупо.
Один из охранников побежал вниз, чтобы предупредить коллег и вызвать милицию. Другой стоял, все еще сжимая свой пистолет, но уже опустил его ниже опасной черты. Дронго подошел к лежащей на полу Юлии. Она начала приходить в себя.
Это… не… я, — попыталась сказать Юлия, закашлялась.
Спокойнее, — посоветовал ей Дронго, — помолчите.
Он поднял молодую женщину на руки и понес, чтобы усадить на стул. Под стулом лежал сломанный веер. Дронго ногой задвинул его подальше, после чего посадил Юлию. Успокойтесь, мы потом поговорим, — обратился он к ней. Она согласно кивнула.
— Подойди ко мне, — подозвал Дронго второго охранника.
— Да убери ты свой пистолет, здесь стрелять уже не нужно. Охранник убрал пистолет и подошел к Дронго. Они подняли и перенесли Бориса Алексеевича в соседнюю комнату. Положив его на кровать, вернулись и, забрав стонущего Молокова, также уложили его в соседней комнате. Медсестра пыталась оказать помощь обоим мужчинам, с испугом поглядывая на Дронго. Она видела, этот человек ударил рукояткой револьвера по голове хозяина дома, а затем, развернувшись, нанес удар второму мужчине.
Вернувшийся охранник сообщил, что следователь уже выехал. Вокруг дома начала собираться толпа: многие слышали выстрелы. Дронго попросил всех выйти из спальни, разрешив остаться только Юлии.
Дронго подошел к убитой и внимательно осмотрел пулевые ранения. Затем чуть приподнял тело, чтобы обнаружить выходные отверстия от револьверных пуль. Осторожно положил убитую на постель. Даже в смерти Майя Александровна сохранила то величавое выражение благородного лица, которые было так характерно для нее.
Юлия, уже пришедшая в себя, молча следила за Дронго. Лишь когда он отошел от постели она жалобно пролепетала:
— Это не я.
Дронго обернулся к ней.
— Вы видели, как это произошло?
— Нет, — она снова закашлялась.
— Я решила попасть в дом с другой стороны. Через окно. Приставила лестницу и полезла на второй этаж.
— Подождите, — перебил ее Дронго, как вac вообще впустили в поселок? Куда смотрела охрана?
— У меня постоянный пропуск. Я приехала на такси и отпустила машину. Вошла в поселок, дошла до дома, приставила лестницу. Но когда начала подниматься, услышала два выстрела.
— Что было потом?
— Я влезла в комнату через окно и увидела, Майя Александровна лежит на постели, а рядом валяется револьвер. Кто-то начал ломиться и я испугалась. Схватила револьвер, и в этот момент вы ворвались в комнату. Что было потом, я не помню, — виновато сказала Юлия, кажется, у меня отняли оружие, а меня пытались убить? Или я говорю что-то не то?
Все верно. Только почему вы не воспользовались обычным входом? Зачем нужно было в окно?
Я хотела встретиться с Майей Александровной, рассказать ей обо всем и попросить вернуть меня на старое место работы. Борис Алекееевич очень прислушивался к ее мнению. Поэтому я думала что помочь может только она.
Послушайте, Юлия, — сказал Дронго, я много встречал разных сумасбродок, но вы превзошли всех, кого я знал. Ваше маниакальное стремление остаться на работе меня просто пугает. Почему нельзя было войти нормально, через дверь?
— Там же охранники! — крикнула она в ответ. Голос у нее сорвался.
— Вы что, их не видели? Не могла я там войти! Вчера ночью вы меня выгнали. Думаете, Борис Алексеевич был бы рад моему появлению?
— Не знаю, — ответил Дронго.
— Если бы вы начали демонстрировать ему свое нижнее белье, как мне, то, возможно, он бы передумал.
— Не нужно об этом, — опустила голову Юлия.
— Мне стыдно за вчерашнее.
— А за сегодняшнюю выходку не стыдно? Вы ворвались в чужой дом, пробравшись на второй этаж, едва не убили хозяина дома, выстрелив в него. Вы думаете, в вашу невиновность кто-нибудь поверит? Кто-то поверит вашим бредовым рассказам?
— Но вы же верите, рассудительно сказала молодая женщина.
— Значит, поверят и другие.
— Не уверен, — пробормотал Дронго, вам не нужно было стрелять в Бориса Алексеевича.
— Я не собиралась в него стрелять. Это вышло случайно.
Она уже пришла в себя, и лишь синяки на шее напоминали о недавних бурных событиях
— И тем не менее, вы его чуть не убили.
— Честное слово, случайно! Я сама не знаю, как это получилось.
— Зачем вообще нужно было трогать оружие? Даже если вы залезли в дом. Вы же должны понимать, что вас могут обвинить в убийстве.
— Нет, не обвинят, — упрямо ответила Юлия.
— Убийца успел дважды выстрелить, потом выбежал из комнаты, хлопнув дверью. Я слышала, как хлопнула дверь! Когда я увидела оружие, то поняла, как убили Майю Александровну. В этот момент вы стали ломать дверь.
Что мне было делать? Я же не знала, кто за дверью. Ждать, пока убийца вломится и убьет меня? Я схватила револьвер, и в этот момент ворвались вы.
Боюсь, что следователь вам не поверит, — покачал головой Дронго. Он выглянул в коридор. Охранники были там, войти в спальню они не решались и опасливо косились в сторону Дронго. Тот приказав Юлии оставаться на месте, направился к выходу.
— Нет! — заволновалась молодая женщина. Я не могу оставаться здесь одна. Можно я буду с вами?
— Тогда выйдите в коридор и стойте рядом с охранниками, — разрешил Дронго, только никуда не уходите.
— Не уйду, — пообещала она.
Дронго прошел в соседнюю комнату. Медсестра уже перевязала голову Борису Алексеевичу и обработала лицо Молокову. Ратушинский был все еще без сознания. Молоков свирепо взглянул на Дронго, словно хотел вновь завязать драку.
Дронго прошел вниз, в столовую. Там одиноко сидела Инна Денисенко. Он сел напротив.
— Вы весь в крови, — сказала ему женщина. Почему вы не обратились к медсестре?
— Это не моя кровь, — устало возразил он, к счастью, не моя.
— Майя погибла? — коротко спросила она.
— Да, — кивнул Дронго.
— Кто в нее стрелял?
