Василий Шахов - Тень Уробороса.Фарс
Выйдя на Палладаса (ученый понял, что Элинор подослан для убийства), бывший послушник рассказал ему все. И тогда Алан Палладас сообщил ему имя.
Это было имя мужа его дочери. Имя, которое Элинор запомнил еще во время регистрации на рейс, едва не ставший роковым для пассажиров нашего самолета. Мое имя.
Сам Палладас к этому моменту уже должен оказаться на Земле, воспользовавшись изобретенным препаратом. Должен довериться подруге дочери, капитану московского спецотдела. А единственным выходом для Элинора оказывалось путешествие в Нью-Йорк и мое участие.
Будучи на Эсефе, юноша не терял времени и впитывал в себя информацию Внешнего Круга. Может быть, он гений, может, нет — я не знаю. Но его способности я мог бы приравнять к способностям моего отца.
Новые навыки помогали Элинору во многих областях. Помогли и здесь.
— Ты подобрал «плавающий» код в систему ОКИ! Код, который все время изменяется…
— Да, — согласился Зил. — У меня не было иного выхода. Я был нацелен на это и добился результата. Мне нужно было выйти на тебя. Я знал, что этой ночью ты дежуришь. Я планировал сдаться тебе, но я ошибся…
— Ты не ошибся. Я должен был дежурить этой ночью. Но иногда одно бытовое обстоятельство ломает все планы…
— На той квартире, где меня взяли, у меня спрятаны снимки со встреч Антареса и ампула с веществом, которую мне удалось выкрасть у него. Всего их было три, я привез их лично. Три пробных ампулы. Первую инъектировали мне. Вторая — со мной. Где третья и как ее использовали, я не знаю. Я рассказал все. Меня ликвидируют?
Голос его был теперь вялым и бесцветным. Мне показалось, что теперь ему уже все равно. А потом я понял, что ему очень страшно, что он хочет жить, но жить как прежде для него подобно смерти.
— Если вы отдадите меня назад, Антаресу, я найду способ покончить собой, — твердо сообщил юноша, глядя в пол.
— Почему у тебя нет аннигиляционного гена?
— Его нет ни у кого из моих братьев.
— Родных?
Он с непониманием посмотрел мне в глаза, потом сообразил, что я имею в виду, и слабо улыбнулся:
— Нет. У послушников, священников, иерархов… Ни у кого из фаустян…
Я протер лицо ладонью. Что такое Клеомед с его неразберихой и мутантами! Мы имеем в созвездии Жертвенник гораздо более страшную мину замедленного действия — миллионы воинов веры, обладающих возможностью беспрепятственно убивать.
— Сколько лет тебе сейчас, Зил?
— Через три дня — двадцать четыре. Будет. Возможно, будет…
Как хорошо я понял это его «возможно»!..
А затем он рассказал мне об устройстве, которое спасло его от смерти во время прыжка с самолета. И почти все события, окружавшие меня последние два года, заняли свои места. Я понял причинно-следственную связь всего, что происходило со мной и моими коллегами…
Пошатываясь, я покинул изолятор. За три часа разговора с этим несчастным мальчиком к моим собственным годам добавилось лет пятьдесят.
— Ну что? — миссис Сендз была неподдельно взволнована и напугана переменами в моем облике. — Докладывай, Рикки, что там?
— Простите, майор, — пробормотал я. — Мне нужно лететь в Сан-Франциско. Сейчас же. Очень вас прошу: дайте Зилу отдохнуть и не сводите с него глаз. Не потому что он сбежит. Потому что найдутся желающие убить его.
— Ты узнал такое, что можешь доложить только генералу? — нахмурилась моя начальница.
Будь на ее месте кто-то другой, я не осмелился бы ответить на эту реплику согласием. Но майор Сендз прекрасно поняла подтекст моих слов и не стала требовать доклада.
— Майор, я попросил Элинора рассказать вам о местонахождении тайника в его квартире. Там снимки и ампула. Только вам. Он скорее умрет, чем доверится кому-то еще…
— Попросил?
— Да, вы не ослышались. Вы подпишете разрешение на мою отлучку?
— Сколько времени она займет?
— Не могу знать.
7. Многоходовка
Нью-Йорк, Управление, май 1001 года.
Он сидел и смотрел на меня. Маленький, пухлый, ничем не примечательный, кроме лысины и объемного брюшка. Да еще, пожалуй, внимательных темных глаз. И никто, глядя на него, не поверил бы, что передо мной — опытнейший «провокатор-манипулятор» Управления. Он практиковал в Восточном полушарии вот уже без малого двадцать лет — приличный стаж даже не в «полевых условиях». Но Карл Кир любил риск, любил политическую возню, обожал играться людьми, как марионетками. И особенно радовался, когда марионетка всерьез полагала, что это она «водит» его.
Не так давно президент Ольга Самшит лично поручила ему наблюдение за пришедшей к власти в Москве Лорой Лаунгвальд. Уж очень беспокоило главу Содружества близкое родство подполковника Лаунгвальд с persona non grata Эммой Даун. Кир и прежде знавал Лору, поэтому войти к ней в доверие, апеллируя к обычным человеческим слабостям (обоюдное стремление к власти, использование нужных связей друг у друга), ему оказалось несложно. Все было правдоподобно и не вызывало у подполковника ни малейших подозрений в двуликости партнера-осведомителя. Мало того: он был близко, даже очень близко знаком с ее сестрой, той самой Эммой.
Теперь начиналась настоящая Игра, и Кир заранее предвкушал потеху. Я чувствовал его настроение и даже немного завидовал ему. Лично мне происходящее весельем не казалось.
Мы все — моя тетка, я, Джоконда, Кир, Стефания Каприччо и даже сама Ольга Самшит — собрались в одной из секций Главного Компьютера. Мини-заседание было очень напряженным: нельзя было упустить ни малейшего нюанса планируемой операции.
Я понял, что для меня наступило время жестоких открытий. Оказалось, что после нашего расставания моей жене пришлось несладко. Выполняя задание в своем ведомстве, она была попросту подставлена и уволена из спецслужб. Самостоятельно изучив дело трехлетней давности, я обнаружил множество взаимосвязей, которые вели, опять же, к Лоре Лаунгвальд. И не надо было дослуживаться до генерала, чтобы понять: Фаину просто убрали с дороги. Она «невелика сошка», чтобы это дело получило огласку. На то и был расчет нового шефа московского ВПРУ.
Как же я костерил себя за то, что в течение стольких лет так и не удосужился выйти на связь с собственной женой! Боюсь только, что она бы меня и не вспомнила. Мне хорошо известно, что заключает в себе формулировка «уволена из рядов ВПРУ». И наш с нею роман был как раз одним из периодов ее активной профессиональной деятельности, а блокировать выборочно память невозможно. Конечно, она мало что помнит из нашей с нею жизни! Если помнит вообще…
