Дженнифер Барнс - Дурная кровь
наследству, но, насколько я знаю, это не влияет на эстетику или предпочтения в
развлечениях.
Селин не стала медлить.
— Интеллектуалы, — важно произнесла она. — Одобряю.
Несколько секунд Слоан молчала.
— А большинство людей — нет.
Моё сердце болело от сухого тона, которым Слоан произнесла эти слова.
Селин на удивление ласково взяла Слоан под руку.
— Как тебе идея попытаться выиграть мне золотую рыбку?
Слоан явно понятия не имела, как ответить, так что она выбрала самый простой
путь.
— У золотых рыбок нет желудков и век. А их устойчивость внимания в состоянии
покоя в одну целую девять сотых раз больше, чем у среднестатистического человека.
Когда Селин повела Слоан в сторону ярморочны игр, я хотела было последовать за
ними, но Майкл удержал меня.
— С ней всё будет в порядке, — сказал он мне. — Селин… — он замолчал, а затем
сменил тактику. — Я ей доверяю.
— Хорошо, когда есть, кому доверять, — тон Лии не был резким, но это ничего не
значило. Она прекрасно умела скрывать резкость за сладостью.
— Я никогда не говорил, что ты можешь мне доверять, — возразил Майкл. — Я
сам себе не доверяю.
— Возможно, я пытаюсь сказать, что ты можешь доверять мне, — Лия играла
кончиком своего темного хвостика, заставляя эти слова звучать не более чем шутливо. —
А может, я пытаюсь сказать, что ты не можешь верить, что я не стану мстить тебе
оригинальными и ужасно абсурдными способами.
После этого настораживающего заявления, Лия взяла Дина под руку, точь-в-точь
как Селин взяла Слоан.
— Я вижу американские горки, которые просто созданы для меня, Дин-о. Ты
готов?
Лия редко о чём-то просила Дина. Он не мог ей отказать. Когда они вдвоём
отделились от группы, я подавила инстинкт последовать за ними.
— И тогда, — пробормотал Майкл, — их осталось двое.
В итоге мы оказались в доме кривых зеркал.
— Ты очень сильно пытаешься меня не профилировать, — прокомментировал
Майкл, пока мы пробирались через лабиринт.
— Что меня выдало? — спросила я.
Он постучал по моему виску двумя пальцами, а затем указал на наклон моего
подбородка. Мы миновали несколько кривых зеркал, искажающих наши отражения. Они
растягивались и сжимались, смешивая цвета моего отражения с цветами отражения
Майкла.
— Можешь не напрягаться, Колорадо. Я хочу того, что не могу получить, просто
для того, чтобы доказать себе, что не заслуживаю того, чего хочу. И, для человека с моими
способностями, я обладаю невероятным умением не замечать того, что у меня прямо под
носом.
Я уловила скрытый смысл его слов.
— Ты даже не догадывался. О Селин. О том, кто на самом деле её отец.
— Но как только она сказала мне об этом, всё обрело смысл, — Майкл сделал
паузу, а затем опробовал слово, которого он избегал. — У меня есть сестра.
Краем глаза я увидела себя в ещё одном зеркале. От искажения мое лицо стало
круглее, а моё тело — меньше. Я подумала о глядящей на качели Лорел. У меня тоже
есть сестра.
— Уголки губ опущены вниз, шея напряжена, глаза не сфокусированы, словно ты
видишь не то, что находится здесь и сейчас, — Майкл сделал паузу. — Сегодня ты
виделась со своей сестрой, и даже Драма Детей и Родителей Таунсендов не заставит тебя
забыть о том, что ты видела.
Мы добрались до выхода из дома кривых зеркал и вернулись на улицу. Я увидела,
что нас поджидает Селин, и проглотила свой ответ на слова Майкла. Она держала в руках
аквариум.
— Слоан выиграла тебе золотую рыбку, — прокомментировал Майкл.
— Слоан выиграла всех золотых рыбок, — поправила его Селин. — Она до ужаса
хороша в этих играх. Что-то связанное с «расчётами».
Я и сама произвела кое-какие расчеты и решила, что, хотел этого Майкл или нет,
ему нужно было поговорить с Селин. А мне нужно было убраться подальше от зеркал,
воспоминаний и внезапного напоминания о том, что до следующей даты Фибоначчи
оставалось меньше тридцати шести часов.
Слоан сидела неподалеку от колеса обозрения в окружении аквариумов с золотыми
рыбками. Я села рядом с ней. О чём бы не говорили Селин с Майклом, музыка от колеса
обозрения заглушила их разговор.
Колесо крутится, — произнёс детский голосок в моих воспоминаниях, — круг за
кругом…
Сидящая рядом со мной Слоан напевала что-то себе под нос. Сначала мне
показалось, что она подпевает музыке, но затем я осознала, что она снова и снова напевает
одни и те же семь нот.
Песенка Лорел.
По моим рукам пробежали мурашки.
— Слоан… — я хотела попросить её остановиться, но что-то в выражении её лица
заставило меня запнуться.
— Семь нот, шесть из них не повторяются, — Слоан уставилась на колесо
обозрения, наблюдая за тем, как оно крутится. — Ми-бемоль, ми-бемоль, ми, ля-бемоль,
фа-диез, ля, си-бемоль, — она сделала паузу. — Что, если это не песня? Что, если это код?
ГЛАВА 22
Семерка. Я знаю семерку. Пока мы сворачивали на подъездную дорогу, слова Лорел
вертелись в моей голове. Я заметила, что у дома было припарковано несколько машин.
Свет горел не только в кухне, но и на всём первом этаже.
Что-то было не так.
Я вышла из машины ещё до того, как Майкл затормозил. По пути к входной двери я
миновала трёх агентов. Агент Вэнс. Агент Старманс. Я не сразу узнала третьего мужчину
— один из агентов, охранявших Лорел.
Нет.
Я распахнула дверь и увидела Бриггса с ещё одним агентом. Со спины я не видела
его лицо, так что я сказала себе, что слишком бурно реагирую. Я сказала себе, что не
узнаю его.
Сказала себе, что с Лорел всё в порядке.
А затем мужчина обернулся. Нет. Нет, нет, нет…
— Кэсси, — агент Бриггс заметил меня и прошмыгнул мимо мужчины. Агент
Моррис. Я вспомнила его имя. Агенты Моррис и Сайдс. Двое агентов, охранявших мою
сестру.
Это слишком опасно, Кэсси, — сказала мне агент Стерлинг, объясняя, почему моя
встреча с сестрой должна была стать последней. — Для тебя. Для Лорел.
— Где она? — спросила я. Всё моё тело дрожало от напряжения. На каком-то
уровне я почувствовала, как Бриггс опустил руку мне на плечо. На каком-то уровне я
