Владимир Михановский - Самое таинственное убийство(Терра)
— А что произошло с голубым сиянием?
В ожидании ответа Рабидель весь напрягся.
— После отключения будатора оно начало быстро исчезать и рассеялось в течение нескольких минут.
— Вы при этом ничего не испытывали? — продолжал марсианин.
— Когда свечение таяло, я чувствовал себя довольно неуютно. Меня шатало, как на палубе во время качки. И еще… какие-то сквозняки гуляли по кабинету, хотя окна наглухо закрыты.
— Простите, Сванте, — прокашлялся Рабидель. — Меня этот вопрос очень занимает. Вы полагаете, что исчезновение голубого свечения — это диссипация энергии?.
— Дисси… чего? — Филимен за все время впервые выглядел растерянным.
— Разве физика не входит в число наук, которые вы постигли? — спросил Делион.
— Нет.
— Слава Богу. А то уж я решил было, что имею дело с человеком-универсалом.
— Такое немыслимо для человеческого мозга, — заметил марсианин.
— Прошу не беспокоиться, — отчеканил сыщик. — Если понадобится в интересах следствия, я и физику изучу.
— Чтобы постичь физику, нужны годы и годы, — заметил Делион. — Да и то — при наличии способностей.
— Что ж, если у меня не хватит способностей — прибегну к вашим. Надеюсь, у вас их, Атамаль, достаточно?
Делион не нашелся, что ответить.
— На одной из фотографий были мелкие осколки. Откуда они в… взялись? — спросил Мишель.
— Я ждал этого вопроса. Вы наблюдательны, молодой человек.
— Я решил, что это тени, — сказал Рабидель.
— А я — клочки бумаги, — добавил Арсениго.
— Обломки были не только на полу, но и на письменном столе, — сказал сыщик. — Неизвестный злоумышленник произвел не один выстрел, а два. Один — в Арнольда Завару, второй — в потолок над ним. Оттуда и осколки, пуля раздробила какой-то предмет; во что именно попала пуля — тоже предстоит выяснить. Извините, что задержал вас.
Найдется для меня комната, где я смогу жить? — обратился он к хозяйке.
— Сколько угодно, дом просторный. — Она задумалась. — Есть комната рядом с обсерваторией. Арни любил наблюдать оттуда, из обсерватории, светила, когда выдавалось свободное время, — она вздохнула. — Только там крутая лестница, а бегущей ленты нет.
— Неважно.
— Ох, совсем забыла! Комната холодная, не отапливается.
— И это неважно.
— Последний вопрос, уважаемый Сванте, — сказал Делион.
Сыщик, взявшийся за ручку двери, обернулся.
— У вас есть опыт работы?
— Я храню в памяти самые интересные дела об убийствах за последние двадцать лет, а также наиболее примечательные казусы из прошлого.
— Меня интересует ваш личный опыт.
— К счастью, это мое первое дело.
— К счастью? — вырвалось у Сильвины.
— К счастью, потому что надо мной не тяготеет груз прошлых ошибок.
* * *Как ни скверно чувствовала себя Сильвина, она не могла отказаться от обязанностей хозяйки. Сама, не полагаясь на шарообразных, разместила по комнатам гостей. Рабидель и Делион попросили комнаты рядом.
Ненастный осенний день давно перевалил через вершину и клонился к вечеру. Они прохаживались по пустынному коридору.
— Стали мы на якорь, — вздохнул марсианин. — И неизвестно, в каких водах.
— А может, это не якорь, а мель. И с нее так просто не снимешься.
— Сильвину жалко. Ей тяжелее всех.
— Да-да.
— А что о Филимене скажешь?
— Не могу его понять до конца. Он не так прост, как кажется с первого взгляда. Человек без изъянов: такие только на картинках бывают. Потом, этот немигающий взгляд…
— Да, я тоже обратил внимание, изъяны, кстати, у него есть. Например, с физикой дело швах.
— Верно. И мне понравилось, что он признался в этом, — подхватил Делион. — Поистине, человек без комплексов.
— И еще одно наблюдение, Атамаль. Я ведь старый экспериментатор… В наблюдательности мне не откажешь. Филимен во время разговора размахивал своим чемоданчиком.
— Это видели все.
— Но никто не обратил внимания на амплитуду колебаний. За все время она ни на йоту не изменилась.
— Подумаешь, важность — размахивать дипломатом, — пожал плечами Александр. — Думаю, и у меня бы получилось не хуже.
— Ошибаешься, Атамаль. Одно качание обязательно будет отличаться от другого. Такова природа живой мышцы.
— А ежели я буду тренироваться, размахивая портфелем, когда иду на работу?
— Сейчас не до шуток.
— Нет, серьезно. Может их там, в полицейском училище, тренируют до седьмого пота?
— Или нервы у него железные.
— Аминь.
— А теперь отдохнем. Я с ног валюсь от усталости…
Сванте быстро устроился на новом месте и принялся приводить в систему информацию, накопленную к этому моменту.
Главной удачей был, конечно, регельдан — девятизарядный автоматический револьвер с дорогим оптическим прицелом. Он оказался на письменном столе убитого, небрежно — или второпях — брошенный убийцей. Сванте сфотографировал и этот револьвер, и еще кое-что, но показывать все фотографии гостям не стал: к чему раньше времени раскрывать свои карты?
Сванте поместил оружие в гибкую оболочку и спрятал его в дипломат. Исследованием отпечатков пальцев можно заняться попозже. Несколько предметов, захваченных из кабинета, он поместил в стенной шкаф, запер его, а ключ сунул в карман.
Осколки, тщательно подобранные с пола и со стола, оказались, Сванте это выяснил, обломками автофиксатора, который был зачем-то подвешен над письменным столом. Была и еще одна важная находка. В тайнике стола оказался дневник, который до последнего дня вел убитый. Это, Сванте надеялся, должно было пролить свет на многое.
Филимен встал, прошелся по комнате. Хорошо, что она оказалась просторной: он любил движение. Холодной, правда, но это его мало волновало.
За окнами сгущались сумерки. Смог от мегаполиса сюда не добирался, и небо было чистым, хотя и по-осеннему выцветшим. Несколько тучек казались приклеенными. Неспешно проплыл караван журавлей.
Приступив к дневнику, сыщик сразу натолкнулся на кучу препятствий. Почерк знаменитого физика оказался отвратительным. Но это еще полбеды, Сванте быстро нашел ключ к нему. Филимена ставили в тупик непонятные намеки, фразы, оборванные на полуслове, и формулы, бесконечные формулы, которых было больше, чем слов.
Отложив дневник Завары, Сванте решил сначала обследовать виллу и прилегающую территорию. Что такое усталость, он не ведал.
Глава 7
Вилла
Сванте Филимен был приучен адаптироваться к любой обстановке, сколь бы необычной она ни была. В его памяти отложились, навсегда осели в клетках мышц долгие учебные поиски в сибирской тайге, в пустынях Марса, в полуосвоенных болотах Венеры. Запомнились изматывающие тренировки в невесомости и невыносимая, на пределе силы, тяжесть в кораблях, набирающих ускорение. Первый свой учебный поиск юный Сванте Филимен проводил на Красной планете, где едва не погиб в зыбучих песках пустыни. Тогда ему единожды, да и то издали, удалось увидеть знаменитого хроноскописта Рабиделя, о котором до того он много слышал. Сванте в сопровождении положенного ему ментора шел по улицам главного — и единственного! — города планеты. Издали Филимен увидел удивительное строение: стройный ствол, который увенчивался подобием круглой шляпы, занимавшей, однако, наклонное положение. По периметру круга шли сплошняком окна, скорее — прозрачные стенки. Скособоченный диск намного возвышался над окрестными строениями, словно великан в стране лилипутов.
