Проклятие пикси (СИ) - Берестова Елизавета

— Изучены, говоришь? – не сдавалась подруга, — кто может гарантировать добросовестность, беспристрастность и неподкупность чародеев, проводивших данные исследования? Ещё в прошлом веке оппозиция утверждала, будто клан Каэда продался Неблагому двору! Можно подумать, они легко разрешат признать его существование!

— И то верно, — поддакнула госпожа Призм, — всегда достаточно света, для того, кто хочет видеть, и достаточно темноты, чтобы те, кто не хотят прятали от себя нежелательную истину.

— Вот и сидите на свету, сколь вашим душенькам угодно, — Эрика прекрасно осознавала, что убедить собеседниц ей не удастся, — я пошла к себе. Спорить на научные темы с обывателями, черпающими сведения из жёлтых изданий – себя не уважать.

К середине дня вторника Вилохэд получил приглашение немедленно явиться в Кленовый дворец. Всю дорогу он размышлял, чем он обязан столь внезапному и весьма категоричному приглашению, отчего чуть не столкнулся на своём магомобиле с извозчиком, вывернувшимся из-за угла на бульваре Увядающих роз.

— Объясните мне, Окку, — кто дал вам право беспокоить уважаемых людей своей несвоевременной активностью? – тёмные прямые брови короля Элиаса сошлись в одну линию. Это означало, что его величество сердит до чрезвычайности, — лучшие мужи Кленфилда собираются в закрытом клубе, дабы отдохнуть там от трудов праведных, восстановить силы, потраченные на сложные политические и экономические решения, отрешиться на время от неустанного беспокойства о гражданах Артании. Вы же, граф, лишаете их этого заслуженного и не особо продолжительного отдыха своими неуместными, порой слишком откровенными, вопросами.

Вилохэд понял, причиной сиятельного недовольства послужил его вчерашний визит в "Красные и зелёные клёны». Решив не откладывать дела в долгий ящик, коррехидор наведался в клуб и попытался выяснить, как провёл воскресный вечер Гектор Сакэда. Похоже, кому-то из завсегдатаев «Клёнов» его активность и вопросы пришлись не по вкусу, тот не преминул пожаловаться королю.

— Сир, — коррехидор напустил на себя сокрушённый вид. Он умел делать это лет с десяти, когда предполагал, что отец имеет намерение устроить ему выволочку, — я всего лишь занимался расследованием убийства.

— Отныне, Вилли, ты станешь заниматься своими расследованиями где-то помимо клуба, находящегося под моим личным патронажем. Я запрещаю тебе приставать к древесно-рождённым с любыми вопросами. «Красные и зелёные клёны» ставят во главу угла абсолютную приватность своих членов и гостей, поэтому обсуждать, кто с кем пил, или кто у кого сколько выиграл, считается нами абсолютно неприемлемым.

— Что делать, — вздохнул Вил, — направление расследования привело меня именно в ваш клуб.

— Придётся поискать иные направления, — холодно заметит король Элиас, — и, если я узнаю, что мой драгоценный младший кузен нарушил за моей спиной мои указания, я, — король замялся, подбирая подходящий оборот речи, — я вам не завидую, Вилли.

Коррехидору ничего не оставалось делать, как дать обещание его кленовому величеству ни единым вопросом не потревожить безмятежный покой членов королевского клуба. Единственным исключением стал Гектор Сакэда, потому что сей достойный муж пребывал в списке подозреваемых в убийстве. При этом король потребовал заверений, что беседы с пасынком леди Элеонор будут проходить где угодно, только не в стенах «Клёнов».

Далее Вилохэду пришлось выслушать обычные сожаления его величества по поводу никчёмности младшего отпрыска Дубового клана, который вместо того, чтобы все силы отдавать служению Кленовой короне, болтается вечерами по мужским клубам. Добро бы ещё играл или проводил время за иными достойными древесно-рождённого занятиями, он ведёт себя неподобающим образом, задавая уважаемым людям неудобные и неучтивые вопросы.

Настроение это королевское общение убило окончательно. Поэтому граф Вилохэд Окку, верховный коррехидор Кленфилда, решил не возвращаться на работу, а направился прямиком в «Дом шоколадных грёз» — дорогое модное кафе, где подавали пышные панкейки, испечённые по секретному рецепту, с чашкой горячего шоколада под обильной шапкой взбитых сливок.

Вечером во время ужина (отец безапелляционно заявил, что всё время его пребывания в столице Вилохэд обязан ужинать дома) сэр Гевин поглядел на сына, вяло ковыряющего вилкой тушёный рубец, и спросил, чем вызвано недовольство короля Элиаса.

— Я виделся с ним на заседании Глав кланов, и он успел выразить своё недовольство в весьма категоричной и нелицеприятной форме. Что ещё, Вилли, ты успел натворить?

Обрадованный тем, что теперь можно будет не доедать ненавистное с детства блюдо, Вил ответил:

— Я не сделал ровным счётом ничего, что выходило бы за рамки моих обязанностей коррехидора. Подозреваемый в убийстве утверждает, будто бы провёл вечер и ночь преступления в клубе «Красные и зелёные клёны».

— Среди членов моего клуба нет и не может быть преступников, — заявил отец тоном, не оставляющим сомнений в бесполезности любых доводов, — и мой младший сын очень меня разочарует, если станет исходить из обратного.

— Я не утверждаю, что Гектор Сакэда убил кухарку своей мачехи, — спокойно возразил Вил, — мы просто проверяем алиби всех, у кого есть ключи от дома.

— Как раз по поводу Гектора я могу дать тебе самое исчерпывающее объяснение, — герцог Окку вытер губы салфеткой и допил вино, — какой вечер, говоришь, произошло убийство?

— В ночь с воскресенья на понедельник.

— У меня такое впечатление, — сэр Гевин жестом отпустил Фибса, подавшего десерт и чай, после чего раскурил трубку, — что в воскресный вечер в «Клёнах» я только молодого Сакэду и видел.

Вилохэд молчал, он знал, отец терпеть не может, когда его перебивают или торопят, поэтому терпеливо дожидался продолжения повествования.

Отец выпустил несколько колец дыма и заговорил.

— Чарльз Сакэда был вполне достойным человеком. У него, конечно, случались завиральные идеи, — он покрутил трубкой в воздухе, — и временами он доставал окружающих своими дурацкими рассказами о всяческой небывальщине, но в остальном он был древесно-рождённым лордом до кончиков ногтей. При этом его сын – совсем из иного теста. Я собирался на заседании Управляющего совета клуба поднять вопрос о приостановлении членства младшего Сакэда. Особенно в свете его последней выходки.

Отец Вила позвонил в колокольчик и велел принести кипятка, ему его чай показался недостаточно горячим.

Гектор утверждает, что весь вечер воскресенья провёл в «Клёнах», — осторожно подтолкнул разговор в нужном направлении младший Окку.

— Я приехал в клуб в половине девятого, — сэр Гевин принялся чистить мандарин, — Сакэда был уже там. Он сразу обращал на себя внимание, потому уже был пьян как извозчик. Партнёр по карточной игре сделал ему замечание, так Гектор на него чуть ли не с кулаками накинулся, кричал, что Эмия своими неуместными словами спугнул удачу. Я сидел, — тут отец Вила замялся, словно не желал открывать свои истинные занятия, — и читал газету, когда Сакэда окончательно проигрался. Он вскочил, кинул карты на стол и с ругательствами помчался искать казначея клуба. Полагаю, собирался ссудить у него денег для отыгрыша. И, натурально, из этой аферы ничего не вышло. Господин Витур ему решительно отказал, в нашем клубе не принято давать в долг проигравшимся игрокам. Гектор отказа не принял: поначалу он требовал, апеллируя к своему почётному членству в «Клёнах» (его отец добился этого к совершеннолетию прохвоста), но сэр Витур не такой человек, чтобы кто-то мог его на пустом месте поменять точку зрения. Сакэда тогда принялся канючить, взывая к милосердию. Однако ж, когда и сие не возымело успеха, он отправился пить. Для почётных членов выпивка в клубе бесплатная, членские взносы с лихвой покрывают расходы. Естественно, предполагается, что человек выпьет за вечер пару бокалов бренди или другой первоклассной выпивки. Но тут появляется. Гектор Сакэда и надирается, как свинья.

— Пока всё понятно, — коррехидор написал в блокноте время пребывания пасынка леди Элеонор в клубе и особенности его времяпрепровождения. Только все эти события занимали от силы час – полтора. Сэру Монси задушили между полуночью и часом ночи. Где был в это время пасынок? Что делал Гектор после того, как беззастенчиво изничтожил запасы спиртного клуба?