Сергей Алексеев - Молчание пирамид
— Не беру учеников, — сразу же ответил он. — Не ходите и не просите.
— Но почему, Николай Васильевич? Вам же нужно передать все свои знания!
— Умирать не собираюсь. Мне еще жить сорок два года. Зачем мне ученики?
— Я бы помогала вам! Возьмите хотя бы уборщицей, санитаркой. Вон как у вас грязно и пыльно. Вам же самому некогда, а я бы все вымыла, вычистила…
— Где ты грязь-то увидела?.. Здесь у меня порядок. Вот только люди плохие, грязные.
— Что случилось? — осторожно спросил Самохин.
Наседкин поднял мутный взор и узнал его, хотя видел, может быть, пять минут.
— Язву-то теперь чуешь — нет?
— Кажется, все прошло…
— И больше не заболит. Организм молодой, зарубцевалась… А встречаются тяжелые, по пять раз приходится лечить. Но больше подлые встречаются…
— Вас кто-нибудь обидел?
— Меня обидеть невозможно, — вздохнул целитель. — Разрушили равновесие звезд.
— Это как же?
— Украли несколько моих камней. От остальных отщипнули по кусочку и нарушили целостность. И я теперь не могу лечить. А люди приезжают и стоят за дверью… Должно быть равновесие планетных материалов, как в солнечной системе. А его теперь нет… Хуже того, начнется дисбаланс.
— Я бы охраняла! — безнадежно воскликнула Саша и вдруг заплакала. — Я готова жить здесь…
— Мне никого не нужно! — с неожиданным гневом проговорил Наседкин. — И не просись! Все, идите отсюда!
Самохин внутренние собрался в комок: метеоритов в лечебнице оказалось более восьмисот, и целитель физически не смог бы проверить каждый, да еще заметить мизерную утрату частиц, тем более что помощник работал очень аккуратно.
— Как же поправить дело? — спросил Сергей Николаевич. — Чем помочь? Говорите, не стесняйтесь. Если нужны деньги…
— Что мне твоя помощь?.. Деньги?.. Да у меня их прорва.
— Выход-то должен быть.
— Выход… Я собирал камни вселенной двадцать четыре года, — уже печально вымолвил Наседкин, глядя в пол. — Если бы кто знал, как это трудно — добиться гармонии звезд в замкнутом пространстве.
— Скажите, как, и я помогу вернуть гармонию. — Сергей Николаевич чувствовал себя мерзко, однако признаться в содеянном не имел права.
— Чем ты поможешь? Где ты найдешь камень с Инеры?
— Но вы же нашли! Укажите, где — поеду и привезу.
— Мы привезем! — оживилась Саша. — Мы найдем!
Целитель молча ушел на кухню, достал из шкафчика бутылку водки, налил в стакан и выпил. Только теперь Самохин понял, что и бледность, и неповоротливый взгляд — и в самом деле от тяжелого похмелья.
— Думаете так легко? — спросил он, закусывая чем-то из кастрюли. — Найдем, привезем… Если бы я знал, где, сам бы поехал. Инера погибла больше двух миллионов лет назад. На землю упало всего несколько обломков…
— Но у вас еще два! — Сергей Николаевич показал на щит.
— А должно быть три! — дожевывая, Наседкин встал в дверном проеме. — По три частицы от каждой звезды.
— Научите, как искать! — Саша вдруг встала перед ним на колени и схватила безвольную руку. — Пожалуйста, Николай Васильевич! Я хочу лечить людей! И творить чудеса, как вы!
Он вроде бы подобрел, присел возле нее на корточки.
— Дурочка ты… Камешек вышел, так уж и чудо? И уже готова жизнь отдать? Молодая, красивая…
— Готова, Николай Васильевич! Только научите!
Целитель резко распрямился и прошел мимо нее, чуть не толкнув на пол.
— Да нет никакого чуда, нет! Это не я лечу — метеориты! Посланцы с других звезд. Они приносят энергию Вселенной, которая может вылечить человека, но может и принести зло. Не нужно учиться лечить; нужно научиться собирать камни.
— Я научусь!
— Но они падают и уходят глубоко в землю или заносятся песком. Найти — полдела, надо еще выкопать…
— Буду копать! Я умею…
— Приходится копать очень глубоко!
— Ну и что? Я сильная!
— Ты глупая! И твердолобая! — Будто бы рассердился он, тем самым вселяя надежду. — Я же сказал, не возьму!
Она вдохновилась.
— А я останусь у вас! Не прогоните же? Останусь и буду учиться!
— Ты что, смерти моей хочешь? — Целитель вдруг заговорил зло и отрывисто. — Сначала обокрали, а теперь еще и убить хотят!
— Что вы говорите?! — Испугалась она. — Вы меня не поняли! Я хочу учиться у вас!
— Как только научу кого-нибудь, так сразу умру! Это понятно?.. А я еще жить хочу, сколько мне отпущено. Мне вон еще придется равновесие восстанавливать.
Самохин поднял Сашу с колен — она плакала тихо и безутешно.
— Пойдем отсюда… Видишь, ему нельзя брать учеников. — Уговаривал он ее, будто ребенка. — Ты же не хочешь, чтобы Николай Васильевич умер?
— Конечно, не хочу! — Она давилась слезами и делала слабые попытки вырваться.
— Уведи ты ее отсюда! — Закричал целитель. — Терпеть не могу женских слез!
В машине Самохин посадил девушку на колени, прижал к себе и долго слушал, как она, съежившаяся и несчастная, с поплывшими глазами, всхлипывает и горячо дышит ему в грудь. И кроме жалости к ней, Самохин ничего не испытывал, словно те легкие искры чувства, возникшие при первой встрече, вдруг погасли, залитые слезами.
Саша наконец затихла и даже, показалось, уснула, как наплакавшийся ребенок, однако рука ее шевельнулась, ожила, нащупала сумочку и достала платочек.
— Не смотри на меня, — сказала она уже отрезвленным голосом. — Мне нужно умыться.
Она перебралась на сиденье, отвернулась к окну и стала стирать плывущую с ресниц краску. Самохин подъехал к ближайшей колонке, нажал рычаг, а Саша подставила руки, ожидая, когда потечет вода. В трубе обманчиво захлюпало, зашуршало, и вдруг вырвавшаяся струя ударила с таким напором, что окатила обоих — Саша запоздало отскочила, засмеялась.
— Ледяная!..
Потом она умыла лицо, напилась из ладоней и, распрямившись, снова стала высокой и стройной.
— Ты не думай, я сильная, — оправдываясь, проговорила она. — Просто мне стало обидно. Хотелось сделать первый самостоятельный шаг…
— У тебя еще не пропало желание лечить?
— Нет. — Она, как чуткий боксер, умела мгновенно становиться в настороженную защитную стойку. — Почему ты спросил?
— Если хочешь, познакомлю с целителем, который ищет себе ученика.
— А что он лечит?
— Он настоящий костоправ. И творит чудеса без всяких метеоритов и заумных теорий. Ставит на ноги людей, которые лежали в полной неподвижности по десять лет.
— Каким же образом?
— Только с помощью своих искусных рук.
— Ты говоришь со мной, как с ребенком! — Внезапно обиделась Саша и открыла дверцу машины. — Не нужно утешать меня! Мне не нужна новая игрушка, если сломалась старая…
