Ирина Кайлес - Ключ для пешки
Рашевская встала:
— Извини. Думаю, еще увидимся.
— Да, конечно, — Федя несказанно обрадовался счастливому избавлению от беседы. — Хорошо вам заселиться.
— Спасибо, — Ирина, не оглядываясь, пошла к стойке.
Федя с Лейлой молча вышли на улицу, повернули на дорожку к пляжу. И тут девушка не выдержала. Она выдернула свою ладонь из Фединой и ударила его по щеке изо всех сил. На глазах мулатки выступили слезы. Юноша растерялся, не зная, как на это реагировать. Лейла развернулась, быстро пошла в другую сторону. Литвинов побежал за ней, ощущая себя полным идиотом.
— Лейла! Лейла, постой! Что случилось?!
— Что случилось?! — девушка резко повернулась, посмотрела в черные блестящие глаза, вмиг ставшие чужими. — И ты еще смеешь спрашивать?! Ты же любишь ее! Надо быть идиоткой, чтобы этого не видеть!
— Лейла… подожди! — Федя схватил ее за руку. — С чего ты взяла?.. Я ведь просто… подошел поздороваться…
— У тебя же на лице все написано! — мулатка зарыдала и села на скамейку.
Федя, не зная, что делать, просто сел рядом, обнял ее за плечи.
Потихоньку Лейла успокоилась. Она приняла ситуацию и решила не портить себе последние два дня счастья. Дальше — будь, что будет, но на эти два дня пусть все останется по-прежнему. Девушка подняла на Федю заплаканные глаза:
— Извини. Ты стал мне очень дорог, и сейчас… Просто мне тяжело.
— Ты тоже стала мне дорога, — произнесенная фраза почему-то вдруг показалась Литвинову крайне глупой.
— Два дня осталось.
— Мы же не простимся навсегда. Есть Интернет, телефон…
— При чем здесь Интернет… — Лейла безнадежно улыбнулась.
Помолчали. Федя обнял девушку, нежно поцеловал. И в какое-то мгновение ему показалось, что он целует Рашевскую…
Лейла с Федей сидели на матрасе обнявшись и слушали размеренный плеск волн. Уже наступила глубокая ночь, но влюбленные забыли о времени. Лейла уедет завтра утром, и больше они не увидятся.
Порывы теплого ветра с моря создавали вокруг террасы фантасмагорический, призрачный ночной танец полупрозрачных тканей балдахина.
— Ты будешь вспоминать обо мне? — голос Лейлы был надломленный и тихий.
— Я никогда тебя не забуду, — Федя говорил на самом деле искренне, но в этот момент прекрасно понимал: будь сейчас на ее месте Рашевская, он бы, наверное, пошел и утопился, если бы им вот так же предстояло проститься.
Они долго целовались. Лейла нежно гладила непослушные кудри, и слезы наворачивались на глаза при одной мысли о расставании. Федя ощутил, как тонкие пальцы ласкают сзади его шею, мягкие губы коснулись так страстно где-то под ухом… Будто ток прошел по позвоночнику. В организме происходили еще неизведанные, но очень мощные процессы. Сам испугавшись своих ощущений, Федя задыхаясь мягко отстранил девушку. Лейла как-то странно и долго на него посмотрела, взяла его за руку, положила голову ему на плечо. Федя судорожно вдохнул воздух, пытаясь немного остыть и прийти в норму. И снова вспомнил Рашевскую. Если бы это она была здесь, рядом…
— Лейла…
— Что?
— Может, все-таки оставишь телефон?.. И электронку…
— Нет. Я ведь уже говорила об этом.
— Тогда возьми мой, — Федя достал из кармана заранее подготовленную бумажку, протянул девушке.
Лейла грустно улыбнулась, порвала бумажку на мелкие клочки и пустила их по ветру.
— Но почему?! Я не понимаю… — Феде стало горько и обидно.
— Ты вернешься в Россию, и все изменится. Пусть это навсегда останется лучшим воспоминанием. Самой красивой сказкой. Не будем ее портить.
Федя промолчал. Понятно, что их встреча с Рашевской сыграла здесь решающую роль. И наверное, Лейла действительно права. Юноша нутром это почувствовал и больше возражать не стал.
Лейла уезжала рано утром. Автобус отходил от отеля в 6:45. Чтобы не проспать, Федя установил в телефоне кучу будильников, с интервалом через каждые пять минут, и поставил на звонок самую жуткую мелодию, при первых звуках которой у него автоматически начинался нервный тик. Сработало безотказно.
Пока родители Лейлы сдавали ключи и оплачивали счета, девушка села рядом с Литвиновым, взяла его руку:
— Ну, вот и все. Давай прощаться.
У обоих в глазах застыли слезы. Наступил «конец фильма». И завтра будет новый день, завтра будет другая жизнь, а эта волшебная история останется лишь ярким и светлым воспоминанием. Останется теплом в душе и грустью, что сказка закончилась, как заканчивается все в этой жизни…
— Лейла, идем! Автобус уже пришел!
Родители девушки вышли к автобусу, носильщик уже складывал чемоданы в багажное отделение.
Последний поцелуй… Лейла, не оглядываясь, побежала к автобусу. По сердцу юноши резко полоснуло осознание того, что он, возможно, никогда больше ее не увидит. Красивое лицо, ставшее таким родным за эти дни, показалось в окне. Девушка плакала, прижавшись к стеклу. Автобус уехал. Федя долго смотрел ему вслед.
После отъезда Лейлы на душе стало тихо и пусто. Федя отправился в номер и лег спать. Наташа его не трогала, и подросток был очень благодарен матери за понимание.
Литвинов встал в три часа дня. Сильно хотелось есть. Обед уже закончился, ужинать еще рано. Олега с мамой в номере не было, и юноша поплелся в кафе у бассейна. Голова трещала, солнце пекло нещадно. Федя перекусил гамбургером с холодной колой, стало легче. Медленно направился к пляжу. Олег с Наташей отдыхали на террасе.
— О! Неужели сегодня с нами? — Наташа обрадовалась, увидев сына.
Федя вяло кивнул.
— Уехала?
Литвинов повторил кивок. Быстро разделся, вбежал в ласковые волны моря. Вдоволь накупавшись, Федя лег на песок у самой воды. Все-таки как хорошо было с Лейлой! Накатила волна тоски и одиночества. И тут подросток услышал до боли знакомый смех. Повернулся… Рашевские расположились через одну террасу от них. Они только что пришли. Ирина снимала легкое парео, прикрывавшее ослепительно белый купальник. Феде захотелось с головой зарыться в песок. Страшно смущенный, он не мог оторвать глаз от изящной фигурки.
Рашевская сразу пошла купаться. Федя, понимая, что столкновение неизбежно, в панике забыл все слова.
— Привет, — Ирина улыбалась.
— П-привет…
— Все-таки мир тесен.
Федя довольно глупо изобразил улыбку.
— Или лучших отелей не так много, — продолжила девушка. — Ну ладно, извини, я поплавать хочу. Жарко.
Ириша зашла в воду и, не торопясь, поплыла к буйкам. Федя выдохнул. И почему с Лейлой все было так легко и просто?! Почему с Рашевской так не получается? Что за черт…
