Luide - Записки практикующего адвоката
— Здравствуйте, госпожа Анна. Походите, присаживайтесь и присоединяйтесь.
Я не стала пренебрегать приглашением, но от напитков отказалась.
— Тут по вашему клиенту ответ пришел, — поведал судья, отпив глоток кофе. — Если вкратце, скорая была действительно в пять вечера.
— Постойте, но ведь у нас есть доказательства, что в пять обвиняемый сидел с друзьями в кафе, — удивилась я.
— Вот именно, — заговорщицки улыбнулся судья Ярешин.
Я внимательно посмотрела на него и кивнула, показывая, что все поняла. Теперь от меня требовалось только представить суду этих самых приятелей, и дело будет выиграно. Насколько мне было известно, самого судью Ярешина эта скандальная дама еще ни разу не затронула, но никто не отменял судейскую солидарность. Поливая помоями одного судью, всегда стоит помнить, что второй может оказаться его ближайшим другом. Госпожа Дивуарс изрядно разозлила судей, и теперь пожинала плоды такого неумного отношения.
Вскоре выяснилось, что она довела до белого каления не только работников суда. Но обо всем по порядку.
Мой клиент, сияя от радости, тихонько сообщил, что он все же нашел прекрасную свидетельницу, которая согласилась давать прямо-таки разгромные показания против заявительницы. Однако она почему-то опаздывала, так что пришлось заходить в зал, так и не пообщавшись с ней. Хорошо хоть явились товарищи гоблина, с которыми он распивал пиво в тот злосчастный день.
Итак, рассмотрение началось с оглашения судьей ответа скорой, из которого следовало, что медиков действительно вызвали в пять часов, и что на теле заявительницы были обнаружены гематомы, при этом она жаловалась на тупую боль в области живота. Однако никаких серьезных повреждений у нее не обнаружилось, так что скорая уехала, для профилактики вкатив гоблинше успокоительное.
Вероятно, именно из-за этого по возвращении домой обвиняемого не ждал грандиозный скандал — теща под воздействием лекарств мирно спала у себя в комнатке.
Так что вся катавасия с милицией и снятием побоев закрутилась только на следующий день.
Судья поинтересовался:
— В связи с данным документом есть заявления и ходатайства?
— Да, ваша честь! — решительно подтвердила я. — Прошу допросить явившихся свидетелей — господина Дарова и господина Мавеларса.
Прокурор ничуть не возражал (он вообще в этом процессе играл скорее декоративную роль, наблюдая со стороны и втихомолку хихикая).
Свидетели, конечно, полностью подтвердили, что мой клиент пил с ними пиво с половины четвертого и до половины седьмого. Они смотрели трансляцию какого-то футбольного матча, потом обмывали победу… В общем, господин Баруларс никак не мог в это время избить тещу!
После допроса свидетелей судья велел:
— Заявительница, встаньте. Скажите, так в какое время вам причинены телесные повреждения?
— Ну, ошиблась я чуток, — не растерялась гоблинша. — В три это было.
— А почему тогда вы вызвали скорую только в пять? — влезла я.
Но заявительница не собиралась отступать:
— Я сознание потеряла, а когда очнулась — еле вышла на улицу. А там сердобольная соседка вызвала врача.
Два часа лежать без сознания из-за пары синяков? Ведь по утверждению медиков, внутренних повреждений у нее совершенно точно не было!
Судья также явно скептически отнесся к утверждению заявительницы, но не прокомментировал, а лишь спросил у меня:
— Защитник, у вас еще есть свидетели?
Обещанная свидетельница, к сожалению, так и не появилась. Я кинула вопросительный взгляд на клиента, но он только недоумевающе пожал плечами. Конечно, мы и без того справимся, но все же жаль — это был бы эффектный завершающий удар.
Я уже встала, чтобы сообщить, что других свидетелей нет, когда неожиданно дверь распахнулась. На пороге показалась запыхавшаяся гоблинша преклонных лет.
— Извините, можно? — поинтересовалась она бодро, как будто не вломилась без приглашения в зал посреди слушания.
— Что вы хотели? — справившись с удивлением, спросил судья у нахальной посетительницы.
— Я свидетель! — ничуть не сомневаясь, решительно заявила она.
Я сориентировалась моментально:
— Ваша честь, прошу допросить явившегося свидетеля, госпожу Наутарс.
Судья поколебался, но разрешил:
— Проходите. Представьтесь суду и предъявите ваши документы.
Гоблинша прошагала к судье и вручила ему свой паспорт, после чего выслушала положенное предупреждение об ответственности за дачу заведомо ложных показаний и подтвердила, что намерена говорить только правду.
— Рассказывайте все, что вам известно о деле, — предложил судья, откинувшись на спинку кресла и приготовившись внимательнейшим образом выслушать свидетельницу.
— Я их соседка, живу этажом ниже. Мы с Картесой сильно дружили, и в гостях я у них бывала часто, — плавно начала она заранее заготовленную речь. — В тот день она опять сильно поругалась с зятем. Мы встретились как раз на лестнице — я шла в магазин — вот она мне все и рассказала. А потом мальчишка какой-то бежал мимо, толкнул Картесу, она от этого упала на перила, да еще и рукой ударилась. Развелось хулиганов, пороть их надо! А потом подруга это все и придумала — мол, зятька ненавистного под суд отдать можно.
Картина вырисовывалась достаточно четкая и логичная. Гоблинше пришла гениальная мысль воспользоваться ситуацией и подставить господина Баруларса, и, недолго думая, она так и поступила.
— Почему вы не пошли сразу в милицию? — поинтересовался судья Ярешин, когда свидетельница закончила рассказ.
— Ну, я же не могла так с подругой поступить! — как само собой разумеющееся, пояснила гоблинша и добавила. — А вчера мы с ней вдрызг разругались…
Теперь все было понятно — и почему она раньше не заявила обо всем, и почему теперь была готова свидетельствовать против бывшей подруги. Заявительница и друзей выбирала себе под стать, так что готовность подгадить вчерашнему близкому человеку вполне вписывалась в их отношения.
Конечно, в итоге судья отказал в возбуждении уголовного дела, и мой клиент оказался совершенно свободен от всех обвинений — разумеется, до следующей пакости, подстроенной тещей.
И последнюю точку в этом деле определенно поставила ближайшая подруга заявительницы. Воистину, правду говорят, что не стоит говорить своему другу того, что не должен знать твой враг![54]
Глава 28. Наследник
Заглядывать слишком далеко вперед — недальновидно.
(Уинстон Черчилль)Сентябрь начался с дождей. Унылая морось, иногда переходящая в ливень, навевала грустные мысли и заставляла искать убежище дома, отказываясь от прогулок и развлечений на свежем воздухе. На самом деле я люблю дождь — он как будто умывает мир, стирая следы усталости и пыли. Так красиво, когда за окном льет, будто из ведра, и яростно сверкают молнии! Хочется укутаться в плед, сделать чая и бесконечно долго смотреть в окно, любуясь буйством стихии…
