Шабаш Найтингейл - Стим Виолетта "ViolettSteam"
– Я не позволю превратить себя в ворона, Дориан! – не удержалась Деми. – Об этом я тоже читала и знаю, что превращение мало того что не меняет истинной сущности, так еще и запрещено уже больше века! Это раньше колдуны и ведьмы могли налево-направо превращать несчастных людей в лягушек, птиц или насекомых, но теперь… Что, если я так и останусь вороном навсегда? А ведь такие случаи тоже бывали!
– Учитывая, что я ни разу не практиковался в подобных чарах, это не исключено, – издевательски проговорил Дориан. – Но кто знает, может, жизнь ворона тебе понравится больше?
Деметра чуть не запустила в него книгой, и Дориан засмеялся, шутливо от нее отбиваясь.
Она многое отдала бы, чтобы слышать его искренний смех чаще. Как только он узнает о своей воскресшей невесте, станет совсем не до смеха.
Успокоившись, Деми вернулась на прежнее место, вновь чувствуя накатившую грусть. И вдруг вспомнила о том, что имелась по меньшей мере одна книга, которую обсудить точно стоило. «Хроники Тринадцати Первых», которые остались в Кроу-хаусе. Она рассказала о них Дориану.
– Я мало знаю о Тринадцати Первых. Далгартам среди них места не нашлось, – пожал плечами Дориан в ответ. – Но семья Бланшар – твои предки, и даже чертовы Райнер удостоились такой чести.
– Да дело не в этом, – вздохнула Деметра. – А в том, что если мы хотим провести меня через «мост», то должны будем победить чары самого Абатиса Монтекью – нового короля Артура.
– О, да брось. Мне все равно, кого придется победить, а тебе? – усмехнулся Дориан, и тема вновь была на какое-то время закрыта.
Разумеется, в книгах они больше ничего не нашли, хотя и просидели над ними до самого ужина. Однако Деми все равно казалось приятным провести время с любимым человеком, как если бы что-то внутри подсказывало, что эти моменты были в числе последних.
После ужина Деметра продолжила решение своей занимательной задачи. Она спустилась по узкой черной лестнице в холле, чтобы побеседовать с экономкой Рут.
Несмотря на то, что кухня располагалась в подвальном помещении, рядом с тесными спальнями слуг, она была для Деми одним из любимых мест в доме. Теплая, по-домашнему заставленная разномастной мебелью, среди которой имелись тяжеленный массивный стол для готовки, потертые тумбы и шкафы у стен, огромная каменная печь и пара шатких стульев с вышитыми подушками, кухня пропахла запахами пряностей и выпечки. Она, словно добродушная полная тетушка, принимала в свои успокаивающие объятья и окружала заботой.
Кухарка миссис Паттифейр, живое воплощение этой самой тетушки, хоть и более ворчливое, всегда держала наготове горячий чайник и пару румяных булочек. Она редко принимала участие в беседах Рут и Деми, устраивавшихся обычно на стульях с подушками возле небольшого столика, но всегда знала, когда стоило предложить очередное угощение. С ней можно было оставаться уверенной – умереть с голода домочадцам женщина точно не даст.
Как и всегда, Деметра прошла по каменному полу, застеленному вязаными коврами, к любимому стулу и завела с экономкой, как раз наливавшей себе какао, разговор на какую-то будничную тему. Кухарка, чарами моющая посуду, оставшуюся после ужина, не подавала виду, но явно прислушивалась.
– А вы знаете, что я слышала на днях в пабе Эслип-Кинга? – осведомилась Деми, протягивая руку за чашкой предложенного ей какао и переходя на нужную тему. – Байку о приведениях в Грейграунд-мэнор.
– Я тоже ее слышала, – кивнула Рут. – Но это лишь глупые сплетни, госпожа… Их очень любят в нашей деревне. Что еще можно ждать от посетителей паба с названием «Под горой»?
– И я так подумала, – согласилась Деметра. – Поэтому захотела посмотреть сама.
Тарелка выскользнула из рук миссис Паттифейр и с громким звоном рассыпалась осколками по полу. Рут тут же подскочила, засуетилась, нашла где-то совок и метлу и вручила их кухарке.
– Это пустяк, миссис Паттифейр. Обычная тарелка, госпожа, у нас их много, – металась Рут, не зная, кого именно ей успокаивать. И только когда Деми заверила ее в том, что ничего страшного не произошло, женщина вернулась к их столику.
– Так вы были там, госпожа, в особняке с приведениями? – наконец спросила экономка, опасливо поглядывая на кухарку, скребущую металлическим совком по каменному полу.
– Я… – начала Деми и скривилась от подступившей сильной головной боли. Ощущение уже казалось почти привычным, но руки все равно сами потянулись к вискам, а невысказанные слова повисли в воздухе. Значит, и другим людям рассказывать не полагалось…
– Что с вами, госпожа? – переполошилась Рут. – Только не говорите, что вы все-таки туда пробрались!
– Нет, нет, конечно. Я только хотела туда отправиться, но так и не решилась, – вымученно улыбнулась Деметра. – Голова болит, наверное, из-за погоды. Есть у нас какие-нибудь снадобья от этого?
– Разумеется, мисс, сейчас я их принесу.
Когда экономка умчалась наверх в поисках аптечки, Деми поняла, что больше не слышит скрежета совка и звона стеклянных осколков. Оказалось, миссис Паттифейр, выпрямившись с метлой в руках, все это время стояла и смотрела на нее с беспокойным выражением.
– Миссис Марш, кухарка Ашеров, она моя кузина… – проговорила женщина тихим голосом. – Выговор ей сделали, за то, что разболтала ваши секреты. Ох какой серьезный выговор! Но мне она все равно написала вчера, мисс, обо всем…
Деми уставилась на нее с удивлением. Миссис Паттифейр знала о разговоре, состоявшемся между Деми, Вивьен и Грим… Она тоже знала о том, что невеста Дориана была жива!
– И вы догадались о… – начала Деметра, не решаясь сказать слово «чары», чтобы не получить очередную порцию боли.
– Видала я такие чары, госпожа. Я много чего повидала в жизни, – со всей серьезностью проговорила женщина. – Никак не снять их, разве что обратиться к тому, кто наложил. Да кто ж захочет, чтобы вы болтать-то смогли! Чай, не амурные дела, а запрещенная законом Ковена некромантия!
– Это не… Все не совсем так, – покачала головой Деми, не понимая, как правильно сформулировать ответ. – Но вы ведь можете…
Услышав это и вновь обо всем правильно догадавшись, кухарка возмущенно отбросила метлу в сторону.
– Ни словечка никому не скажу, ни-ни, ни единого! Не мое это дело, с такими силами тягаться, – заявила она. – И даже не просите меня, мисс! Но сочувствую вам, искренне, как могу.
– Вы можете написать, – попросила Деметра и поразилась тому, как жалобно прозвучал голос. Кухарка представлялась последней возможностью передать информацию тому, кто должен был узнать о ней в первую очередь. – Просто напишите на листке бумаги то, что написала вам миссис Марш. Никто не узнает, что это сделали именно вы… Можете чарами изменить почерк или…
Пока кухарка качала головой, всем видом демонстрируя несогласие, в кухню вернулась Рут с аптечкой. И снова продолжились разговоры и какао, а миссис Паттифейр домывала посуду. Деметра интуитивно чувствовала, как кухарка продолжает вслушиваться в их разговоры. Словно бы ей действительно было не все равно.
И когда Деми поднялась в умерший зимний сад, то вскоре обнаружила на рабочем присыпанном землей столе свернутую записку, написанную почерком, неотличимым от ее настоящего. Содержимое было коротким.
«Я отправилась ночью в Грейграунд-мэнор и видела там Файру и Лику Спирита. Они вернулись из мертвых».
Взяв бумажку в руки, Деми прижала ее к груди и заулыбалась, как будто заполучила настоящее сокровище. И хоть это сокровище несло в себе страшные последствия, оно являлось материальным воплощением маленькой победы. Победы простого человека над практически бессмертными всесильными магами.
Остаток вечера Деметра провела в очередной забаве – в попытках подсунуть эту записку Дориану. И тут-то поджидало новое разочарование. Бумажка, намеренно положенная на видных местах собственными руками, мгновенно возвращалась в карман. Чары принуждения предусмотрели и это.
Еще один неприятный сюрприз обнаружился в спальне – на кровати лежала большая коробка, на которой размещался до боли знакомый логотип «Швейной ведьмы Мариэль».
