Максим Алексеев - Марионетка
— Слушай Лор, я бы не стал… — начал Вильгельм. Остальные тоже были настроены скептически.
— Если что, Элам подстрахует, — ответил Лоренц.
Гном нехотя кивнул, и они двинулись дальше.
За пару часов блужданий они ощутимо спустились вниз. Стало откровенно холодно, уже привыкшего к карнатакской жаре Лоренца потряхивало. Гном, поначалу отнесшийся к идее баронета со скепсисом, постепенно успокоился и на молчаливые вопросительные взгляды, которые на него бросали члены отряда показывал большой палец. На развилках он оставлял отметки магией и просто мелом, на случай обратного самостоятельного пути.
Всему есть конец. В том числе и дороге по подземельям. Они остановились на берегу мерцающего голубым светом идеально круглого подземного озера. Водяную гладь ничего не нарушало.
— Какая красота! — вздохнула Асанте, — хотя бы ради этого стоило сюда идти!
— Скажи, энши, — спросил призрак у Лоренца, — хорошо ли я служил своему народу.
— Карни до сих пор рассказывают про тебя легенды, а земля Бад-ад-да считается у них проклятой.
— Могу ли я обрести свободу?
— Эммм… наверное, да, — не успело эхо замолкнуть как призрак рассеялся.
— Ого, развоплотился! — присвистнул Вильгельм.
— Странно, — сказала Ирэн, и подозрительно посмотрела на баронета, — в книге Мардука написано, только темный маг — владыка может отпустить любого немертвого на свободу посмертия…
— Это просто из-за эффектов интерференции и дифракции магических волн вблизи источника, — ответил откровенную чушь Лоренц, а у самого в голове крутилась мысль, что Ирэн права. Он в некотором роде последний живой ученик Гильгамеша.
Солдаты расстелили на белом песке, покрывавшем пол пещеры одеяла, установили на треноге магический нагреватель и стали варить кашу. А Лоренц погрузился в расчеты предваряющие наложение чар. Элам знакомый с теорией горнопромышленного волшебства и геомантией вызвался ему помочь. Потом к ним присоединился и Вильгельм с Джониеном.
Вчетвером они методично разрисовывали стены пещеры клинописными знаками. Заклятья накладывались друг на друга создавая неосязаемый барьер, который должен был ограничить выходящую энергию и направить ее излишки на создание безобидного вихря. Процесс начертания шел ни шатко, ни валко. У Лоренца совсем не было опыта в подобной магии, только конспекты лекций из академии. Элам и Джониен тоже, всего пару раз были на подобных ритуалах, что уж говорить про Вильгельма… Остальным же доверять плетение подобных чар было просто опасно. Неточности могли привести к катастрофе.
Вскоре стало ясно, что за один день они не успеют — на поверхности, судя по хронометру Элама, уже должен был наступать вечер, а они успели обойти только треть берега подземного озера. Надо было возвращаться в Сетхи, но Лоренц, уловивший усиливающийся поток магии от источника, понимал, что за ночь недоделанные чары под напором дикой магии рассыпятся и на следующий день придется начинать заново. Поэтому, скрипя сердцем, он отдал приказ оставаться в пещере.
Ротмистр выставил у входов караул, раскидал в проходе противопехотные руны на листах вощеной бумаги и несколько сенсорных заклятий, после чего скомандовал отбой.
* * *На хронометре гнома было четыре часа. Колдовать всю ночь без перерыва было слишком опасно, рассеянное внимание могло слишком дорого обойтись в дальнейшем. Сейчас работали Элам и Вильгельм, а он с Джониеном отдыхал.
Лоренц задремал, когда пещеру тряхнуло от нескольких взрывов слившихся воедино — ловушки установленные ротмистром сработали. Баронет вскочил как ужаленный, судорожно колдуя ледяной шторм и ища укрытие.
Облако пыли быстро рассеялось, и Лоренц увидел солдат рассредоточившихся за валунами и сталактитами, державших на прицеле своих посохов вход. Чуть в стороне прижимались к стене Ирэн и Элам. Вокруг них разливалось мягкое желтоватое свечение рунной магии. Где-то прятались Асанте и Айрин.
Лишь Вильгельм стоял посреди пещеры с двуручником наперевес. Вокруг него постепенно разгорались магические щиты: на земле голубой круг малого рассеивания Эллрана, по кирасе бегали синие искорки «доспеха мага», воздух вокруг переливался как над раскаленными камнями от «щита энтропии» и еще чего-то незнакомого Лорнецу из арсенала Джониена, ставившего де Фриззу защиту.
— Здрасте, гости дорогие! — сказал Вильгельм и оскалился глядя темноту.
В ней, за маревом магических щитов, мельтешением теней и всполохами черного пламени смутно угадывались три силуэта. Два в бесформенных балахонах — некроманты и еще одна высокая стройная фигура, держащаяся за стену, Зиусудра подумал Лоренц.
Нападать никто не спешил. Лоренц чувствовал, несмотря на помехи от источника магии, что у темных колдунов наготове есть какое-то разрушительное заклинание. Но он так же понимал, здесь и сейчас, на пике активности, применять подобные чары самоубийственно.
— Энши, — закричал Лоренц, — мы пришли с миром! Дай нам довершить дело, и мы уйдем!
Эхо несколько раз повторило его слова, но ответа не последовало. Лоренц почувствовал несколько аккуратных прикосновений к той паутине, что он плел вокруг озера. Зиусудра развернулся и, тяжело ступая, пошел обратно в темноту. Один из колдунов поддерживал его под локоть. Второй медленно шел следом за ними, продолжая поддерживать защитные чары.
— Фух! Пронесло… — Вильгельм стер со лба испарину.
— Да уж, силен упырь! — почесал затылок Элам, — чуть в Тень нас не затянул…
Лоренц сначала удивился словам гнома, а потом обратил внимание на то, как медленно возвращаются к предметам, бывшим серыми и бледными, естественные цвета.
— Господа, давайте заканчивать быстрее! Ритуал не потерпит промедления, — напомнил им Джониен и они продолжили работу.
Сон у всех как рукой сняло. Хотя уход у-и-на-э-наг можно было трактовать, как разрешение оставаться в пещере, все от этой демонстрации силы были как на иголках. Даже обычно невозмутимая Айрин явно нервничала, она чувствовала, насколько силы Зиусудры превосходят ее.
Лоренц между тем не стеснялся применяя тонизирующую магию на себя и на остальных. Он знал, что за это придется, потом расплачиваться, эти заклинания не добавляли сил, а лишь заставляли использовать резервы тела до последней крупицы, но и ему хотелось поскорее выбраться из подземелий.
Они завершили начертание к обеду следующего дня. Знаки на стенах и песке неярко засветились, стоило Лоренцу нанести последнюю руну замыкавшую круг. Озеро на секунду пошло рябью, а стены пещеры дрогнули от перераспределения потоков силы, но через минуту вновь наступила тишина. Лоренц провел несколько ритуалов магометрии и с удовлетворением кивнул сам себе — теперь магическая сила не изливалась во все стороны, а проецировалась конусом над озером.
