Максим Марух - Игра Лазаря
– Угу, – скучно отозвался он.
Минут пять они простояли в молчании.
– До сих пор не верится, что всё это время она была человеком Бельфегора! – наконец сказал Сенс. В последнее время он взял моду повторять это всякий раз, когда не находил иной темы для заполнения участившихся пауз молчания. – Просто в голове не укладывается. И как ты только проморгал?
Лазаря хотел было задать встречный вопрос: как он умудрился проморгать, когда под носом «играли» лучшего друга, но сдержался. О том, что его вообще «играли», знали всего два человека – сам Лазарь и его проекция. К тому же, он и так догадывался о причине. Эмпаты умеют закрывать инсоны от посторонних глаз – вот Сенс ничего и не почувствовал.
– Между ними всегда присутствовало напряжение, – задумчиво ответил Лазарь. – Просто я не замечал раньше.
Он отвечал механически – то, что от него хотели услышать. Из головы не лез сегодняшний сон. Он прокручивал его снова и снова, обдумывал каждую мелочь, её значение. Подсознание явно пыталось что-то сказать, такой сон случайно не привидится. В голове уже формировалась какая-то идея, но он не видел её в окончательной форме.
– Если люди видят только то, что хотят, то почему нельзя наоборот? – вслух рассуждал Сенс. – Ты выглядел не очень-то расстроенным, когда выгонял её. Но, я думаю, тебе гораздо хуже, чем ты показываешь, – он вопросительно посмотрел на Лазаря. – Между вами, вроде, что-то наклёвывалось?
– Ничего особенного, – пожал плечами Лазарь. – Был обоюдный флирт, не более.
– А ты изменился, – заметил Сенс. – Стал потише. Раньше-то тебе рот и кляпом не заткнёшь. А теперь ни острот, ни шуточек. И куда всё делось?
Лазарь не знал. Он завороженно смотрел вдаль. Отсюда, с холма, открывалась чудесная панорама города. Где-то там сейчас ходит Яника? Его вдруг разобрало любопытство: чем она занята? С кем говорит? Что ест? Куда идёт?
И вдруг идея сформировалась! Открылась, как устрица с жемчужиной, окончательная и ясная.
– Думаю, это временно, – продолжал беседовать сам с собой Сенс, – и скоро обязательно прой…
– Я пойду за ней, – сказал Лазарь и взглянул на друга.
– За кем? – моргнул Сенс.
– За Яникой, за кем же ещё? Я собираюсь пойти к ней в инсон и вернуть её.
У Сенса отъехала челюсть.
– Значит, я прав… Тебе и правда нелегко…
– Только когда ты рядом. Ты меня грузишь. Мне отлично! Мне замечательно! Я просто хочу закончить начатое. Зря, что ли, месяц гипс таскал?
Лазарь испытывал невероятный душевный подъём. Так легко и ясно ему не было со времён... да, пожалуй, никогда не было!
Сенс заговорил снисходительно, почти ласково:
– Дружище, тут нечего заканчивать. Она продала нас. С самого начала продавала…
– По указке Ведущего. Не по своей воле.
– Да какая разница! По своей, не по своей. Она – человек Ведущего! Навечно! Всё, баста, карапузики. Се ля ви. С этим ничего не поделаешь. Это никому не под силу изменить. Ни тебе, ни кому бы то ни было ещё.
– А кто-нибудь пробовал? – прищурился Лазарь. Внутри всё клокотало от нетерпения. Чем дольше они спорили, тем сильнее ему хотелось бросить всё и кинуться на поиски Яники прямо сейчас. – Чтобы делать такие заявления, нужно сначала иметь статистику. Так почему мне не попробовать? В худшем случае статистика не изменится.
– В худшем случае на одного Эмпата в городе станет меньше! Ерундовая погрешность для статистики, но очень ощутимая для команды. Ты хоть представляешь, что творится в инсоне подвластного?
Лазарь скорчил гримасу:
– Опять же, ты этого не знаешь, потому что ни разу там не был. Погоди, дай-ка вспомнить… да ты вообще в инсонах бывал?
– Не бывал, но видел.
Лазарь насмешливо скривил губы:
– Это не одно и то же.
Сенс тяжело выдохнул, плечи его упали. Первый признак близкой капитуляции.
– Зачем тебе это? – сменил он угол атаки. – Что, что в ней такого, ради чего стоит рисковать своей жизнью? Не поверю, что ты затеваешь это просто из упрямого желания довести дело до конца. Признайся, она тебе небезразлична. Просто признайся в этом, и закончим бесполезный разговор.
– В ней осталось что-то человеческое, – на одном дыхании выдал Лазарь главную, на его взгляд, причину. Получилось ужасно высокопарно, но слово не воробей.
У Сенса вытянулось лицо:
– В ней ничего не осталось. А может, никогда и не было. Мы же почти ничего о ней не знаем. Все её россказни теперь нельзя принимать на веру.
– Зато дела можно. Когда мы спасали Хеспию, она не выдала Бельфегору наших замыслов. Ты не видел, как он смотрел на неё, когда понял, что проиграл, а я видел. Он этого не ожидал. Он был абсолютно, на сто процентов, уверен, что победит. Он хотел победить. Я допускаю, что в Игре Энуо она действовала в наших интересах, чтобы втереться в доверие. Но здесь… здесь всё было по-настоящему. Когда мы выиграли, она была счастлива. Я прокручиваю этот эпизод в голове каждый день – поверь, я знаю, о чём говорю. Возможно, я слепой идиот, но тогда в лесу она была искренна.
– Да она просто святая, – крякнул Сенс.
– Чертоги рая давно пусты. Безгрешен лишь тот, кто в силу умственной или физической убогости не способен совершить грех. Но если вся жизнь Яники до встречи с офицерами – правда, и если есть хоть один шанс из ста, что её можно вытащить, то грех не попробовать. И, чтоб ты знал, фраза про грех – просто фигура речи. Спасение моей души меня мало волнует.
– Но почему-то волнует спасение её, – печально заметил Сенс. – И не один из ста, а один из тысячи. Так будет вернее.
Он смирился. Конечно, впереди ещё долгий и нудный «мозготрах» от Дары и Ко, но Сенс с ним, и это главное. Этого уже предостаточно.
Губы Лазаря сами собой изогнулись в самодовольной улыбке.
– Ты самый оборзевший, самоуверенный, отмороженный лучший друг из всех, какие у меня были, – проговорил Сенс, тоже невольно улыбаясь. – Ты хоть понимаешь, что своими действиями развяжешь настоящую войну? Больше никаких правил, негласных соглашений, договорённостей. Офицеры Ведущего получат полную свободу действий.
Да ведь ему самому это нравится! – внезапно осенило Лазаря. Безнаказанность Ведущего давно стоит у него поперёк горла. А ломается он для вида.
– Мы тоже не одни на целом свете.
– Я уже не говорю про Мецената или Симона. Мы можем вылететь отсюда, как пробки.
– Прибьёмся к бродячей стае Марсена.
– Начнётся полный дурдом!
– Дурдом – это по мне.
– Мы не только своими жизнями рискуем, но и жизнями других. Дара, Айма, Марс... – Сенс пристально посмотрел на Лазаря. – Уверен, что готов пойти на это ради неё?
Вместо ответа Лазарь снова вгляделся вдаль – на город, кишащий людьми, как микробами, невидимыми невооружённым глазом. Улыбка сошла с его губ, и он стал совершенно серьёзен. Справа послышался тяжёлый вздох – это Сенс облокотился обратно на перила. Он тоже смотрел на город. Где-то там, в дымчатой толчее и сумятице бродила девушка, которую им заново предстояло найти.
