Геннадий Прашкевич - Школа гениев
Государством следует управлять как фирмой? Несомненно. Власть должна быть сосредоточена в руках технической интеллигенции? Тоже нет возражений. Правда, вряд ли все так уж сразу пойдет как по маслу, ведь власть и правительство, как ты, наверное, понимаешь, это далеко не одно и то же. Правительство не управляет страной. Оно лишь латает дыры, постоянно возникающие в днище неуклюжего ковчега, называемого государством. Истинные правители, сынок, всегда стоят выше формальных правительств.
Моя почти случайная встреча с доктором Джошуа Гренвиллом закончилась заключением весьма необычного, но, как оказалось, прочного и жизнеспособного союза. Тем более, что общим оказалось наше увлечение биохимическими проблемами психологии личности вообще и гениальности в частности.
Мы даже попытались осуществить то, что задумали.
Велик или мал результат, полученный нами, суди сам, но в моем сердце поселилась надежда. «Бэби-старз» – вот в ком я вижу начала того мощного авангарда умов, который поведет за собой общество.
Все знают, сынок, что дерево обращено к свету листьями. И мало кто осознает то, что сила дерева заключена в его корнях. Конечно, мне не решить всех проблем, которые скоро встанут перед тобой, но одно могу подсказать: ключ к проблеме – он в том маленьком кусочке прошлого, который мы еще сохранили…»
4
– Письмо не дописано?
Камилл кивнул.
– Чего же ты все-таки хочешь?
– Для начала – два больших виски.
– А потом?
– А потом, заключение союза. Истинного. И надолго.
– Но с кем?
– С тобой прежде всего.
– Но я профан в фармацевтике. Ты же не доверишь мне дела «Фармаури».
– В этом нет нужды. Зачем мне исполнители? Их у меня хватает. Мне нужен человек, способный ставить нетривиальные задачи. Мне нужен человек, точно определяющий, в чем именно люди нуждаются сегодня и в чем они будут нуждаться завтра? Сам понимаешь, найти такого человека крайне трудно.
– Особенно в Бэрдокке, – усмехнулся Куртис.
– Господь был добр к Бэрдокку, – Джинтано-младший упрямо не замечал иронии. – С этого дня ты будешь общаться с самыми разными людьми, Рон. Мы закончим с тобой строительство новейшего телецентра. Ты получишь мощную трибуну. Издательский центр перейдет в твои руки. В перспективе я вижу тебя президентом. Не пугайся, – улыбнулся Камилл. – Не страны. Даже не «Фармаури». Я думаю о некоем мощном фонде, необычном по статусу и назначению. «Брэйн старз»! Мы раскрутим этот брэнд до конца. Наш фонд станет духовным центром интеллектуалов. Лучшие умы страны найдут в нем питательную среду. Не правда ли, тезис Сиднея Маури – фирма как единица социального устройства, имеет под собой твердую основу? Производство, реклама, сбыт, перспективные исследования… Мы пойдем дальше… Мы включим в это духовную компоненту… Не эпизодическая организация конкурсов и выставок, не эпизодические поощрения, а постоянное участие в духовной жизни страны! Замечу, – улыбнулся Камилл, – что даже с чисто меркантильных позиций наша затея далеко не убыточна.
– Гангрену молитвами не вылечишь.
– Ты о гениях?
Куртис поморщился:
– Я об отчуждении. Разве ты не видишь?
– Вот ты и определил проблему, – заметил Джинтано-младший.
– А почему ею не заняться тебе?
– Я бы занялся, но появились некие обстоятельства.
– Что ты имеешь ввиду?
– Еще до возвращения я начал тотальную ревизию всех фармакологических отделений «Фармаури».
– И что же?
– И сразу почувствовал сопротивление.
– Не понимаю, о чем ты.
– А взгляни сам.
5
«…так же обязаны поставить в известность, что в течение ряда лет между Вашим отцом и нашей компанией существовало неофициальное соглашение, обеспечивающее возможность совершения определенного рода совместных финансовых операций, прежде всего по сбыту товаров, аналогичных по своему характеру основной продукции «Фармаури».
…по причинам, которые для деловых людей вполне понятны, результаты этих операций лишь частично отражались в официальной документации.
…находясь в Европе, вы могли не знать некоторых деталей, но пришло время рассмотреть наши общие дела более конструктивно, и мы надеемся на Ваш трезвый подход к действительности.
…в противном случае реализация некоторых Ваших планов, в том числе тех, что связаны с Вашим решением вернуться в Бэрдокк, может оказаться весьма затруднительной».
– Понимаешь? Они намекают на Патрицию.
– С чего ты взял это? На мой взгляд, из текста это не следует.
– Мое решение вернуться в Бэрдокк. Оно вызвано моими отношениями с Пат.
– Но это же анонимка! – Куртис повертел в руках бумажку.
– Ну и что? За нею стоят вполне определенные люди. Вчера мне уже позвонили. Некто неизвестный мне интересовался, получил ли я эту записку? И даже дал время на размышление!
– Много?
– До пятницы!
– А в случае отказа?
– В случае отказа они угрожают вмешаться в мои личные планы, а заодно пустить в ход документы, якобы серьезно пятнающие репутацию моего отца. Более того, – покачал головой Камилл, – сегодня утром на Южном шоссе здоровенный детина с удостоверением старшего инспектора ФБНОЛ вытряхнул меня из собственной машины. Представляешь? – Джинтано-младший изумленно моргнул: – Разумеется, я позвонил в Бюро. Мой приятель полковник Макс Холдер подтвердил, что такой инспектор у него действительно работает. Но мне не по себе, Рон. «Как на поверхности лазурного пруда, в душевной глубине мы видим иногда и небо, полное блистательных сокровищ…»
– «…и тинистое дно, где вьется рой чудовищ».
– Ты помнишь… Значит?…
– Значит, мы вместе, Камилл.
Глава шестая. Лабиринт Дэвида Килби
1
Вместе с ключами портье передал Янгу две записки.
«Интересующий нас тип получил свободу, – сообщал Черри. – Местонахождение пока не установлено». Этот пробел стоит восполнить, машинально закончил Янг.
Вторая записка оказалась приглашением посетить местную полицию.
О причинах можно было не гадать: Янгу и самому не терпелось разобраться в том, что случилось на Южном шоссе. Не стоит спешить, правда, решил он. Пусть позлятся. Но сел за стол и набросал свою версию произошедшего. А листок, уходя, оставил у того же портье. Бог знает, что еще может приключиться В Бэрдокке?
В ФБНОЛ обязаны знать детали.
2
– Как с медицинским заключением? – нагло с порога напомнил Янг.
– Оно у меня в столе, – хмуро ответил капитан Палмер. Приветливости в нем не было ни на йоту. – Но заключение, скажу вам, далеко не так увлекательно, как ваши утренние похождения на Южном шоссе.
