Юрий Леж - Перевертыш
За этот вариант говорит только то, что прибыла она в город уже после начала войны. И то, что она желает здесь зацепиться любыми средствами. Может быть, в город приедет кто-то из наших высших руководителей? Такого ранга, что знают её начальники, но не знаем мы, здесь, на месте. Бред? Пусть будет версия в качестве бреда.
Может быть, в городе есть что-то ценное, скорее всего научное, что надо или вывести или уничтожить. Тогда её присутствие тоже оправдано. Тем более, город мы захватили с налета. Пусть будет и это направление.
Что-то я постоянно упускаю из виду… что-то лежащее на поверхности, но такое незаметно-наглядное, что все время ускользает… Что? что?
У нее хороший, но по учебнику выученный, местный язык. На других языках она при бандерше и девочках не говорила ни разу, хотя нормальный человек, если он не скрывает своего происхождения, нет-нет, да и выругается на родном языке. У нее темперамент повыше среднего, понятно, южная кровь, стык разных рас. В постели она ведет себя также, как и другие, вот только нравится ей «французская» любовь. Причем, ни бандерша, ни девочки её этому не учили. Может быть, это в обычаях тех мест, откуда она родом? Вряд ли, вряд ли в южных деревнях такое сильно распространено. Во всяком случае, я ни о чем подобном не слышал.
А может быть, я все-таки прав в своем первом порыве? Правильно решил, взять эту «Мартышку», привести сюда. Подвалы в здании отличные, надавить ей на нервы криками избиваемых и пытаемых, надуть щеки…
Эх, знать бы заранее, что шкурка стоит выделки, то можно было и слежку поставить, и агентурную игру организовать, но только времени и людей на такие оперативные тонкости нет. Еще пара недель, максимум — месяц, и батальон бросят в бой. А я при батальоне, куда ж деваться-то?
Значит, остается только один вариант: берем «Мартышку» и пытаемся ей накрутить хвоста…»
Капитан Мишин глянул на часы. Половина первого, за размышлениями пошли уже следующие сутки… «А в Москве сейчас начало рабочего дня, — вспомнил он про часовую разницу, — может быть, стоит все-таки позвонить? Есть же с кем посоветоваться, раз уж такой случай неординарный попался… Пусть в очередной раз скажут, что это не мое дело… или — заинтересуются…»
Налив себе еще полтораста граммов коньяка, Павел Сергеевич нехотя снял телефонную трубку местной связи:
— Капитан госбезопасности Мишин! Дайте узел связи… Майор Казаков? Сам дежуришь, что ли, сегодня или, как я, на работе засиделся? Зайду к тебе… да, прямо на узел… позвонить надо по делу… ну, по личному я бы звонить через ЗАС не стал… Жди.
* * *Притормозив невзрачный, стандартно камуфлированный «козлик» чуть в стороне от въезда в тупичок, так что бы видно было и здание борделя, и аптеку на углу, и даже злополучный бар, в котором, кроме водки солдатам, продавали и наркотики местным жителям, капитан Мишин включил стационарную рацию с выведенными на приборную панель машины микрофоном и динамиками, коротко, жаргонными словечками переговорил с выходящими на исходные группами. Судя по докладам, всё было на мази и операцию можно было начинать через десяток минут.
— Вот приглядитесь, ребята, — попросил капитан сидящих на заднем сидении автомобиля Успенского и Пана, — где бы напротив этого домика можно было устроить снайперское гнездо, что бы и вход-выход контролировать свободно, без помех, и пути отхода были чистыми, спокойными?
Пан прислонился к боковому стеклу, а Успенский — наоборот — вытянул шею, старательно вглядываясь в городской пейзаж через стекло лобовое. После пары минут задумчивости, они почти в один голос признали: «Только вот тот чердак, через два дома, напротив борделя. Вот только с отходом оттуда надо еще посмотреть, но, со стороны глядя, позиция — идеальная».
— Я и сам про этот домик подумал, тем более, он как-то заброшенно выглядит, — признался капитан, — но проконсультироваться со специалистами все-таки надежнее. Я вас, ребята, прихватил не только, что б в опознании помогли. Сейчас мы попробуем одним ударом создать дымовую завесу, пошуровать наркоторговцев и задержать для разбирательства мулатку.
— Прямо сразу? — засомневался, поддерживая разговор, Успенский, а Пан промолчал, прочувствовав, что в этот момент ему пока не по чину встревать в разговор давно и хорошо знакомых друг с другом капитана госбезопасности и старшего сержанта штурмовиков.
— Расчет простой, а чем проще, тем лучше, это в жизни всегда так, — философски заметил капитан. — Начинаем проверку бара на предмет наркотиков. Вроде бы, заодно проверяем и аптеку, и бордель. Тут вам и польза, и дымовая завеса сразу. Извести местную мафию не изведем, но хотя бы попугаем, будет свои делишки не так явно и нагло обделывать. А это уже и тем, кто после нас тут работать будет — подмога. Но основная фигурантка — все-таки, Пан, твоя мулаточка.
Капитан не стал рассказывать, что вчера, вернее, уже сегодня, но ночью, в Москве его старые друзья очень заинтересовались происшествием. И пусть разговор шел в основном намеками, старинными кодовыми словечками и ссылками на «ты помнишь…», но Мишин понял, что подобные случаи чрезвычайно интересуют центральный аппарат и не только армейской контрразведки. Получилось, что он «принес в клювике» ценную информацию. А уже поутру местного времени с Мишиным связался — страшно подумать, не то, что сказать! — сам Генеральный комиссар госбезопасности и дал «добро» на проведение операции по захвату «Мартышки», предупредив со своей стороны о возможных странных, малообъяснимых явлениях, как в процессе задержания, так и потом, в процессе работы с объектом.
Теперь, кроме каверзных вопросов с задержание, содержание и обработкой самой «Мартышки», у капитана Мишина встал вопрос и с рядовым Пановым, и со старшим сержантом Успенским, которые превратились из обыкновенных военнослужащих в носителей высших государственных секретов. Впрочем, решать такого рода вопросы капитан предпочитал по мере их поступления. Сейчас на очереди была «Мартышка».
— Вы, бойцы, как я смотрю, с «семёнами» своими не расстаетесь? — уточнил капитан после небольшой паузы.
— Табельное оружие, — солидно ответил Пан.
— Да ладно уж, скажи прямо, нравится тебе этот карманный карабин, — засмеялся Мишин. — Но то, что вы с оружием — хорошо.
Капитан покопался в ящичке для инструмента, встроенном возле переднего сидения и передал назад, старшему сержанту плоскую коробочку, раскрашенную под камуфляж, размером чуть побольше его портсигара, но толщиной превышающую тот раза в три.
— Видел такое? — спросил капитан. — Рация нового образца, пока секретная, но скоро, я думаю, пойдет в войска вплоть до уровня взвода. Там две кнопочки — «прием» и «передача», частота фиксированная, на мою основную рацию.
