Дарья Кузнецова - Дым и зеркала
Я, наверное, никогда уже не привыкну к общению с магами Иллюзий. Этим надо заниматься в молодости, а не в сорок лет судорожно навёрстывать упущенное. Всю дорогу мне было не до разглядывания спутников, я был полностью сосредоточен на собственной проклятой ноге и необходимости поддерживать заданную генералом скорость передвижения. А вот когда возле экипажа я вновь оглядел магистра, к увиденному я оказался не готов, хотя и сумел сохранить лицо. Пришлось напомнить себе, что передо мной не просто молодая девушка и жертва обстоятельств, но опытный и сильный Иллюзионист.
На улицу вышла совсем не та женщина, которая вбежала в гостиную вслед за генералом. Причём изменения оказались настолько кардинальными, что я едва поборол желание проверить единственным доступным способом: разрушением чужой магии.
Если сама Лейла была на вид очень тёплой, солнечной и живой, с ласковой улыбкой и лучистыми зелёными глазами, то занявшая её место женщина оказалась полной противоположностью этого образа. Вьющиеся мелким бесом рыжие волосы сменили свой оттенок на благородную медь, а буйные кудри — на мягкие локоны. Черты и форма лица стали строже, выпрямился в соответствии с идеальными пропорциями чуть курносый нос, золотистые веснушки на загорелой коже сменились холодным алебастром чистой кожи. И даже яркая зелень глаз уступила место холодному бесстрастному металлу. Изменилась фигура, изменились повадки, изменилась одежда; и если прежнюю магистра Шаль-ай-Грас мне было психологически трудно в чём-то подозревать, то при виде нынешней я засомневался, так ли уж она безгрешна? Потому что от этой суровой леди со взглядом опытной сотрудницы Царской Охранки я мог ожидать чего угодно, вплоть до организации заговора с целью захвата трона.
Вот за это я не люблю Иллюзионистов. Да и не только я.
Лейла
Можно было бы назвать это везением, если бы не сопутствующие обстоятельства. Полуденный дворец был уже второй уникальной достопримечательностью нашего города, закрытой для широкой общественности, которую мне довелось посмотреть. Ансамбль из этих четырёх дворцов, расставленных по сторонам света, был признан одним из величайших чудес мира, и вполне заслуженно. Если Рассветный и Закатный, резиденции дальних родственников правящей семьи, были чем-то похожи, то Полуночный и Полуденный отличались, как… день и ночь.
Полуденный был домом правящей семьи. Причём именно домом; там не устраивались пышные празднества, там обитали только те, кого царь или царица наделяли таким правом лично, а не по заслугам предков, и это была высокая честь — покои в Полуденном дворце. И, с трепетом ступая на песчаного цвета ступени крыльца, сбегающие к подъездной дорожке, я на мгновение напрочь забыла об истинной цели своего визита и всех своих бедах. В голове вились только строчки из многих баллад и поэм, посвящённых красоте этого изящного и миниатюрного по сравнению с «коллегами» строения.
Полуденный дворец звался Домом Солнца, Небесной Чашей, Храмом Света, Очами Зимы и многими другими столь же громкими и почти безликими, как я теперь понимала, именами. Тонкий, невесомый, он казался почти прозрачным на фоне окружающего пышного сада. «Кружевная салфетка, сплетённая из солнечных лучей», — так говорил о нём один из великих поэтов прошлого. Светлое дерево, янтарь, авантюрин, жёлтый и розовый мрамор утопали в зелени живых цветов, заполонивших коридоры дворца настолько, что он весь казался продолжением сада. Я ступала следом за генералом Олланом, и не могла сдержать детского восторга, охватывавшего меня при взгляде по сторонам. Лишь где-то на периферии сознания кружилась иронично-печальная мысль, что теперь я умру если не счастливой, то по крайней мере более умиротворённой, зная, что в этом мире существует подобная живая красота, созданная руками простых смертных. Я и сама не заметила, когда мой прежде тёмно-зелёный строгий иллюзорный наряд, прятавший под собой домашние серые штаны, сменился на что-то яркое и невесомое под стать моему впечатлению от окружающей обстановки.
Немногочисленные встречные окидывали нашу процессию любопытными взглядами, или вовсе игнорировали, двигаясь по своим делам. Задерживать нас или расспрашивать о цели визита явно никто не собирался.
Недолгий путь завершился в практически пустой просторной светлой приёмной с удобными диванчиками вдоль стен. Край одного из них, углового, занимала пожилая (судя по сложенным на трости рукам) женщина в густой вуали. Кажется, она дремала сидя, и при нашем появлении даже не вздрогнула. Кроме неё в приёмной был всего один человек: за внушительным столом на фоне обширной картотеки-стеллажа сидел сухощавый абсолютно лысый мужчина средних лет, занятый какими-то записями. При нашем появлении он вскинулся, с некоторым недоумением посмотрел на генерала и на нас за его плечами, поднялся из-за стола и коротко поклонился.
— Господин Берггарен? — вопросительно приподнял безволосые брови секретарь. — Прошу прощения, но Его Величество в данный момент…
— Насколько мне известно, Его Величество сейчас ожидает следователя Зирц-ай-Реттера и магистра Шаль-ай-Грас, которую я сопровождаю. Вернее, начнёт ожидать минут через пять, — невозмутимо произнёс генерал. Цепкий взгляд блеклых глаз секретаря сначала прошёлся по сыскарю, потом по мне. Мужчина кивнул и, постучав в большую двустворчатую резную дверь, возле которой располагался его стол, выждал несколько секунд, после чего бесшумно скользнул внутрь.
Обратно секретарь вернулся очень быстро.
— Пожалуйста, присядьте. Его Величество примет вас с минуты на минуту, — секретарь жестом указал на диванчики и вернулся к своим делам. Я послушно присела, а мужчины предпочли остаться на ногах.
Я озадаченно покосилась на старушку, которую все почему-то игнорировали. Женщина выглядела странно. Тёмно-зелёная вуаль, прижатая простым медным обручем, состояла из нескольких больших платков и была настолько плотной, что я не представляла, как можно сквозь неё что-то видеть. Из-под накидки торчал только край очень длинной чёрной юбки и кисти рук со всё той же тростью. Решив, что это совершенно не моё дело, я отвернулась от необычной посетительницы, а то моё пристальное внимание уже становилось неприличным.
Долго ждать нас не заставили. Дверь открылась, и из кабинета вышел обаятельный мужчина с коротко остриженными светло-рыжими, выгоревшими на солнце волосами. Одет он был просто и небрежно, в традиционный наряд белого цвета из обыкновенного полотна.
Я глянула на него мельком и поспешила быстро, но так, чтобы это не показалось нарочитым, отвести глаза. Я узнала его, но очень не хотела, чтобы он узнал меня. Хотя и понимала бесплодность подобной надежды; даже если секретарь не назвал в его присутствии наши имена, я ещё не доросла до того уровня, чтобы спрятаться от одного из Владык Иллюзий.
