Ольга Шумилова - Двадцать отражений лжи (СИ)
— Быть может, удобнее прислать моего помощника? Он вел переговоры с вашим…
— Не думаю, что это имеет значение, — пресек мудрейший мои попытки держаться от него подальше, что с момента нашего прибытия мне вполне удавалось.
— Хорошо, — я тщательно стерла с лица всякое выражение. — Буду ждать вас.
Я вышла на галерею и облокотилась на перила. Амулет в виде пары крылатых змей холодом ожег пальцы, но я стиснула его в кулаке — в нем пульсировало мое спокойствие. Неро все-таки спас меня — без этого тусклого куска металла я сорвалась бы в первый же день.
Тот, такой далекий разговор перед отъездом сохранил мне жизнь и стоил счастья. Всего лишь счастья.
Ненавижу.
Если бы мне дали выбор — знать или нет, я бы не колебалась ни секунды. Открытые глаза редко приносят счастье, это я знаю лучше других. Но закрыть их снова уже не смогу. Увы…
Игра Неро прозрачна и понятна даже ребенку — по крайней мере, та ее часть, что с такой недвусмысленностью демонстрируется мне. Выбить из колеи. Лишить друзей и любимых, оставить в одиночестве. Растерянные, мятущиеся души легко управляемы, им легко вложить в голову что угодно, это хорошо знал тот, настоящий, Неро.
Впрочем, как и я сама — вот ведь жалость. А увести меня из Корпуса нелегко — и совсем не потому, что я этого не хочу, а потому, что этого не хочет Командор. Не для этого ли призраки в горелых тряпках и похищенные расчески?…
Если да — мне страшно. Даже флот кэфаев не окупит таких трудов. А окупит — что?…
Рядом утробно, с подвыванием заворчали. Я рефлекторно отшатнулась, прижавшись спиной к стене, и встретилась взглядом с огромным угольно-черным зверем. Он сидел на слишком узких для него каменных перилах, свесив вниз хвост, и внимательно смотрел на меня.
На шее с пышным «воротником» поблескивала тонкая цепочка филигранного плетения, а густая шерсть выглядела тщательно расчесанной. Другими словами, он прирученный.
Подтверждая мои мысли, зверь спрыгнул с перил и с ленивой грацией направился ко мне; мазнул боком по штанам и подставил лобастую голову под руку, напрашиваясь на ласку. Я деликатно почесала урчащую зверюгу за длинными подвижными ушами и покачала головой: чего только не создает природа. Этот конкретный экземпляр был со взрослого мужчину размером, имел четыре лапы, толстый лохматый хвост, узкую длинную морду с массивными рогами, на удивление умные глаза и огромные пегие крылья. Зевнув и потянувшись, зверь обнаружил заодно и внушительные клыки с когтями. Шерстью он был покрыт далеко не везде — храп и лапы до середины украшили крупные мягкие чешуйки светло-серого цвета.
— Ты что творишь?!.. — возмущенный голос Санха донесся с дальнего конца галереи. Я обернулась, улыбнувшись: в своем развевающемся одеянии чуть ли не бегущий вприпрыжку мудрейший выглядел презабавно.
Поравнявшись с нами, он смерил зверя укоризненным взглядом. Тот невозмутимо плюхнул свой объемный зад на пол и недовольно посмотрел на мудрейшего.
— Фарра, я прошу прощения…
— Не стоит, он ничего мне не сделал. Это ваш?…
— Да, к сожалению. Потрясающе упрямый, своевольный, но очень умный мальчик, — Санх вздохнул. — Хотя в последнем я иногда сомневаюсь. Ну что ты смотришь, иди к себе, еще из гостей кто увидит, перепугается…
Зверь фыркнул и продефелировал к балюстраде. Вспрыгнув на перила, он раскрыл крылья и бесшумно сиганул вниз. Я проводила взглядом темный силуэт, приземлившийся на пляже и деловито потрусивший к главным воротам, и обернулась к мудрейшему:
— Надо же… Он действительно все понимает?…
— Понимает, понимает… Творит правда, что хочет, — проворчал Санх. — Не обращайте внимания, это, если так можно выразиться, наши священные звери…
— …Поэтому привыкли к абсолютной вседозволенности, — закончила я. — Понимаю. Но, если не ошибаюсь, вы хотели со мной о чем-то поговорить?
— Да, конечно, — спохватился он. — С этим паршивцем и не то забудешь… Я хотел показать вам нижний этаж, на котором будет проходить церемония. Пойдемте.
Санх указал на покрывающий стену узор из листьев, на поверку оказавшийся дверью. За ней начинался узкий извилистый коридор, по которому можно было передвигаться только гуськом. Минут десять неторопливого шага я созерцала идеально, по-военному прямую спину мудрейшего, затянутую в длиннополую тунику. Все-таки ничего в нем нет от почтенного старца, даже волосы коротко острижены.
— Полагаю, вы ознакомились с историей Ордена? — не оборачиваясь, поинтересовался он.
— В общих чертах.
— Тогда вам будет интересно увидеть это, — Санх внезапно исчез в расширившемся проходе. Я шагнула следом и непроизвольно ахнула, едва удержавшись на краю пропасти.
— Я провел вас тайным проходом в толще стен. Прочим придется проделать гораздо больший путь, — невозмутимо сказал мудрейший, удерживая меня за локоть. Я не ответила, заворожено глядя в отвесный провал, на дне которого разлилась лава, бросающая изменчивые оранжевые блики на стены. Только через несколько секунд до меня дошло, что не ощущается никакого жара. Я обернулась к Санху:
— Что это?
— Это и есть источник, от которого питаются наши артефакты. Энергетическая жила, проще говоря, чье излучение и заставляет кристаллы Рос светиться. Резиденция Ордена выстроена вокруг нее, поскольку более мощного источника не существует на всей планете.
— В самом деле? — вежливо спросила я, разглядев наконец на дне вместо лавы кажущиеся крошечными с такого расстояния камни, горящие алым.
— Существует легенда, что меч самой богини некогда ударил в эти горы. И рана от него не затянется до конца времен… Спустимся? — неожиданно предложил он.
Я с сомнением посмотрела на тонкий, как струна, мостик, ведущий на крошечную площадку, парящую над самым дном провала, и осторожно кивнула. Спустившись по спиральной лестнице, обегавшей стену, почти на сотню метров и пройдя мимо богато украшенных ворот, бывших, наверное, тем самым парадным входом, через который должны были явиться «все остальные», мы остановились перед мостиком. Филигранные узоры перил, волшебно красивый камень ступеней, расцвеченный всеми оттенками красного… И мощные антигравитаторы под каждым десятком ступеней.
— Ну что вы хотите — даже мы не можем совершенно игнорировать уровень современной жизни, — Санх заметил мой взгляд. — Под площадкой они тоже установлены.
— А вы говорите — легенды… — я зашагала вперед.
Лестница купалась в кроваво-алом свете, будто плывя по его поверхности. Шагни в сторону — и пойдешь по этому густому, как туман, красному мареву, паря между небом и землей. В обрамлении процессии в пышном облачении, отливающим золотом, это должно смотреться по-настоящему величественно. Так и будет через каких-то несколько десятков часов…
