Андрей Бондаренко - Жаркое лето – 2010
– Прячемся, – рассерженной болотной гадюкой зашипел Глеб. – Прячемся за прибрежными камнями и наблюдаем. Быстрее…
Через несколько минут из-за каменистого мыса, поросшего густым и высоким папоротником, показался длинный челн. В лодке, до которой было порядка сорока пяти метров, сидела молодая светленькая девушка, рядом с которой, выпрямившись во весь рост, ловко орудовал коротким веслом рослый и широкоплечий мужчина – с русой растрёпанной копной волос на голове.
Мужчина перестал грести, лодка постепенно остановилась.
– Алкаешь? – обеспокоенно спросила девица и, протянув спутнику какой-то плоский предмет, посоветовала: – Отведай алабыш!
Через пару минут лодка поплыла дальше.
– А мужичок-то, Игорёк, немного похож на тебя, – тихонько зашептала Аля. – Ростом, широкими плечами, статью. И цвет волос – один в один…
– Наверное, случайное совпадение, – так же тихо откликнулся Гарик. – Лучше расскажи – кто эти люди по национальности? Какого рода племени? Одеты они как-то странно…. Ты же будущий археолог, или где?
– Подожди секунду…. Знаешь, а это, определённо, славяне. Скорее всего, вятичи…. «Алкаешь?» – переводится как: – «Ты голоден?». «Алабыш» – обозначает пышку, пирожок…. На мужчине (твоём местном аналоге!) надета светло-серая кошуля. Это такая разновидность повседневной рубахи у древних славян…. Ага, вот, и девушка встала на ноги, что-то достаёт из большой кожаной сумки…. Красивая и очень гибкая девушка с длинными пепельными волосами, в тёмно-синей клетчатой понёве и в серой холщовой рубахе, перепоясанной в тонкой талии ярко-красным пояском. Что такое – понёва? Ну, это такая длинная, чуть мешковатая юбка. Чаще всего клетчатая. Причём, у каждого племени клетки «свои» – по цветам и размерам. А такая лодка – с сильно-заострённым носом – называется «баса»…
– А что славянская девица достаёт из мешка?
– Что-то круглое, светло-жёлтое и слегка сплюснутое…. Это, скорее всего, обыкновенная репка.
– Репа?
– Ну, да. Картошки-то тогда ещё не было, не завезли. Репа – основа растительного рациона древних славян. А ещё они выращивали редьку, морковку, свёклу и капусту.
Чёлн направился прямо к гигантской жёлтоглазой голове, юные инги, издавая радостные вопли, устремились навстречу вятичам, огибая лодку с разных сторон.
– Что происходит? – не веря собственным глазам, поинтересовался Гарик. – Наши древние пращуры, случаем, не сошли с ума?
– Отнюдь, дорогой граф, – весело хмыкнула Алевтина. – Они, видимо, просто решили накормить репкой «водных динозавров». Что тут такого необычного? Дружба у них, понимаешь ли…
Вновь над поверхностью озера зазвучал нежный серебристый смех, «мяуканья» инги стали громче.
– Всё, уважаемые путешественники, уходим к пещере и прячемся в ней, – негромко скомандовала из-за своего камня Екатерина. – Хватит любоваться на бесплатный цирк. С этими жителями Прошлого – не соскучишься. Одни приручают лохматых мамонтов, другие кормят спелой репкой «водяных динозавров». Артисты, одно слово. Мастера и мастерицы на все руки…. Уходим, ребятушки, уходим.
– Легко сказать – спрячемся в пещере, – недоверчиво покачала головой Аля. – До неё, родимой, надо ещё дойти…. Видите, топкое болото, покрытое большими буро-коричневыми лужами? Там раньше и пролегала тропа, ведущая к нашей пещере. Теперь придётся двигаться в обход. Крюк, очевидно, получится приличным.
– А местный лес, он очень серьёзный, – поддержал Гарик. – Я пойду первым, а вы, друзья и подруги, пристраивайтесь за мной…. Что, Аля, ты там вертишь носом? Унюхала что-то неприятно-гнилостное? Мамонтятина слегка пованивает? Придётся выбросить. Острая диарея нам сейчас противопоказана. Лучше, уж, немного поголодать…
Идти сквозь заповедную славянскую чащу, как и предполагалось, было очень непросто. Постоянно приходилось перебираться через бурелом и упавшие толстые брёвна, поросшие тёмно-зелёным мхом и узорчатыми жёлто-фиолетовыми лишайниками. Густая и на удивление толстая паутина постоянно лезла в глаза. Под ногами противно чавкала иссиня-чёрная грязь. Иногда на пути отряда вставала стена густого кустарника, усыпанного мелкими колючками, и тогда Гарику приходилось от души махать – словно бы мачете – длинной кремниевой пластиной.
Минут через двадцать пять девушки, не сговариваясь, объявили, что смертельно устали.
– Привал! – с трудом восстанавливая нормальное дыхание, хрипло объявил Гарик, приметив уютную полянку. – Внимательно осматриваемся – на предмет наличия ядовитых змей…. Вроде, всё чисто. Рассаживаемся на эти камушки и отдыхаем.
– Дорогие амазонки, посвятите, пожалуйста, неучей-философов в премудрости славянского языка, – отдышавшись, попросил Глеб. – То есть, познакомьте с основными словами языка наших славных предков. Ну, с самыми ходовыми и употребляемыми – в бытовых разговорах – существительными, прилагательными, наречиями и глаголами. Чисто на всякий случай. Вдруг, да и пригодится когда-нибудь.
В самый разгар учебной лекции над их головами тревожно затрещали ветки, чуть погодя раздалось громкое и рассерженное цоканье.
– Ничего себе – белка! – восторженно ахнула Аля. – Раза в три крупнее наших, тех, которые жили (живут?) в лесах двадцать первого века. Хвост очень длинный и пушистый. А зубы-то какие, мамочки мои! Острые, треугольные…. Не удивлюсь, если эти симпатичные и милые зверьки – на данном этапе эволюции – являются плотоядными…
– Говори, пожалуйста, потише, – посоветовал Гарик, плавно поднимая с земли увесистый сук и тщательно прицеливаясь в наглого зверька. – Если здесь по деревьям прыгают гигантские зубастые белки, то в зарослях могут обнаружиться и всякие саблезубые волки – совместно с тиграми…. Всё, друзья, привал закончен. Двигаемся дальше.
Естественно, что он – в плане экзотических хищников – сглазил. Через некоторое время субтропический лес неожиданно расступился в стороны, и перед взорами путников открылась широкая прогалина, поросшая низкой пыльной травой. А по прогалине, пытаясь догнать светло-бежевую косулю, стремительно бежала, то есть, неслась кривыми зигзагами, большая пятнистая кошка.
– Это же гепард! – изумился Глеб. – Откуда он здесь взялся? Разве такое может быть?
– Вполне, – борясь с отдышкой, сообщила Екатерина. – Слово «пардус», как раз, и переводится – с древнеславянского языка – как «гепард». Если есть слово, то почему же не быть и – собственно – гепардам? Согласись, что это логично.
– Логика, конечно, железобетонная…. А ты, моя любовь кустодиевская, можешь свободно говорить-общаться по-славянски?
– Ну, не то, чтобы очень хорошо…. Но кое-что знаю. Просто мы с Алевтиной специализируемся именно по славянскому направлению. Так что, я не ощущаю себя «чужачкой» в данных Временах…
