Маркус Сэйки - Лучший мир
Купер схватил Смита за лацканы дорогого костюма, развернул и швырнул в охранника, отчего оба свалились на землю.
Наклонившись, он поднял сигарету и вышел. Дверь за ним закрылась.
– Объект под контролем. Приезжай забрать нас.
*Комната являла собой образец городского упадка: стены с отошедшими обоями, исписанные граффити, в воздухе густой запах мочи и крыс. Купер взял стоявший у стены металлический складной стул и поставил его в центре. Они сняли со Смита наручники, подвели его к стулу, посадили. Куин сбросил с его головы капюшон.
Джон Смит моргнул, оглядел комнату, смерил их взглядом и сказал:
– Это не правительственный объект.
Купер встретил его взгляд, едва заметно улыбнулся и покачал головой.
Выражение страха, появившееся на лице Смита, мигом исчезло.
– Вы меня не арестовали.
– Нет.
Купер видел, что Смит переваривает новую информацию, анализирует. Пытается понять, что происходит. Было ясно, что сейчас он переживает одну из тех ситуаций, что случались с ним чрезвычайно редко, – ситуация, которую он не планировал.
– Вы должны знать, что моя служба безопасности будет здесь через несколько секунд. Моя биометрическая система сигнализации постоянно контролируется.
– Вроде такой? – Купер показал ему браслет, снятый со второго охранника, который теперь, накачанный снотворным, лежал на своем напарнике в багажном отделении внедорожника. – Это хорошая система. Если вас сопровождает охрана в двадцать человек, то вы становитесь похожим на диктатора из страны третьего мира. А так можно выдавать себя за обычного человека.
– Проблема только в том, – сказал Куин, – что система зависит от того, правильную ли информацию посылает ваш браслет.
– Значит, вы корректируете сигнал, – кивнул Смит. – Хороший ход. Но к вашему сожалению, я его предвидел. Моя команда должна передавать сигнал «все в порядке» каждые…
– …двадцать минут. Мы знаем.
Лицо Смита вытянулось.
– И этот код постоянно меняется, – добавил он.
– Да, цифровой код из пяти знаков, генерируемый алгоритмически. Это разумно – ведь нельзя же ждать, что команда запомнит всю эту прорву дневных кодов на смену и ни разу не ошибется, а потому вы на каждый день даете им один код и формулу. Мы отправляем эти коды – можете не беспокоиться. – Купер посмотрел на часы. – Вот как раз сейчас и отправляем. Ваш браслет сообщает вашей службе безопасности, что вы все еще в здании. В сортире.
– А когда я не появлюсь оттуда? Вы не думаете, что это приведет в действие…
– Вы выйдете оттуда через две минуты, и ваш браслет прошествует по театру. Для вашей команды все выглядит так, будто вы решили провести там еще какое-то время и поцеловать деток. – Он наклонился и заглянул Смиту в глаза. – Никто не придет вас спасать.
И снова выражение страха промелькнуло на лице Смита, но он быстро совладал с собой. Этот террорист был не из трусливых.
– Рад вас видеть, Купер. Давненько…
– Три месяца. Вы были заняты, да? Я читал вашу книгу.
– Ну и как вам она?
– Лживая дребедень, сплошное самовозвеличение, облаченное в напыщенную прозу. Скажите, вы уже написали все это, когда мы сидели на том пике в Вайоминге и наблюдали восход?
– Конечно.
– Все, кроме последних глав. Тех, в которых вы рассказываете о видео про «Монокль» и участие в этом президента.
– Нет, – сказал Джон Смит. – Это тоже уже было написано.
Купер рассмеялся:
– Я оценил, что вы опустили ту часть, в которой делаете вид, будто сбиты с толку, и заявляете, что не отделались от меня, направив мои действия таким образом, чтобы они служили вашим целям.
– Я был с вами абсолютно откровенным. Вы знали, что у меня есть для этого основания.
– Верно. Вы хотели превратить пешку в ферзя.
– Что я и сделал, – сказал Смит.
Он потер запястья и осторожно прикоснулся к щеке: она все больше опухала и уже начала синеть.
– Итак, это вы назначили мне встречу. Чего вы хотите? – спросил он.
Куин фыркнул, встал за его спину. Стандартная методика допроса – пусть поволнуется: «Что там делает этот тип, которого я не вижу?»
– Я хочу, чтобы вы знали: я вас из-под земли могу достать, – сказал Купер. – В любое время. Вам от меня нигде не спрятаться, никакая служба безопасности не сможет вас защитить, никакая риторика вам не поможет. Вы теперь мой. Вы принадлежите мне.
– Гм. – Смит неторопливо вытащил из кармана пачку сигарет, засунул одну в рот, прикурил трясущимися руками. – Занятно.
Купер протянул руку, выдернул сигарету из его губ, бросил на пол, загасил каблуком тлеющий огонек и спросил:
– Что «занятно»?
– Я ожидал от вас большего, чем гестаповские методы. А вы просто обычный громила в костюме.
– Но я не террорист.
Смит пожал плечами, кинул взгляд через плечо и снова на Купера.
– Я не понимаю, о чем вы говорите. Я автор. Учитель.
– Да бросьте вы. – Купер наклонился над ним, придвинулся почти вплотную, даже ощутил запах его пота. – Я же знаю. Забудем ваши прошлые грехи – взрывы и убийства. Я знаю, что вы стоите за «Детьми Дарвина». – Говорил он спокойно, а его глаза тем временем фиксировали малейшую крохотную реакцию, дрожь мышц, изменение частоты пульса Смита. – Я знаю, это вы инспирировали угон грузовиков. Вы приказали своим боевикам хватать невиновных мужчин и женщин, заковывать их в наручники на обочине дороги, обливать бензином, а потом поджигать.
По условному сигналу подключился Куин – он наклонился и сунул под нос Смита планшетник. Куперу с его места картинка не была видна, но он знал ее, часами разглядывал. Сгоревшее тело тридцатидевятилетнего водителя фуры Кевина Темпла, почерневший череп, рот раскрыт в крике боли и ужаса, обгоревшие руки все еще схвачены наручниками за спиной.
Купер ни на мгновение не спускал глаз с лица Смита. Он видел, как расширились зрачки, как напряглись круговые глазные мышцы, как вдруг прихлынула кровь к лицу, когда по сигналу мозга выплеснулся адреналин. Он представил другие ощущения, которые тот испытывает, – усилившееся давление в мочевом пузыре, потоотделение под мышками, жжение кончиков пальцев.
Он увидел все это и в то же мгновение окончательно проникся уверенностью в своей правоте. Джон Смит спланировал эти атаки, приказал сжигать дальнобойщиков. Он парализовал жизнь трех городов, оставил миллионы людей голодать в холоде. Он хотел войны.
– Есть доказательства? – спросил Смит.
Купер улыбнулся и вперился в него таким пристальным взглядом, что силы его хватило, чтобы сбросить Смита со стула. Но прежде чем террорист свалился на пол, Купер подался вперед и вытащил пистолет из кобуры Бобби Куина. Оружие удобно легло в его руку. Движением большого пальца он опустил предохранитель.
Смит застонал, перекатился на бок и закрыл глаза.
Купер вытянул руку, прицелился в середину лба.
– Ник, вы больше не агент секретной службы. Вы не служите в ДАР. Вы не можете убивать кого заблагорассудится. – Смит моргнул и снова застонал. – Если убьете меня, то остаток жизни проведете в тюрьме. Раз в месяц будете видеть своих детей через стеклянную перегородку. – Несмотря на явную боль, он улыбнулся. – Нажмите на спусковой крючок – и вы докажете справедливость всего, что я говорил, за что боролся.
«Он прав. Но какой у меня есть выбор? Кто-то должен его остановить.
Может быть, у тебя и нет законных прав. Но есть такое понятие, как право нравственное».
– Босс… – сказал Куин.
Купер нажал спусковой крючок.
Пистолет дернулся в его руке с правильной твердой отдачей. В маленькой комнате выстрел прозвучал оглушающе, эхом отскочил от крошащихся стен и выцветающих граффити. Джон Смит лежал на потрескавшемся бетонном полу. Пуля смела улыбку с его лица.
Купер, присев на корточки, замер и сказал:
– Сильное ощущение, правда? Пуля прошла мимо – всего в каком-то дюйме от вашей головы. Вы этого никогда не забудете. Эта струя воздуха будет вам сниться.
Он встал, вернул пистолет Куину и снова обратился к Смиту:
– Вы правы. Я больше не государственный служащий среднего звена. Я специальный советник президента долбаных Соединенных Штатов. Я знаю, что вы собираетесь делать, и не допущу этого.
Он развернулся и пошел к двери, бросив через плечо:
– Я иду за тобой, Джон.
Куин ухмыльнулся, сказал Смиту:
– Приятной прогулки до дому, урод.
Они вышли на улицу. На холодном послеполуденном небе светило солнце. Под их стильными туфлями хрустело битое стекло. Куин кинул ключи от внедорожника в просвет решетки на люке коллектора, и друзья направились к оставленному ими седану. Куин завел машину, и они поехали по пришедшей в упадок Анакостии, юго-западной окраине округа Колумбия.
– Да, – сказал Куин, – это бодрит.
– Да.
Купер смотрел из окна на мелькавшие обшарпанные дома и заброшенные заводские корпуса.
– Знаешь, я его практически не вывешивал, – добавил он.
