Олег Дивов - Великий Дракон
Император провел нас в лабораторию, где уже ждал врач. Еще здесь был мощный стационарный компьютер, под стать тем, какие я видела у контрразведчиков. Мэдлин вкололи анестетик, аккуратно извлекли чип из-под шунта. Врач окунул капсулу в очищающий раствор, обработал ранку на запястье Мэдлин и удалился.
— Старый император отдал мне это, — Мэдлин показала на чип, — как выкуп за нелепую гибель моего отца. И… как приданое. Он поставил единственное условие: не при его жизни. Он уже знал, что долго не протянет.
— Мэдлин, — улыбнулся император, — мое слово неизменно. Вот свидетели. Я обещал взять тебя в жены. И я готов сделать это тогда, когда ты захочешь.
Она взяла стаканчик с чипом и протянула ему:
— Открывай.
— Леди Берг, — обратился ко мне император, — могу я попросить один волос с вашей головы?
Я выдернула короткий волосок. Император положил его на сканер. Потом вскрыл капсулу, вынул крохотный чип и вложил его в паз на терминале. Вспыхнул монитор, отражая работу системы. Побежали ряды иероглифов, потом изображение застыло. На мониторе было дерево, состоящее из пиктограмм.
Император сел в рабочее кресло. Несколько минут он колдовал над клавиатурой, а мы молча наблюдали. Дерево сменилось птицей, потом — стилизованным драконом.
— Все, — объявил император, — информация открыта. Вот он, Великий Дракон.
— И что там? — не выдержал Макс. — Тот самый чертов двигатель?
— Двигатель, — согласился император. — Но, конечно, другой. Тот, первый, уничтожен. Мой отец вовсе не желал гибели всему человечеству. Некоторые открытия следует закрывать вместе с их изобретателями. А это — новая разработка. Двигатель, который позволяет перемещаться в межгалактическом пространстве, но совершенно безопасен не только внутри галактики, но даже в атмосфере. Впрочем, в атмосфере он бесполезен. Он чудовищно дорог в производстве. Но это — наше с вами будущее.
Мы молчали.
— Прошу вас — поднимемся и выпьем по бокалу шампанского. За нашу помолвку, — он взял Мэдлин под руку.
Мне было грустно. Новый двигатель. Мирная модель. И столько людей из-за нее погибло… Страшно вспомнить ту резню в Черной деревне. А ведь еще город. Вилла Николса. Да мало ли мест…
Конечно, мы выпили и поздравили жениха с невестой. Улучив мгновение, ко мне подошел император.
— Делла, ты что-то помрачнела. Могу я что-нибудь сделать для тебя?
Я хотела сказать — нет. Но тут же передумала и выпалила без подготовки:
— Можешь. С нами бежали еще пять человек. Их арестовали. Отпусти их.
— Ах, Делла, Делла, — император покачал головой. — Ты преувеличиваешь мое влияние. Я не могу нарушить закон. Преступников нельзя просто так взять и отпустить. Даже если они совершили множество добрых дел. Увы.
— Когда я смогу забрать сына?
— В любую минуту. Надеюсь, ты не покинешь Пекин до моей свадьбы? Я очень хочу видеть тебя среди гостей.
— Хорошо.
— Что ж, пойдем. Я провожу тебя. И твоих друзей.
* * *— Делла, твой сын — общий любимец. Я разбираюсь в людях, из него получится отличный князь, — говорил император. — Хотя он нуждается в строгой руке. Твой домашний врач… ты ведь не огорчишься, узнав, что он провел несколько семинаров для врачей императорской академии? Нам полезен обмен опытом. И мои этнографы немного поработали с твоими индейскими и эльфийскими слугами. В империи практически нет инородцев, мы мало знаем о них. Этот недостаток нужно исправлять. Я надеюсь, эта поездка была очень плодотворной, и для вас, и для нас.
Мы вышли в сад. Ярко блестевшую горку я заметила издали. Светло-желтые диски, видимо, были склеены между собой, потому что горка высотой в метр не рассыпалась, хотя по ней ползали дети.
— Гм, — только и сказал Август.
Император засмеялся.
— Да-да. Памятник китайской коррупции.
Я удивилась.
— Это золото, — объяснил мне император. — Золотые монеты эпохи освоения. Был у нас один любитель антиквариата… Тридцать лет назад его наконец-то арестовали. Расстреляли, само собой. А коллекцию конфисковали. И чтобы неповадно было впредь, использовали ее как элемент дизайна. Мне нравится, когда по куче денег ползают дети. В этом есть красота, вы не находите?
Навстречу мне уже торопилась Санта с Огги на руках. За ней вприприжку, подняв хвост трубой, скакал кот Барсик. Я забрала у индианки сына, прижала к себе. Огги явно потяжелел за несколько дней, да и на глаз побольше стал…
— Кушал очень хорошо, — отчиталась Санта. — Спал сначала плохо, но, возможно, погода повлияла. Сегодня вот — засоня, даже не пискнул ни разу с утра. Я так сразу и сказала: видать, чует, что мамочка сегодня вернется. А так мы всем довольны. С нами, хоть мы тут и слуги, прямо как с царями обращались.
— А где Валери?
— Она вчера подвернула ногу. Ничего страшного, но сегодня ей рекомендовали постельный режим. Кажется, она весьма недовольна. Василиса решила, что будет ее компаньонкой, поэтому лезет спать в ее постель. Валери ругается, но собаку не прогоняет.
А Мэдлин ушла, но быстро вернулась. Ее сопровождало четверо детишек — три мальчика и девочка. Двоих старших я узнала.
— А вот и приемные сыновья Николса, — пробормотала я.
Август покосился на меня, а Макс хмыкнул.
— Делла, они его родные дети, — сказал Макс. — Из-за этого Джимми Рассел и обломал зубы, пытаясь отобрать их. Дети Николса и старшей сестры Мэдлин. Сдается мне, сейчас Рассел не получит их тем более, потому что Мэдлин захочет оставить племянников себе.
Так вот почему Мэдлин поссорилась с Николсом, подумала я. Тот бросил ее сестру. Как все просто.
Мэдлин тихо улыбалась. И сейчас я понимала, что в ней нашел Август. Ее кукольно-правильное личико сияло, темные блестящие глаза светились изнутри.
Император кивнул нам и удалился.
— Хотите чаю? — спросила Мэдлин.
…Август сказал, что ей на роду было написано угодить в сказку. Слишком неземная. И ее история была действительно сказочной.
Ее отец был резидентом на Сайгоне. Юная Мэдлин, конечно, ходила на вечеринки, которые посещала и китайская аристократия. Половина китайских мальчишек приезжала нелегально, инкогнито и вообще на свой страх и риск. Однажды на такой вечеринке она оказалась рядом с красивым молодым китайцем, даже с виду — балбесом и прожигателем жизни. Но он таким только казался.
Она со смехом рассказывала, что китаец поначалу испугался ее. Да-да. Она была слишком красивой, такой, что он решил: ее подставили ему. Ее отец, узнав о знакомстве, пришел в ужас, затем в ярость. Но потом все как-то привыкли.
Мэдлин первые полгода не знала, кто ее возлюбленный. Считала китайским княжичем. Пока он в приступе отчаяния не признался, что ему предстоит унаследовать императорский трон, и он не знает, доживет ли до Нового года, потому что… потому что у него такой отец. И конечно, старый император не позволит наследнику жениться на дочери федерального разведчика. Тогда Юджин едва не принял решение бежать из Шанхая.
