Катерина Зиборова - Ледяной дракон. Академия выживания
– Мари! – одернула я ее, но, быстро взяв себя в руки, спокойнее продолжила: – Можно как-то ближе к теме?
– Магией тебя ударили. Да не по телу, а в самое нутро. Проклятие темное. Страшное. Еще немного, и убило бы оно тебя. Вот и слабость отсюда, сопротивляется организм той дряни, сам себя лечит… Да не все спасти удалось.
– В смысле? – очень тихо спросила я, страшась ответа.
– Последний удар помнишь? После которого тебе совсем худо стало?
Ладонь непроизвольно легла на живот, а пальцы с силой сжали сорочку. Внезапная догадка не заставила себя долго ждать.
– Нет, – прошептала я. – Нет. Не может быть.
– Злость свое черное дело сделала, выжгла тебя.
Я бесплодна?..
Неверие. Ступор. Иррациональное чувство обиды и непонимание – именно это я ощутила. По какому праву эта мразь примерила на себя волю Господа?!
– Все хорошо, – скорбно проговорила Мари, врываясь в мои мысли. – Главное – ты жива. Слышишь, деточка, жива всем назло.
– Жива, – послушно повторила я, вновь и вновь проигрывая в голове тот удар.
Я совру, если скажу, что мечтала о ребенке. Совсем нет, я даже не задумывалась об этом, а сейчас, чувствуя, как в груди разрастается дыра, я ощущала лишь потерю. Я позволила отобрать у себя нечто ценное. Непрошеные слезы навернулись на глаза, когда я поняла – тут есть и моя вина. Мне следовало защищаться, биться, а я… Я лишь умоляла. Страх – мой главный враг. Поддавшись ему, я проиграла. Проиграла себя, и прежней мне уже не быть.
– Я хочу увидеть Мадам, – приняла я решение и резко откинула одеяло, но тут же схватилась за голову. Комната поплыла перед глазами.
– Лежи, – меня вновь уложили. – Нельзя тебе напрягаться. Я же говорила, слаба ты еще. Не восстановилась. Я сама Мадам позову.
– Сколько я здесь нахожусь?
– Второй месяц, – прошептала та.
– Так долго? – ахнула я.
Мари вздохнула, присела на краешек постели и взяла меня за руку.
– Чудо, что ты очнулась. Уж не знаю, кто у тебя в родне, но человек после такого не выжил бы. Ты и без того слабенькая, а тут за Грань прогулялась и сразу скакать начала, – покачала головой женщина.
Здорово. Я криво усмехнулась. Выходит, со смертью мы заочно знакомы. И вновь вспышка – туман, это и была та Грань?
– Я прошу тебя, забудь на время о магии. Она сейчас внутри тебя работает, ни к чему ее вытаскивать. Не справишься ты с ней. Сгоришь.
Я медленно кивнула в ответ. Ясно. Только непонятно, какой от меня будет прок в этой группе, куда меня Мадам зазывает.
– Отдыхай.
* * *Сквозь распахнутое окно в комнату ворвался прохладный ветер, принеся с собой шум большой воды. Море, океан? Не знаю. Я не чувствовала присущий этой стихии солоноватый запах. Только слышала, как о камни разбиваются волны. Слышала шелест гальки и крики чаек. Этот звук – мощь природы – успокаивал. Он словно вводил в транс, и этого было достаточно, чтобы не сойти с ума в одиночестве. Шум разрешал хоть на время забыться и откинуть в сторону бесполезные вопросы и переживания. Ведь самое страшное уже произошло, не так ли?
Постепенно комната стала окрашиваться в нежно-розовый цвет. Стало прохладней. Не нужно быть гением, чтобы понять: наступило время заката. Хотела бы я на него посмотреть, но вставать с кровати я не рискнула. Потом.
Бульон, любезно принесенный Мари, давно остыл, а я продолжала болтать в нем ложкой. Мне удалось немного поесть, и в моей ситуации это воистину повод для гордости, но пища стала… пресной. Хоть вкусовые рецепторы не отказали, но без обоняния они здорово притупились. Исчезла былая полнота ощущений. Это убивало даже намек на аппетит.
Ложка звякнула о тарелку, когда в дверь раздался стук. Дождавшись разрешения войти, Мадам скользнула в комнату.
– Ты меня искала?
По глазам вижу, она знает, что я готова примкнуть к ней. Деваться мне некуда.
– Как долго будет длиться реабилитационный период? Зачем я вам такая бесполезная?
– Порядка полугода. По прошествии этого времени ты сможешь колдовать вновь.
Черт! Так долго?
– Кто вы? На чьей стороне воюете?
Та усмехается, заставляя меня почувствовать себя полной дурой. А чего я собственно ожидала? Что мне все с радостью расскажут? Наивная.
– Не так быстро. Я принесла тебе стандартный договор. Не подпишешь, я не смогу ничего тебе рассказать. Поставишь подпись – отвечу на все вопросы. – С этими словами она положила на прикроватную тумбочку пухлый конверт.
Ну да, ответит, как же. Она ведет свою игру, для человека ее положения это нормально, вот только почему я вновь кажусь себе средством для достижения цели?
– Когда я должна дать ответ?
– Чем скорее, тем лучше. У нас много работы.
Когда Мадам уходит, я беру в руки конверт и, распечатав его, достаю сложенные пополам листы. Развернув их, читаю: «Договор об испытательном сроке» – значится в заглавии.
Ого, не пожизненно, и на том спасибо. Изучив документ с кучей ссылок и оговорок, я взялась за голову. Вот влипла же! Подпишу – и три года буду принадлежать Мадам со всеми потрохами без права на «мяу». А та может меня в любую дыру послать с заданием. И не абы каким, а… любым. То есть я буду обязана выполнять все ее приказы независимо от того, нравятся они мне или нет! Эх, плохо дело. Очень плохо, я бы сказала – хреново! Нужно что-то делать. Знать бы еще, что именно.
Я медленно выдохнула и постаралась привести разбегающиеся мысли в кучку. Главное – спокойствие. Итак, что мы имеем?
«А имеем пока мы, а не нас», – внесло свою лепту мое подсознание.
Абсолютная секретность под страхом смерти. Да я и до этого как бы не собиралась никому ничего говорить. Тотальное подчинение. Не люблю я этого, честно говоря. Да и кто в здравом уме найдет такое положение вещей нормальным?
При всем этом организация, именующая себя по бумагам «Фаза», брала на себя полную заботу обо мне. Жилье, деньги, обучение, помощь и полное ежегодное медицинское обследование с возможностью бесплатного лечения.
Вот пункт за медпомощь я не совсем поняла. Это получается, что меня как бы гробить и не собираются? Или собираются, но с последующей возможностью собрать меня по кусочкам?
Сколько вопросов… Отставить панику! Я же могу отказаться, верно? А там, на свободе… Кстати. А что на свободе-то творится? Мари говорила, что я здесь около двух месяцев, навряд ли обо мне еще помнят, да и кого искать? Я же вроде как того… умерла.
Уф, даже голова заболела.
Еще раз. Я пока без магии. Без документов. Без денег. Одиночка, у которой, возможно, чисто гипотетически, имеется родня среди высокопоставленных Светлых. И для меня это скорее минус, чем плюс. А почему? А потому, что меня могут использовать в политических играх. А вот что страшнее: попасть в немилость к Мадам или к Светлым – еще вопрос! И честно говоря, что-то не хочу я это на своей шкуре узнавать.
