Джек Вэнс - Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви - Лицо - Дневник мечтателя.)
«Не сомневаюсь. Что вы намерены делать?»
«Рано или поздно он здесь появится собственной персоной. Когда это произойдет, я его убью».
Тьюти стояла подбоченившись — обширные бедра служили надежной опорой ее скованным напряжением толстым рукам: «Неужели? Как вы его убьете, если у вас нет оружия?»
«Я мог бы задать вам тот же вопрос».
«У меня есть лучемет модели J. Я снесу ему башку одним выстрелом».
«Вы позволите мне воспользоваться вашим лучеметом?»
«Ни в коем случае! Это строго запрещено правилами. Моему мужу это тоже не понравилось бы... Сколько мы будем ждать Ховарда?»
«Не знаю. Я приехал со всей возможной поспешностью. Подозреваю, что он тоже торопится. Его прибытия следует ожидать с минуты на минуту».
Алиса указала на окно: «Не осталось ни минуты — смотрите!»
По улице приближался Шахар в сопровождении лысого коротышки с мощными плечами и почти полным отсутствием шеи.
«Это люди Трисонга, — сказал Герсен. — Вы все еще думаете, что можете с ними справиться?»
«Конечно! Он уже идет! Спрячьтесь за дверью и ни звука!» — она вытолкнула их в соседнюю комнату и плотно закрыла дверь. Напротив бокового окна стоял библиотечный стол — на нем поблескивала серебряной рамкой фотография юного Нимфотиса.
Герсен попробовал открыть дверь — та не подавалась. Он тихо выругался: «Старая дура нас заперла!»
Алиса посмотрела по сторонам: «Окно очень маленькое. Но я могла бы в него протиснуться».
«Дверь не такая уж крепкая. Как только это потребуется, я ее выломаю».
«Шшш! Слушай!»
Из гостиной доносились отзвуки разговора.
«Вы — Тьюти Клидхо?» — это был голос Шахара.
«Что с того? Кто вы такие? Я вас не знаю».
«Мадам Клидхо, я — посыльный по особым поручениям...»
«Отправляйтесь в гостиницу. Я не принимаю незнакомцев, явившихся без приглашения. Я не одна, и у меня есть мощный лучемет. Убирайтесь!»
«Мы сопровождаем благородного и влиятельного человека, желающего с вами поговорить. Не сомневаюсь, что вам это будет выгодно».
«Не знаю я никаких благородных и влиятельных людей! Как его зовут? И если он такой благородный, почему бы ему не явиться сюда собственной персоной вместо того, чтобы посылать подручных?»
«Так же как и вы, мадам Клидхо, он не любит иметь дело с непредсказуемыми незнакомцами. Кроме того, он нервный и пугливый человек. Ему не следует угрожать оружием — в связи с чем будьте любезны...»
«Убирайтесь, я сказала! С меня довольно вашей наглости! И поспешите, а не то я нервно и пугливо сожгу вам ногу! Я — старая, одинокая женщина, но не потерплю оскорблений от каких-то лысых туристов!»
«Прошу нас извинить, мадам Клидхо. Мы не хотели вас обидеть. Пожалуйста, не размахивайте лучеметом — это опасно. Позвольте задать вам один вопрос: это вы недавно отправили письмо в «Космополис», подписавшись «Тьюти К.»?»
«И что с того? Почему я не могу писать что угодно кому угодно? Кому я этим повредила?»
«Вы не нанесли никакого ущерба. Напротив, это письмо принесло вам удачу — и вы в этом убедитесь, если отложите лучемет в сторону и возьмете себя в руки. После этого я приглашу босса составить нам компанию».
«И тогда вас будет трое против меня одной? Ха-ха! Еще чего! Зовите сюда своего босса, а сами убирайтесь и не возвращайтесь. Лучемет я положу рядом, он еще может пригодиться».
«Уверен в том, что у вас нет никаких причин для беспокойства, мадам Клидхо, и что результаты предстоящей беседы станут для вас в высшей степени удовлетворительными».
«Не могу себе представить, почему и каким образом».
Шахар ничего не ответил — по всей видимости, он вышел. Герсен приложился плечом к двери — та затрещала и застонала. Тьюти немедленно отреагировала громким стуком: «Эй вы, тихо! Не вмешивайтесь в мои дела! Теперь ни звука — кто-то заходит».
Герсен снова беззвучно выругался.
Алиса подняла указательный палец: «Шшш! Слушай! Кажется, это Ховард».
Послышались звук открывающейся двери, голос Тьюти: «А вы, сударь, кто такой будете?»
«Госпожа Клидхо, разве вы меня не узнали?»
«Нет. Почему бы я вас узнала? И что вам нужно?»
«Позвольте мне освежить вашу память. Вы написали в редакцию журнала о старых добрых временах в Блаженном Приюте и о небезызвестном приятеле вашего сына, Нимфотиса».
«Не может быть? Ты — Ховард Хардоа? Теперь я вижу — это ты! Как ты вырос и окреп! В детстве ты был, можно сказать, хиляком. Подумать только! Нужно сейчас же позвонить Ото! Как жаль, что он отлучился!»
В соседней комнате Герсен, скрипя зубами от раздражения, взялся за ручку двери. Алиса оттащила его: «Не делай глупостей! Тьюти тебя застрелит и не поморщится! Она знает, что делает».
«Я тоже знаю, что делаю. И она мне мешает».
«Шшш! Наберись терпения».
Герсен снова приложил ухо к двери.
«Удивительно, как летит время! — хлопотливо продолжала Тьюти. — Все это было так давно, так далеко! Но ты здорово изменился, стал таким красавцем, одно заглядение! Заходи, заходи — садись, я тебе налью чего-нибудь подкрепляющего... Ага, вот у меня фруктовая настойка, я ее давно припрятала как раз на такой случай. Или, может быть, тебе заварить чаю, и ты не откажешься от пирожного?»
«Очень любезно с вашей стороны, госпожа Клидхо. Я выпью немного настойки, спасибо... Этого более чем достаточно».
«Нет, ты попробуй одно из моих маленьких пирожных. Не могу себе представить, как ты меня здесь нашел, и зачем... Ах да, конечно! Письмо в журнал!»
«Конечно! Оно всколыхнуло давние воспоминания, заставило меня подумать о вещах, многие годы пылившихся на чердаке сознания. Например, о моей записной книжке — вы о ней упомянули в письме».
«Да-да, вот как оно получается! Забавная маленькая красная книжка! У тебя всегда было богатое воображение, ты бредил всякими возвышенными фантазиями. «Дневник мечтателя» — так, кажется, ты назвал эту книжку?»
«Именно так! Я ее прекрасно помню. И очень хотел бы снова держать ее в руках».
«И ты ее получишь! Я поищу, она завалялась где-то поблизости. Но ты непременно должен со мной пообедать — я как раз собралась приготовить рагу, типа того, что мы готовили в Блаженном Приюте, помнишь? И немного лессами на закуску. Надеюсь, ты не потерял вкус к домашней кухне?»
«Хуже, гораздо хуже! У меня язва желудка, и врачи строго запретили мне нарушать диету. Но пусть это вас не останавливает. Готовьте обед, а я пока полюбуюсь на свой старый красный дневник».
«Дай-ка подумать — куда он запропастился? А, ну конечно, он на станции, где работает Ото. Ему приходится вкалывать в две смены — это в его-то годы! Стыд и позор! Но в Синей Дубраве не хватает квалифицированного персонала, и Ото пропадает на станции днем и ночью. Он будет очень рад тебя видеть! Остановись у меня и проведи здесь недельку, пока Ото не вернется из джунглей. Он никогда мне не простит, если я тебя отпущу, а он с тобой не встретится».
