Чингиз Абдуллаев - Допустимая погрешность
Инна взглянула на Дронго и холодно произнесла:
— Мне кажется, он вам не верит.
— Наверное, — согласился Дронго.
— Сейчас вообще трудно кому бы то ни было доверять. Друзья обманывают друзей, мужья жен, жены мужей, банкиры своих клиентов, политики своих избирателей. Время всеобщего обмана.
— Что вы хотите этим сказать? — нахмурилась она.
— Ничего. Просто отмечаю, что никто ни кому не верит
— Кажется, мне пора, — сказала Инна.
— Там меня ждут люди.
— Лучше не пытайтесь пока выйти из дома, — посоветовал Дронго.
— Наш доблестный следователь должен все осмотреть, и только после этого он разрешит вам покинуть нас.
— Какая глупость, — она огляделась по сторонам. Нужно было приехать на своей машине. А я взяла такси. Теперь придется добираться пешком до трассы.
— А почему вы не приехали на своем «фольксвагене»? — спросил Дронго.
— Вы наблюдательны, — похвалила она.
— Но я решила: будет лучше, если я приеду на такси.
— Говорят, вы купили машину для себя, — продолжал Дронго.
— И много заплатили?
— Это не имеет к вам никакого отношения.
— Разве зарплата сотрудника Института мировой литературы позволяет купить такую машину? Это, кажется, модель «пассат»? — продолжал импровизированный допрос Дронго.
Не выдержав его взгляда, она отвернулась.
— Напрасно я сюда приехала. Не нужно мне было видеть весь этот ужас. Не хватает мне своего…
— Она вас позвала — и вы приехали, — задумчиво вымолвил Дронго.
— Вы ведь все уже поняли. Верно?
— Не понимаю, о чем вы…
— О веере, который вы чуть не забыли в испанском посольстве, — отчеканил Дронго, глядя ей в глаза.
Она вздрогнула, взглянула ему в глаза и слегка побледнела. Даже когда погиб муж, она так не нервничала.
— Мне неприятны ваши намеки, — сказала она. — И не нужно больше ничего мне говорить. Я не желаю с вами разговаривать! Слышите? Не же-ла-ю! — по слогам отчеканила она и отвернулась.
— Извините.
Дронго поднялся и вышел. Сотрудник милиции растерянно посмотрел на него.
— Вы куда? — спросил он.
— Наверх, — показал Дронго.
— У вас ведь есть приказ никого не выпускать из дома, приказ запретить перемещение по дому вы не получали.
— Не получал, — подтвердил молодой сержант. Потом тихо спросил:
— Вы действительно тот самый Дронго?
— Вы обо мне слышали? — удивился тот.
— О вас рассказывают легенды в школе милиции, — признался сержант.
— У меня брат там учится.
— Спасибо. Жаль, что наш следователь Осколков не кончал этой школы, в сердцах произнес Дронго, поднимаясь по лестнице.
В спальне работал Осколков с двумя сотрудниками милиции. Они уже вызвали экспертов и теперь слушали сбивчивые объяснения Юлии.
— Значит, влезла по лестнице и нашла револьвер? — недоверчиво переспрашивал следователь. — Ну, ты и артистка! Врешь, не стесняясь.
— А людям, между прочим, нужно верить, — сказал входя Дронго.
— Кто вас сюда пустил?! — вспылил следователь.
— Как вы сюда попали?!
— По лестнице. Я пришел, чтобы вам помочь, а вы меня гоните.
— Хватит! — разозлился Осколков.
— Я выпишу ордер на ваш арест.
— Не получится, — улыбнулся Дронго. — У меня дипломатический паспорт другой страны. Вы не имеете права меня арестовывать. Можете только депортировать.
— Покажите паспорт! — рассвирепел Осколков.
Дронго протянул паспорт следователю.
Тот долго изучал документ, затем вернул его Дронго, недовольно проворчав:
— Вот так всегда.
— А теперь, — сказал Дронго, я должен вместе с вами проанализировать, что здесь могло произойти. Вы можете подозревать Юлию, но и остальных тоже. Борис Алексеевич пошел наверх, и тут я услышал выстрелы. Он мог, войдя в спальню, дважды выстрелить в жену. Затем захлопнуть дверь на замок и закричать, а затем начать ее ломать. Можно было устроить подобную инсценировку?
— Возможно, — согласился следователь.
После того как Осколков увидел документы Дронго, он несколько смягчился. «Может, действительно, этот ненормальный — известный эксперт и его советы помогут в этой запутанной истории?» — подумал он.
— Молоков находился в соседней комнате вместе с женой, — продолжал Дронго. Один из них вполне мог войти в комнату, дважды выстрелить, затем выйти и захлопнуть дверь. Юлия слышала два выстрела и звук захлопнувшейся двери. А потом мы с Борисом Алексеевичем начали ломать дверь с другой стороны и ворвались в спальню.
— А зачем вы его изувечили? — подозрительно прищурился Осколков.
— Чтобы он был красивее, — пошутил Дронго. Мне не понравилась форма его головы. Она слишком прямоугольная. Я попытался придать ей некоторую округлость.
— Издеваетесь? — нахмурился следователь.
— Нет. Пытаюсь найти ответ на идиотский вопрос. Юлия уже рассказала вам, что здесь произошло. Она случайно оказалась здесь в момент трагедии. Юлия работала секретарем у Ратушинского, а вчера ее место сократили. Вот она и решила попросить хозяйку дома о помощи.
— И застрелила несчастную женщину, — предположил следователь.
— Значит, у нее был мотив ненавидеть хозяев дома.
«Этот тип, работающий под придурка, выкрутился, но на молодой женщине, так некстати оказавшейся на месте преступления, я отыграюсь по полной программе», — подумал Осколков.
— Какой вы ретивый, — разозлился Дронго, поняв его мысли.
— Вам нельзя работать следователем. Лучше вам пойти в егеря, загонять таежных медведей. Очень нужная и важная профессия. Особенно для такого интеллектуала, как вы.
— Я вас выгоню отсюда! — вскипел Осколков.
— Отставить!
Это произнес высокий мужчина лет пятидесяти. Он вошел в сопровождении группы экспертов, и по тому, как подтянулись Осколков и сотрудники милиции, Дронго понял, что перед ним местный прокурор.
— Родион Константинович, — представился прокурор, протянув руку Дронго и с интересом взглянув на него.
— Вы тот самый эксперт - аналитик, о котором так много говорят?
— Не знаю, что говорят, но, надеюсь, не ругают, — улыбнулся Дронго.
— Что здесь происходит? — спросил прокурор, обращаясь к следователю.
Осколков начал сбивчиво рассказывать, стараясь придерживаться только фактов.
Зазвонил мобильный телефон Дронго. Он взглянул на номер. Звонил Кружков.
— Слушаю, — сказал Дронго.
— Я все узнал, — взволнованно начал Леонид.
— На ток-шоу, в котором участвовала Юлия Геллер, произошла накладка. Ей дали не то задание, поэтому она не смогла его правильно прокомментировать. Но решено пригласить ее на следующую передачу. Она об этом еще не знает. Говорят, она очень переживала.
