Олег Северюхин - Космический наблюдатель
Кто имеет деньги, тот и заказывает музыку. Это в ресторане. А в политике музыку нужно заказывать, сообразуясь с принципами, установленными существующей властью. Да и нет не говорить, черное и белое не упоминать. Бандитские методы политики всегда прикрывались смокингами и фраками, хорошими манерами и респектабельностью. Откровенный бандит в политике в отрицательную сторону отличается от респектабельного бандита в уголовном мире и, в конце концов, уходит со сцены, чтобы не эпатировать общественность.
В политике добиваются успеха те, кто контролирует отрасли и территории. Для этого опять же нужны силы и деньги. Деньги нужны для поддержания сил, а силы нужны для получения денег. Аксиома. В одиночку это не делается, а жадность губит не только фраеров.
Почувствовав себя крутым коммерсантом, начавшим с нуля и добившимся солидного успеха, Виктор Васильевич внутренне почувствовал в себе силы руководить не только своей компанией, но и всеми компаниями и фирмами в городе. Но кто признает его главенство? Кто он такой? Никто. Признают только сильных.
Кланяться авторитетам, значит сознательно подставить свою голову криминалу. У этих законы еще описаны Варламом Шаламовым и привлекательны только для мальчишей-плохишей, мечтающих о том, чтобы поквитаться с обидчиками и теми, кто превосходит их в своем умственном развитии.
Как ни крути, а прав был старик Ломброзо, который говорил, что сущность человека на его морде написана. Не всегда это совпадает, но в большинстве случаев верно. А ведь, даже не прибегая к криминалу, придется работать с тем же криминалом, с бандитами, которые по его указке будут давить бизнесменов, не желающих пойти под руку великого коммерсанта и политика.
Нормальный человек пойдет в рэкетиры, но не будет зверствовать. Зверствовать может только клиент Ломброзо. Рэкетир, хотя и задарма получает свою долю, но реально обеспечивает защиту коммерсанта.
Пастух пасет свое стадо, доит его и защищает от волков. Так должно поступать государство. Но государство только доит стадо, а защищать его не собирается, оставляя это рэкетирам.
Если стадо рэкетира начинает доить другой рэкетир, то последнему, в качестве доли, может достаться только пуля с контрольным выстрелом в голову или грудь.
Государству это безразлично. Если человек не заявил о рэкете, то рэкета не существует. На нет и суда нет. Если бы вымогательство и рэкет карались по факту, а не по заявлению, то эта, так сказать профессия, давно бы повымерла на нарах. Но раз государство оставляет незанятой нишу, то ее надо немедленно занимать, не дожидаясь более энергичных и предприимчивых людей.
Г-н Кочкин прекрасно понимал опасность своей затеи, но надежда на свои связи во властных и правоохранительных органах притупляла чувство самосохранения. Кроме того, был вариант договориться о разделе сфер влияния.
Если договориться не удастся, то в дело вступят правоохранительные органы, которые сами станут «крышей» для «Кочкин и Ко» с возможностью получения в последующем политических и экономических дивидендов.
В банях, на теннисных кортах, в ресторанах, на дачах г-н Кочкин обеспечил себе крышу на случай непредвиденных опасностей. Набрал группу отморозков из уголовников, неперестроившихся афганцев и десантуры, которых по достоинству не оценили за разухабистость, недисциплинированность и пристрастие к любым блестящим предметам, шевронам, аксельбантам и эполетам для украшения солдатских мундиров. Был такой диагноз у одного психического больного как «кавалер всех возможных орденов, медалей и блестящих предметов».
Последним только скажи, ты же в десанте был, друзья твои в горячих точках полегли, а пока вы служили, кровососы себе бабки загребали, и не надо никакой другой агитации, чтобы любой коммерсант был их злейшим врагом.
Были бы силы, то ряды рэкетиров пополняли бы и коммунисты-шандыбисты, прикупив для дела кожаные куртки пиджакового типа и пистолеты «маузер» в деревянной кобуре-прикладе. Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит буржуй. Эти бы работали бесплатно, за идею коммунизма-шандыбизма во всем мире.
За дело ребята взялись рьяно. Деньги потекли рекой. Группа росла, дел было много. Оставались солидные суммы от поддержки штанов доильщиков и ремонта «крыши». Несколько заявлений о рэкете «не подтвердились» в ходе проверки, но на пожаловавшихся увеличили сумму надоя. Этим все и кончилось.
Решен был и вопрос и с обналичкой черного «нала». Часть растолкали по сберкнижкам надежных людей, сделав процентные вклады на определенный срок. С этих «кровных» владелец счета получал определенную сумму и был доволен.
Другим был положен вклад с ежемесячной выплатой дохода. Часть денег обращена в недвижимость, а другая в товар, приносящий проценты.
Это только в «Бриллиантовой руке» недоумок мог «найти» в земле банку своих же золотых монет, три четверти отдать государству, а на четверть купить себе допотопный «Москвич». Эх, времена были. Налог на прибыль всего тринадцать процентов, на бездетность копейки. Живи – не хочу. Только жить не давали.
Виктор Васильевич никогда напрямую не общался с группой доильщиков. Для этого существовал доверенный человек. Группы были разделены на «тройки», знавшие старшего, руководившего тремя «тройками». Тот знал только помощника доверенного человека. При провале любой «тройки» организация оставалась в целости и быстро восстанавливала выбывшее звено.
Виктор Васильевич гордился своими познаниями в создании нелегальных организаций, вычитанных им в воспоминаниях старых революционеров, партизан и классиков марксизма-ленинизма. Для легализации групп все ее члены были устроены в доимые фирмы сторожами, курьерами, охранниками и прочими статистами, осуществлявшими контроль деятельности подопечных, не раскрывая своей истинной роли. Работник фирмы никогда не доил свою фирму.
Для того, чтобы предприниматели были под контролем, создали Ассоциацию предпринимателей, которую возглавил г-н Кочкин. Контроль своего «дела», или, как говорят на Западе – бизнеса, осуществлялся полный.
Сегодня доверенный человек доложил о ликвидации трех активных членов организации какой-то группой, не известной и для криминальных авторитетов. Но нет и признаков, что кто-то пытается забрать нелегальный бизнес Виктора Васильевича. Хотя этого исключать нельзя. Похоже, что «крыша» решила стать фундаментом. Значит, на «крышу» нужна своя «крыша». Этот вопрос надо продумать. Если человека нельзя купить за большие деньги, его можно купить за очень большие деньги. Цена каждого определяется его положением в обществе.
