Евгений Константинов - Хобби Сереги Костикова
Но нет, обошлось. Серега посмотрел в зеркало, – все в норме. На всякий случай, вновь принялся сморкаться, плеваться, умываться. Затем на кухне залпом выпил полтораста водки, и почти мгновенно вырубился на диване.
* * *Продрых Серега до позднего вечера. Войдя в комнату, увидел всех четырех живчиков на кухне за столом. Причем, на Зинаиде был тулуп Тимофея и его же шапка, – видать, простыла, пока на льдине рыбачила. Посередине стола стояла тарелка с капустой, но никто к ней не притрагивался.
Федот тут же поднялся, начал что-то показывать, но Серега его прервал:
– Секундочку. Сейчас все получите, но сначала выслушайте. Уверен, вы понимаете, что существуете в таком состоянии только благодаря мне?
Живчики дружно закивали.
– Понимаете, что если со мной что-нибудь случится, то из еды у вас останется только бочка капусты, да, возможно, сырая рыба, которую будет ловить Тимофей, пока у него наживка не кончится… Ну, если вам все ясно, то впредь ни в коем случае не чихайте в мою сторону, как сегодня днем сделала Зинаида. Я, конечно, буду начеку, но мало ли…
Живчики вновь закивали, хотя Серега сомневался, правильно и до конца ли они его поняли.
– Так, Зинаида, я решил слепить для тебя ванну.
Девушка радостно захлопала в ладоши.
– Пройди-ка к себе, покажешь, где ее лучше поставить. Тимофей, проводи девушку.
А теперь слушайте меня внимательно, – сказал он рыболову и рыбачке, когда Зинаида закрыла за собой дверь…
Проработав почти всю ночь, Серега уснул с рассветом, когда под его окнами усилился шум машин. Разбудил его, что было и неудивительно, звонок в дверь Влада Мохова.
– Вот, держи, – сказал тот, всучивая хозяину квартиры увесистую сумку. – Здесь сорок коробок пластилина. Для начала хватит.
Серега молча взял сумку и потащил в комнату.
– Как наши дела? – наступая ему на пятки, настороженно поинтересовался Влад.
– Нормально.
От следующих вопросов Влад воздержался, его внимание целиком захватила вновь изменившаяся композиция «Застолье». Теперь одна из дверей трапезной открывалась не в комнату Никодима, а в коридор, и уже из него четыре двери вели в другие комнаты. В одной обитал Никодим, в другой поселился Тимофей, две других, видимо, служили подсобкой и складом. Во всяком случае, бочка с квашеной капустой была перемещена на склад, и к ней добавились два мешка – один, судя по корявой надписи, с сахарным песком, другой – с солью. В трапезной стояли холодильник, электроплита, кухонный стол, заставленный посудой, а комната Зинаиды обогатилась ванной, наполненной водой.
В плане ванны скульптор постарался особенно: на стене, к которой она примыкала, висели разноцветные полотенца, на специальных подвесных полочках – мыло, мочалка, бутылочки и тюбики с шампунями и гелем, кажется, даже пемза имелась. А на полу рядом с ножкой ванны притулился вантуз. Влад настолько погрузился в созерцание, что даже вздрогнул, когда, склонившийся над композицией Серега громко чихнул.
Живчики тут же повскакивали со своих диванов, словно и не спали, прибежали в трапезную и набросились на еду и питье.
– Серега, ты монстр! – глаза у Влада горели. – У нас все получится. Как хорошо, что ты принял мое предложение!
Вместо ответа Серега трижды щелкнул пальцами, протер глаза и уставился на композицию. Посмотреть было на что: Зинаида, спешно покинув трапезную, вошла в свою комнату и начала раздеваться.
– Купаться хочет, – прокомментировал Серега.
– Конгениально! – восхитился Влад. – Надеюсь, сейчас ты не запретишь мне полюбоваться?
– Да, ради бога. Можешь даже лупой воспользоваться.
Влад последовал совету и, вооружившись лупой, приблизил лицо к композиции. А Зинаида уже с видимым наслаждением плескалась в ванне. И тут к ней в комнату заглянул Тимофей, который быстренько скинул с себя одежду и тоже запрыгнул в ванну. Зинаида не возражала, даже наоборот, засмеялась, начала брызгаться. Тимофей тоже какое-то время веселился, но вскоре недвусмысленно дал понять девушке, что составил ей компанию совсем не для того, чтобы мыться.
Зинаида покорно развернулась к нему спиной, а Влад склонился еще ниже, желая рассмотреть предстоящее действо во всех подробностях. Зинаида томно прикрыла глаза, при этом нащупала на ближней полке маленькую баночку, сыпанула ее содержимое себе на ладонь, глубоко вдохнула и… чихнула! И еще раз, и Тимофей тоже чихнул.
В отличие от Влада, Серега, опередив эти чихания, отпрыгнул в сторону и выскочил из комнаты. А когда вернулся обратно, то не сразу обнаружил своего приятеля.
Разросшаяся композиция «Застолье» была на месте; Никодим с Федотом в бильярдной гоняли шары; Зинаида в ванне наслаждалась ласками Тимофея… А на кухне, хватаясь за стол, безуспешно пытался подняться на ноги еще один живчик – размером с мизинец, абсолютно голый. Судя по комплекции и лысине, в нем нетрудно было узнать Влада Мохова.
Глядя на него, Серега включил мобильник.
– Александр Петрович? Это Костиков. Ты уж извини, но мне все-таки придется взять больничный. Да ни в каком я не запое! Да понимаю я, что пить надо больше и на рыбалку ездить чаще. Но вот не отпускает хвороба, и ничего с ней не поделаешь. Ага… ага… Спасибо, Петрович!
* * *Слепить корову высотой с мизинец оказалось не так-то просто. Долго не получалась голова Буренки, чтобы и губы, и ноздри, и глаза были именно коровьи. Халтурить Серега Костиков не хотел, поэтому раз за разом сминал неудачную заготовку и начинал лепить заново.
Причем, кошка соответствующего масштаба, то есть длиной в две трети спички, у него получилась замечательная. Особенно удались усы, наверное, потому, что, полностью слепив фигурку, Серега выдернул два усика у себя из-под носа, разрезал их лезвием бритвы и надежно прикрепил к кошачьем мордочке.
Кошка, названная Федорой, ожила, как прежде оживали фигурки людей, после того, как скульптор на нее пару раз чихнул. Серега ожидал, что она сразу запаникует, попробует спрятаться под столом, но Федора, поводив носом и пошевелив усами, первым делом подошла к оставленному Тимофеем на кухне рыболовному ящику, царапнула его когтями и принялась требовательно мяукать. Живчики внимательно за ней наблюдали до тех пор, пока Тимофей не догадался достать их ящика окунька и угостить новую жительницу Застолья.
Серега уже имел опыт в создании пластилиновых собак, крысы и плавающего крякового селезня. Селезня оживлять не стоило – улетит; крыса в Застолье тоже ни к чему, а вот пару собачек слепить можно. Но сначала необходимо было закончить с коровой. Он лепил ее, стараясь скопировать с обложки диска «Atom Heart Mother» группы Пинк Флойд, с которой корова глядела на него вполоборота. Возможно, проблема была в том, что на обложке у коровы не было рогов? Серега отложил диск и полез в Интернет, где картинок с изображением коровы оказалось несколько тысяч. Выбрав Буренку с аккуратными рожками, он вновь принялся разминать пластилин…
