Владимир Серебряков - Лунная соната для бластера
— Извините, — Она по прежнему мило улыбалась при каждом извинении, но теперь это производило на меня совсем иное впечатление: вроде резиновой оплетки на стальном стержне. — Вот скажите, Миша: отчего в последние полтора столетия прекратили присуждать Нобелевские премии по литературе?
— Правильно сделали, что перестали, — высказал я свое неквалифицированное мнение. — Кого сейчас помнят из лауреатов двадцать первого века? Или двадцатого? А кто прикладную социодинамику предсказал? Азимов! И работы его, между прочим, входят в обязательный курс по этому предмету. Я уже не говорю об алиенистах. Ихнее священное писание тоже премий не удостаивалось. Премии, если хотите знать мое мнение, дают тем, кто вписался в свое время. А чтобы тебя запомнили, свое время надо обогнать.
— Возможно, вы и правы, — В глазах ее мелькали искры, — но я не об этом. За последние двести лет практически не появлялось новых идей, новых течений в искусстве, в науке. Мы пережевываем наработанное предыдущими поколениями, и не создаем своего.
— Не пережевываем, а перевариваем, — поправил я. — Предки столько всего натворили — нам еще сотню лет питаться.
— Нет, Миша, — Элис покачала головой. — Это все словоблудие, а не ответ.
— Ответ может дать социодинамический анализ, — буркнул я, обиженный столь низкой оценкой своих логических построений.
— Я его провела, — ответила Элис гордо.
Я не обманул ее ожиданий — выпучил глаза.
— И?
— И, по моим оценкам, культура Доминиона находится в состоянии нестабильного равновесия. Колонизация поглощает все ресурсы, но стремление развиваться — оно-то не исчезает, не сублимируется, как могло бы быть, иди экспансия спонтанно, а накапливается. Достаточно чуть толкнуть — и…
— И?
— Много сект на Луне? — ответила Элис вопросом на вопрос.
— Много! — брякнул я. — Сотни четыре мелких, а главных с десяток.
— Вот и ответ. Унифицированная культура на нынешнем этапе просто нежизнеспособна. Начнется дивергенция. Мы вступим в эпоху Расщепленного человечества.
— И когда же наступит это светлое время? — попытался я поиронизировать.
— Через неделю, — усмехнулась Элис, и я усмехнулся с ней. Я еще не знал, что она права.
Глава 7. Шабаш
Купола Лаланда оказались на удивление маленькими даже для транзитной станции. Всего-то их было три — я имею в виду общих, не уикканских — чистеньких, одинаковых до тошноты.
— Это уже курорт? — поинтересовалась Элис, озираясь.
— Нет, — отозвался я, волоча ее за руку в направлении рядов раздатчиков. — Это, в сущности, транзитная станция. Здесь мы переночуем.
— Зачем? — удивилась девушка. — Час еще не такой поздний…
— В капсулу нас не пустят, — ответил я. — Держите.
— Что это? — Элис с некоторым подозрением глянула на серебряную трубку инъектора.
— Против лучевых повреждений, — объяснил я терпеливо. — Ну подумайте сами — мы же на Луне. Атмосферы нет. В куполах нас защищает слой камня… но капсула летит над поверхностью, а обвешивать ее свинцовыми экранами не совсем практично. Поэтому местное отделение КОХКа не рекомендует длительные перелеты, а всем пассажирам полагается принимать антирад. — Я, сморщившись, вдавил рабочий конец трубки в «мертвое пятно» на бедре. Зашипело; под кожей вздулся волдырь. — Хотя вообще-то я просто не хочу приезжать в Арету вечером.
— Почему? — как я и ожидал, осведомилась Элис.
— Потому что остановиться я собирался у друга, — объяснил я. — К тому времени, когда я закончу свои дела здесь и мы сможем отправиться дальше, будет уже ополночь. Если нас встретят, то на разговоры и угощение меньше двух часов не уйдет. А я уже хочу спать.
— Интересно… — Приподняв край юбки, девушка последовала моему примеру. — И что же нам теперь делать?
— Я же сказал — спать, — повторил я.
— А если я не хочу?
— Мушку будете? — дернуло меня предложить.
— На меня не действует, — отрезала девушка, непонятно почему — сердито.
— Тогда не знаю. — Я пожал плечами. — Завтра с утра… надо будет напомнить здешнему сьюду, чтобы разбудил… отправимся дальше.
Элис остро глянула на меня.
— Вы без инфора, — проговорила она, будто только что заметила это. — А я уже начала подумывать, что лунари их просто не снимают.
— Обычно так и есть, — признал я. — Но со мной… особый случай.
Слава всем богам, сколько их есть на Луне, что она не стала расспрашивать дальше. Еще неизвестно, чего бы я наговорил.
Гостевых комнат тут, судя по всему, тоже не хватало — во всяком случае, мне не удалось уговорить местного сьюда выделить нам с Элис отдельные комнаты.
— Не волнуйтесь, — утешил я ее, — я сейчас уйду… может быть, надолго… и беспокоить вас не стану.
— Хотите меня бросить? — Похоже было, что девушка не столько обиделась, чего я ожидал, сколько удивилась. Привыкла к легким победам?
— Полицейское дело, — отрезал я.
На этом спор как-то сам собой утих. Элис я оставил в комнате развлекаться, как сможет, а сам, перепроверив распиханный по карманам шорт скудный арсенал, решительно направился к уикканским куполам.
У входа во внутренний рег — арки синего обсидиана, удачно скрывавшей пазы гермощита — путь мне вежливо, но решительно преградил молодой человек в мешковидном балахоне и с инфором на челе.
— Сожалею, но сегодня вы не сможете посетить нас, — сообщил он тоном, в котором не слышалось и намека на сожаление.
— Могу я узнать, почему? — осведомился я в свою очередь тоном, который подразумевал, что данному молодому человеку лучше незамедлительно объясниться, дабы я не обрушил на него громы небесные.
— Сегодня Майклмэс, праздник осени, — объяснил юноша. — Один из дней всеобщего шабаша. Эта церемония очень важна, и недостойно прерывать ее ради праздного любопытства… неверующих.
— Мое любопытство отнюдь не праздно, — парировал я. — Я офицер полиции Миша Макферсон.
Руководство к действию номер один: требуя чего-то, веди себя так, словно ты имеешь на это полное право. Я был совершенно убежден в том, что, даже приложи община Лаланда руку к недавним преступлениям, этот привратник, не допущенный к участию в шабаше по причине юного возраста (или неких проступков), слыхом не слыхивал моей фамилии. Соответственно и наглость мою он будет воспринимать как должное, хотя вообще-то полномочия полицейских в частных регах изрядно сужались.
— Но, как вы, наверное, осведомлены, офицер, купола Верных являются совместным владением, и для обыска нужны серьезные основания.
