Анастасия Федорова - Дело о полянах Калевалы
Глава 5
Погода удивительным образом наладилась. После дождя в лесу все заиграло и переменилось. Воздух, свежий, пропитанный озоном и свежестью, пах терпкой хвоей, клюквой и грибами. Неумолчно щебетали птицы, вспархивая из-под ног, перелетая с ветки на ветку, гоняясь друг за другом шумными стайками. Отросшие в этот год новые веточки елей и сосен, нежно-салатовые, мягкие и пушистые, пригибались под своим весом, как страусовые опахала. Высокие, по пояс, папоротники, плотные метелки хвощей, разноцветные ковры зелени, маленьких лесных цветов — белоснежных звездочек, розовых и лиловых лесных орхидей, мхов, камнеломки. На пути им встречались поляны, заполненные кустиками черники, блестящей, стелющейся брусники, пышной пеной белеющей земляники. Однажды им открылась огромная прогалина, до пределов видимости полная ландышей, и никто не смог сдержать восхищения.
Лещинская пробиралась в зарослях, подняв голову к едва видимому сквозь кроны деревьев небу с изумленным и сияющим, как у ребенка, лицом. Глядя на нее, Краснов тихо улыбался сам себе, будто сам был причастен к тому великолепию, которым встретила Марину карельская природа.
Они шли уже около получаса. Марина, как обычно, молчала, а вот Котя оказалась интересной, говорливой собеседницей. Всю дорогу они с Красновым обменивались шутками и служебными байками. Он рассказывал ей про свои походы, а она делилась местными легендами.
— Все началось-то не просто так, — поведала она. — Экая невидаль — старый дом! После войны в здешних лесах не редкость найти остатки бывшей деревни или какое-нибудь убежище. Я сама не видела, но говорят, что находили и более старые постройки, неизвестно кем и когда брошенные, почти съеденные лесом или наступающими болотами. Обычно это просто строения, опасные тем, что могут обрушиться вам на голову. Или змея там схоронится. А здесь сразу, как нашли этот дом, так сразу неладное начало происходить. Вот мы придем, вы сразу почувствуете, как там неуютно. Будто кто смотрит за тобой, мысли назойливые в голову лезут. А ночью и с костром, и с людьми тошно — кажется, кто-то за спиной у тебя стоит. Словом, жутковато… Лесорубы потому и бросили там лес валить, что стало им казаться, что на опушку выходит кто. Большой, больше собаки и сидит, ждет, глазами светит… Ну, лесорубы, они понятно — мужики бывалые, чего им собаки бояться? Ну сидит и сидит. А однажды кто-то из них отлучился по нужде, а вернулся весь в крови, лицо разодрано, и ничего сказать не может — как память отшибло. С тех пор долго никто туда не совался.
— Собака, говорите? — задумчиво повторил себе под нос Ярослав, переступая поваленное дерево.
— Ну а потом, уж не знаю, за каким чертом, — продолжала, шагая впереди, Котя, — занесло туда пару студентов. Не то потерялись, не то дорогу попутали, но только пришли они и начали трепаться, что видели ведьмину избушку. И у порога сидела опять же большущая собака. А потом в лесу казалось им, между деревьями мелькал силуэт женщины. Они ее кликали, но никто не ответил. В общем, такая вот ерунда. С тех пор и повадились туда паломничать за своей порцией острых впечатлений. Уж и запрещали, да что там?
— Вы-то сами не замечали ничего подобного? — вставила Марина, раздвигая перед собой здоровенные папоротники. — А то уж больно смахивает на бабкины страшилки.
— Да кто его знает? — пожала плечами девушка. — Странновато там, ясен пень. А уж что там кому виднеется — не мое дело. Сама я никого не видела, но что волки там могут быть, а то и медведь заплутавший — это возможно. Люди? Ну кто знает… Браконьеры, оно дело такое, всюду шастают. Им, конечно, тоже не с руки отвечать, если их кто зовет.
— А последний случай приключился два года назад как раз, и около того времени, как Оленева пропала, — вспомнила Котя. — Тоже пошли двое к поляне, молодцы какие, Блинтайм встречать — тоже мне, эльфы! Обратно один другого на руках тащил. Орет как резаный и тащит. Ну, у одного бошка пробита — на него, со слов второго, обрушились потолочные балки. А второй твердит, что на него собака бросилась и глотку перегрызть хотела. Вот только на руках, на плечах у него порезы, как от ножа, а не как от когтей, и следов укусов не видать было. Назад воротимся, могу показать вам это дело, — добавила она, заметив, что Краснов, первый раз слышавший подобное, недовольно хмурится.
— Что за… Блинтайм? — Лещинская застряла, не в силах самостоятельно перебраться через нагромождение поваленных деревьев.
— Да черт его, — буркнул было Краснов, возвращаясь и помогая женщине преодолеть преграду. — Первомай, что ли? Оленева вроде накануне пропала.
— Он самый, — за сержантом оглушительно хрустели ветки.
— Бельтайн, — чуть склонившись к Лещинской, шепнул Краснов. Та ответила ему вопросительным взглядом, и он объяснил:
— Кельтский праздник начала лета, связанный с началом пахоты и выгона скота. Традиционно должен был обеспечить плодородие всему живому, как понимаешь. А еще на Бельтайн жгли костры и обновляли в домах огни, — так же шепотком продолжал он, порой покачиваясь при ходьбе по неровному пути, едва не прикасаясь губами к ее волосам и маленькому розовому уху. Было что-то, что неодолимо влекло к ней, запах, что ли, особенный, легкий, похожий на яблоневый цвет.
— А огонь — это символ Семаргла. Считалось, огонь способен проходить по всем слоям земли, а Семаргл, который, будучи хранителем абсолютного знания, также служит проводником между мирами, сам появляется из огня. Мы его уже видели сегодня на вышивках, — напомнил он внимательно слушавшей его Лещинской. — Собака такая большая, с крыльями…
Спустя некоторое время непролазная тропа, по которой их вела Котя, расширилась, и Краснову даже показалось, что местами подо мхом и палой листвой он видит дорожную колею. Затем наличие некогда проложенной дороги стало очевидным — кое-где попадались выложенные по краю камни, старые деревья стояли по ее краю ровным рядом, когда низкорослый молодняк пробивался все ближе к центру, нависал, сплетаясь ветвями, над головой. В глаза бросился огромный валун, замшелый, изъеденный лишайниками, серебристо-серый, покатый, как спина бобра. На обращенной к дороге стороне камня была высечена некая запись, от времени неразборчивая, полустертая. Краснов, стараясь не привлекать внимания Коти, задержался возле камня, чтобы прочесть, что же там написано.
— Налево пойдешь — коня потеряешь? — пошутила Лещинская, проходя мимо него. Краснов удивленно обернулся к ней, и ему показалось, что она задорно улыбнулась ему.
— Возможно, — ответил ей улыбкой Ярослав. — Этой надписи не меньше двухсот лет, а сказано там что-то вроде «осторожно, впереди овраг».
