Йен Бек - Парк прошлого
Слепой вперился невидящими бледными глазами в направлении Калеба и неуверенно придвинулся ближе, а молодой тут же отпустил его рукав и хрипло обругал Калеба:
— Чертов Зевака, жадюга с черепом!
Потом чуть отступил назад, но не слишком далеко, и стал наблюдать из теней под навесом.
— Помогите, — тихим, задыхающимся голосом взмолился слепец. — Тогда помогите мне!
— Простите, я, наверное, не сумею, — ответил Калеб.
Слепец торопливо перебил его.
— Вы могли бы помочь! — прошептал он. — Понимаете, я должен встретиться с одним важным человеком, это срочно, в самом деле, срочно, речь идет о жизни и смерти! Может, вы смогли бы проводить меня… Хотя бы уведите меня отсюда; мне здесь нельзя! Вы же способны видеть, а я едва тащусь, я уже почти совсем ничего не вижу. Ну помогите мне, ради христианского милосердия! Здесь совсем недалеко.
— Простите, — отозвался Калеб. — Боюсь, я совсем не знаю этот район.
— Уведите меня отсюда, ну пожалуйста! Ведь у вас хорошее зрение, правда?
— Да, — сказал Калеб. — Хорошее, но я понятия не имею, где мы сейчас находимся. Если бы я только мог помочь…
Он заметил, что кожа на тыльной стороне ладони и запястья старика покрыта шрамами и огрубела, как будто после сильного ожога.
Вдруг из тумана появился отец Калеба, запыхавшийся от быстрого бега.
— Вот вы где! Я разминулся с вами в этом чертовом тумане! — воскликнул он, обращаясь к слепому старику, но осекся, как только увидел, кто именно перед ним стоит.
— Ох, это ты, Калеб… — проговорил он, а сам ухватил слепого старика за руку.
Слепец закатил бледные зрачки.
— Ну-ка, ну-ка, — проворчал он. — Неужто наконец знакомый голос, а? Нам нужно поговорить.
— Оставь нас на минутку, Калеб, — потребовал отец, кидая быстрый взгляд на молодого мужчину под навесом.
Калеб ничего не мог понять.
— Ладно, уже, наверное, седьмой час. — Слепой старик понизил голос. — Идем!
Отец спокойно ответил:
— Я знаю, что вам нужно, — сказал он. — Но куда вы собрались?
— Нас ждут с весточкой от Евы, — хрипло проскрежетал старик, уставившись прямо перед собой. — Скорее, или он меня настигнет! Вспорет мне горло и бросит гнить в канаве, и даже еще хуже, вы просто не представляете.
— Ева, — тихо повторил отец Калеба.
— Да, Ева, и дважды да, Ева, красавица Ева… Она исчезла, сбежала — разве стал бы я иначе рисковать, писать вам? Она где-то там, на улицах города!
Калеб наблюдал за всем этим с расстояния в несколько шагов, неподалеку от хищного попрошайки.
— Теперь за мной охотятся, все ближе, их все больше, он их шлет за мной из ада!
Тут слепой старик откинул крышку заржавелых карманных часов, которые болтались на грязном шнурке у него на шее. Циферблат у них был открытый, даже без стекла; слепец нащупал стрелки дрожащими пальцами и запаниковал как будто еще больше.
— Уже половина! Она, наверное, с шести часов меня ждала! Вам и невдомек, насколько это опасно! Она не будет ждать бесконечно. Скорей, скорей, ведь это же и ваш шанс тоже! Я должен получить сообщение. А вы должны спасти Еву! — прошамкал слепой старик и отвернулся.
Тут Калеб заметил еще одного попрошайку — того, который шел за ними от самой станции. Оборванец стоял на противоположной стороне улицы и наблюдал, затем пронзительно свистнул кому-то в толпе. Хищный молодой человек с зонтиком отлепился от витрины.
— Ну хорошо, возьмите меня под руку, — сказал Люций. — И пожалуйста, внимательней, когда будем переходить дорогу. Давайте-ка мой сын возьмет вас под другую руку, и мы вас отведем туда, где ждет эта женщина.
Они втроем немного постояли у кромки тротуара, а мимо громыхали экипажи. Калеб поежился. Что-то просвистело рядом с ним на уровне глаз, какая-то металлическая штука, вроде насекомого или тонкой серебристой иголочки, на секунду зависло над его головой. Юноша всмотрелся пристальней, но таинственное нечто исчезло из виду и скрылось в клубах тумана.
Второй оборванец стал переходить дорогу, направляясь прямо к ним. Он стремительно уворачивался от повозок и нырял между экипажами. Но более молодой попрошайка успел раньше и уже схватил слепца за локоть.
— Это вы меня схватили? — всполошился старик. — Что такое?
Рядом вдруг появились еще трое или четверо нищих, словно стая злобных псов. Отец дернулся к Калебу, повернулся, распахнул рот как бы в беззвучном крике. Слепого старика ударило что-то яркое, серебристое, и он осел на месте, как-то скомкался вместе с пальто, подобно внезапно рухнувшему зданию. Нищий, который до этого преследовал их с отцом, швырнул что-то в Калеба. Калеб машинально поймал. Ладоням сделалось тепло и липко. Юноша опустил взгляд и увидел, что руки у него все в красном, а в руках — лезвие, запятнанное кровью. Он выронил нож на землю. Слепой старик осел на мокрую мостовую, под гремящие колеса проезжающих экипажей; и все это без единого звука. Калеб инстинктивно дернулся к нему и окровавленными пальцами вцепился в карманные часы, которые соскользнули с развязавшегося на старческой шее шнурка.
Кто-то крепко ухватил Калеба сзади. Кто-то хрипло выкрикнул:
— Убийство! Смотрите, что он натворил!
Калеб попытался вырваться; кто-то сорвал с его головы маску. Все это было невероятно, как во сне. Отца тоже ударили, и он упал на мостовую в грязь и слякоть.
Из глаз Калеба потекли холодные ручьи слез. Он растерянно забился, пытаясь освободиться от чужой хватки, не зная, что предпринять. Кто-то закричал. Внизу, у ног Калеба, сверкнул серебристый клинок. Слепой старик истекал кровью на земле, кровь мешалась с дождевой водой. Отец, в своем жалком костюме с нарисованными костями, распростерся прямо в луже. Оборванец нагнулся и вздернул его за волосы. Потом обличительно ткнул пальцем в Калеба.
— Доигрались в Хэллоуин! Этот малолетний негодяй прикончил обоих! — завопил он, обращаясь к прохожим.
Калеб оказался в ловушке.
Остановился экипаж, потом другой. Послышались растерянные возгласы:
— Кровь! Смотрите, тут кому-то плохо!
Калеб еще сильнее забился в чужих руках, яростно замотал головой, взглядом умоляя столпившихся вокруг людей о поддержке.
— Беги! — крикнул ему отец и получил кулаком по лицу. Он снова поднял голову к Калебу и прохрипел: — Беги, сынок, беги, пока не поздно…
Широкоплечий молодой оборванец с зонтиком опять ударил отца, еще сильнее. И в этот миг Калеб решился. Он резко пнул ногой назад, попал по какой-то призрачной фигуре, обхватившей его сзади. Незнакомец взвыл, чуть ослабил хватку, но даже этого оказалось достаточно. Калеб не упустил свой шанс. Он вырвался, стремительно бросился вперед, прямо на дорогу, и запетлял между несущимися повозками, уворачиваясь от колес и лошадей и глядя только перед собой.
