Геннадий Прашкевич - Шпион против алхимиков (авторский сборник)
– Почему не попробовать?
– Действительно, почему? – загадочно согласился Сейдж. – Правда, этот Хоукс большой болтун… – Он так же загадочно усмехнулся: – О чем могут так много болтать такие люди, как Хоукс? Что–то я его никак не пойму.
Я видел, что Сейдж притворяется, но поддержал его игру:
– Нет проблем.
– Ну что ж… – похоже, я и впрямь все больше и больше нравился Сейджу. – Ты скоро потянешь на хорошую прибавку, Герб.
– Спасибо, – сказал я скромно.
– Получи пропуск у Габера. Пропуск на побережье, – уточнил Сейдж. – Находясь на побережье, не выключай радиотелефона. Ты в любой момент можешь мне понадобиться.
Я понятливо кивнул. И подумал, что ему плевать на то, понадоблюсь я ему или нет. Он просто хотел знать: о чем болтаю в компании приятелей я – его личный водитель Герб Гаррис.
Я решил не разочаровывать Сейджа.
С помощью портье я узнал телефон Хоукса.
– Герб! – ликующе прокричал он в трубку. – Я прекрасно устроился!
– Я рад. Тоже не жалуюсь. Набираюсь сил.
– В каком баре?
– Не в баре, Брэд, я предпочитаю уединение, теплый берег… Чтобы можно было половить живой рыбки и чтобы никто не дышал тебе в затылок и не толкал под локоть… Говорят, Итака всегда славилась рыбой.
– Возможно, – фыркнул Хоукс. – Возможно, когда–то и славилась, но выпить на берегу – это идея! – Он вдруг загорелся: – Но нужна какая–нибудь снасть!
– Возьмем у Флая. Старик, наверное, сохранил не только воспоминания.
– Ну вот что, Герб, – решил Брэд Хоукс, – дуй прямо в «Креветку». Там и договоримся. А еще… – он довольно хохотнул, – у меня есть для тебя сюрприз.
– Сколько он стоит, Брэд?
– Ты думающий парень, – заржал он довольно. – Деньги тебе понадобятся. Бесплатных девочек я не люблю.
– А это девочки?
Он опять заржал.
Когда я появился в «Креветке», Брэд Хоукс был уже хорош. Он обнимал сразу двух женщин, и они ему не противились. Одну, рослую, своевольную, он, увидев меня, демонстративно посадил на колени, давая знать, что тут кому принадлежит.
– Италия! Вот как звать мою девочку! – Брэд был в полном восторге. – Ты когда–нибудь слышал такое имя? А? Италия, у кого хватило мозгов назвать тебя так правильно?
Италия обиженно поджала губы.
– Ну вот! – удивился Брэд. – Оставь это Нойс. У нее это получается лучше.
Я вздрогнул.
Подруге Италии было под тридцать. Не знаю, почему я именно так определил ее возраст. Круглое лицо, длинные волосы, черная, застегнутая чуть ли не до подбородка, блуза с длинными свободными рукавами и шорты… Она была в лучшем случае мне по плечо, но ноги у нее были длинные. И, кажется, она не пользовалась никакой химией. У нее все было от природы. Настоящее ископаемое по нашим дням, но какое удивительное ископаемое!
Я засмеялся:
– Все вопросы мы решим на берегу.
Брэд под столом пнул меня, но я его не понял:
– Поваляемся на берегу, а? Океан, рыба…
Италия странно, с испугом взглянула на Нойс, но в этой женщине впрямь было что–то необычное. Она произнесла без всякой игры:
– Я не люблю рыбу.
– И черт с ней, с этой рыбой! – хохотнул Брэд. – Похоже, вы сто лет не раздевались на берегу!
9
Возвращаясь в отель, я снимал Итаку.
Исчезли сады, рощи, вымерли рыжие сосны. Камень и бетон, они определяли все. И химия, стойкий запах химии. Унылый мертвый пейзаж… Было над чем задуматься. Проезжая мимо клиники, я притормозил. Привратник подозрительно поднял голову, но эмблема «СГ», украшающая машину, его успокоила.
– Как здоровье патрона? – осведомился я.
– Доктора Фула? – не понял он.
– Разумеется.
– Доктор Фул в форме, – холодно ответил привратник.
– Сколько лет вашему патрону?
– Зачем вам это?
– Мне показалось, он не в том возрасте, когда побои переносят легко.
– Чего вы хотите? Я ухмыльнулся.
Привратник потянулся рукой к звонку, но я дал газ, и клиника сразу осталась в полумиле сзади. Я знал: привратник передаст нашу беседу доктору Фулу. И если тот не дурак, он поймет, что им кто–то интересуется…
10
Едой мы запаслись у старого Флая.
Этим занималась Нойс.
Мы не ошиблись, поручив это именно ей. Похоже, старый Флай питал к Нойс слабость. Он с нею не торговался. Мы получили все, что хотели, а старик присовокупил кое–какие приправы от себя. У него же мы взяли кое–какую снасть.
Туман рассеялся, легкий ветерок с океана гонял по шоссе обрывки газет. Казалось, они сорваны с сохранившихся кое–где редких голых деревьев.
– Неужели тут не осталось ни одной рощицы?
Ответила Нойс. Голос у нее был ровный и мягкий:
– Последнюю вырубили лет пять назад. Она окружала Старые дачи. Теперь там ничего нет… Так… рыбьи скелеты.
– Лесам трудно устоять перед песками, – я кивнул в сторону вплотную надвинувшихся на город грязных дюн.
– Пески тут ни при чем. Все это было вырублено.
– Зачем? – наивно удивился я.
– А зачем бьют стекла в брошенных домах?
Я не понял, но одобрительно хмыкнул.
Сразу за поворотом открылся океан. Низкие, зеленые от протухших водорослей косы делали его невзрачным и плоским. Но ширь он сохранил.
Я мучительно соображал, чего же тут не хватает?
Чайки! Я не видел ни одной чайки!
Много лет назад я жил в этом городе. Он был невелик, его окружали рощи, с океана надвигались стеклянные, отсвечивающие зеленью валы. Прыгая с лодки в воду, ты сразу попадал в призрачный таинственный мир. Прозрачная вода туго давила на уши, выталкивая вверх – к солнцу, чайкам, к свежему ветру… А сейчас… Даже песок погиб, превратившись в бесцветную грязноватую пыль, перемешанную со всякой неопределенной дрянью.
«Плевать! – сказал я себе. – Там, в детстве, было солнечно и светло, но я всегда хотел жрать, я вынужден был искать, чем мне набить желудок. Вода прокисла, воздух провонял химией, зато я твердо стою на ногах. Все это – проблема тех, кто идет за нами. Пусть они разбираются со всем этим».
– Ищите ручей, – подсказал Брэд. – Без деревьев мы обойдемся, но вода нам нужна.
Через бревна, брошенные поперек достаточно глубокого рва, я вывел машину на широкий пляж. Почти сразу мы увидели ржавый бетонный желоб, по которому струились жирные мертвые ручейки.
Отталкивающее зрелище! Нойс не выдержала:
– Герб, почему мы не поехали в южный сектор?
– Думаешь, там лучше?
Она беспомощно пожала плечами.
– Плюнь! – неунывающий Брэд Хоукс обнял Нойс за плечи. – Не все ли равно, где веселить сердце?
Стоянку мы все же нашли – под серой песчаной дюной, укрывавшей нас от противного ветерка. На песок мы бросили желтый брезентовый тент. Брэд и Италия сразу повеселели.
