Леонид Кудрявцев - Фантастический детектив 2014 (сборник)
А это вовсе и не Макс. А это вовсе и незнакомый мужик с золотой, фу-ты ну-ты, пайцзой на лацкане пиджака.
– Добрый день. Я не Макс. Кречетов, Аркадий Борисович. – В ладони словно сама собой оказалась карточка удостоверения сотрудника СБ: все так, Кречетов Аркадий Борисович, старший лейтенант. – Прислан возглавить расследование по делу о смерти сотрудника.
Тут он словно бы только сейчас заметил распростертого на полу Искимова и с любопытством оглядел его.
– Форсированные методы допроса?
– Нет, просто гражданин Искимов оказался лабильной нервной организации. Гражданин Искимов, ну что ж вы на полу-то лежите, вы ведь уже пришли в себя, поднимайтесь.
Искимов завозился.
– Я тут в уголке посижу. – Кречетов скромно сложил ручки и пристроился на угловом стуле. – А вы продолжайте допрос, как будто меня и нет.
Марта налила Искимову воды из кулера и, пока он пил, как бы отвлеченно вертела в руках гарпаговскую планшетку. И планшетку, и комм кто-то отформатировал, перед тем как бросить в Бобачевской роще. Отпечатки пальцев на обоих предметах принадлежали исключительно Гарпагу.
– Продолжим нашу беседу, Дмитрий. Итак, в тот вечер вы были дома совсем один?
Искимов вытер рот обшлагом и пискнул:
– Я… без адвоката… отвечать не буду!
…Алиби у Искимова все-таки было, хоть и поганенькое: он провел этот вечер за терминалом, оживленно обсуждая с товарищами по распавшейся ВПМ, как они покарают Гарпага. Среди способов наказания фигурировали разные методы убийства, телесного урона и сексуального унижения – неудивительно, что Искимов мялся да кряхтел и лишь под влиянием адвоката рассказал все. Аконит не упоминался.
Марта добросовестно прочла длинный лог ночной пятничной беседы (Искимов предусмотрительно стер его со своего жесткого диска, но в кэше поисковика все роскошно сохранилось). Чувствовала она себя так, словно нырнула в канализацию за какой-то мелкой и важной уликой, но, бесплодно продышав вонью несколько часов, так ничего и не нашла. Слабым утешением служило то, что эсбэшник нырял с ней вместе.
– По пиву? – предложил он, когда Искимов, подписав протокол, покинул управу.
Марта пожала плечами. Ей не нравился этот способ коммуникации. Понятно, что Кречетов хочет освоиться, поговорить о деле в неформальной обстановке. Но у Марты на сегодня запланирована милонга, а танго и пиво есть вещи несовместные. Приглашать же Кречетова на милонгу – никакого смысла: сесть в задних рядах и умирать от зависти к танцующим приятного мало, а самой кого-то пригласить на две-три танды, так с Кречетова станется принять чье-то приглашение и оттоптать партнерше ноги, пойдут потом претензии – что, мол, за бревно приволокла…
– По пиву, – уныло согласилась она.
– …А почему вы все-таки настолько уверены, что это не самоубийство? – поинтересовался эсбэшник, после того как первую пол-литру ополовинили.
– Потому что человек, выблевывая свои кишки после отравления аконитом, не будет вылизывать одну из чашек до состояния полной стерильности, – разъяснил Макс через бастурму.
– Неубедительно, – возразил Кречетов. – Он мог вымыть ее раньше. Во всяком случае, на чайнике только отпечатки Новосельникова.
– Чайник можно накрыть полотенцем и держать сквозь него, – возразила Марта. – Чашку так не подержишь.
– Хорошо. Круг подозреваемых, как я понимаю, шире Черного моря. И мы пока разобрались только с одним, да и то лишь потому, что он тверской. Сколько народу со всех концов страны нам понадобится прошерстить?
– Всего восемьдесят четыре человека, – блеснул зубами Макс. – И не все они в разных концах страны. Есть и сибиряки, есть и буржуи.
– Перестань, – заметила Марта. – Тот, кто трындит в этих ваших сетях, как он будет кишки выпускать – трындежом и ограничится. Нам нужен кто-то с более серьезными причинами.
– Причины Квашниной вы считаете несерьезными? – Эсбэшник шевельнул бровями. Брови у него были редкие, отдельные волоски огибали глаз и сходили на «нет» на скуле. От этого он походил на сову.
– У Квашниной железобетонное алиби. Ее восторги слышали все, кто проходил по коридору. И с Квашниной Гарпаг никогда не стал бы пить чай. Забудем о Квашниной. То есть не забудем – убийца явно читал ее блог. Но из списка подозреваемых ее можно смело вычеркивать. Убийца – близкий знакомый Гарпага. Ему открыли дверь. С ним сели пить чай. Позволили даже заварить «свою особую траву».
– Я бы поговорил с господином Сорокиным. – Макс прищурился, рассматривая пиво на просвет. – Мне показалось или оно мутнее, чем вчера?
– Ты бы поговорил с консьержем в доме Искимова, – оборвала розовые мечты Марта. – А с господином Сорокиным поговорила бы я.
– А какую роль вы отводите мне? – поинтересовался Кречетов.
– А вам карты в руки там, где нам их дадут только с санкции прокурора. Вы поговорите с контроллером Гарпага и его коллегами. Это же ваш сотрудник, в конце концов.
Кречетов слегка поморщился.
– По-моему, это лишнее. Зачем контроллеру убивать подчиненного?
– Ни за чем, – согласилась Марта. – Но контроллер его рекомендовал, контроллер с ним работал… И контроллер по каким-то причинам игнорировал его жалобы в последнее время.
– Н-ну хорошо, – без всякого энтузиазма отозвался Кречетов. – Но вам-то зачем в Питер тащиться? Этот парень, Сорокин, организовал движение за возвращение женщин на кухню. И вы с ним поедете беседовать? Это разумно?
– Очень разумно. Вы видели ролики, нарезанные Гарпагом? Этот парень снимается в женском порно. Девочки в черном его раздевают, хлещут плетьми и дерут в зад искусственным членом. И ему, судя по стояку, это нравится. Для него женщина – это власть. А он – подчиненный. А из каких соображений он замутил этот антибабий бунт, надеюсь выяснить на месте.
– А меня вот что сквикает. – Макс с сожалением посмотрел в опустевшую кружку. – Гарпаг, в смысле Новосельников, был большой активист этого движа. Рубился от души. Но когда наружу вылезло это, насчет прона, – даже не пытался подмять движуху под себя. Скрыть это дело. Наоборот, пошел рвать своего вчерашнего кумира. С чего бы?
– С того, что он тщеславный козел? – предположила Марта.
Эта гипотеза отдавала чрезмерной простотой, но Марта придерживалась мнения, что простые решения в 8 случаях из 10 верны. Жизнь – не модный дизайнер, она крайне редко стремится порадовать нас чем-то оригинальным.
Владигор Сорокин попросил называть себя Владом. Лицо его тысячу кораблей в поход бы не отправило, но эскадру-другую – возможно. Впрочем, одинокий парус Марты к ним не присоединился бы – ей не нравились мужчины с раздвоенными подбородками. Одно дело – небольшая ямка, другое – целая ложбина, от которой подбородок похож на попу. Хотя, наверное, для порнозвезды это даже хорошо. Товар лицом.
