Макс Корбин - Гринвуд
– Да и ты прежним не остался. И подтянулся, и в плечах раздался.
– Джон, иди, примеряй, – прикрикнул на него Финли. – Значит, это младшенькой, это средней, это среднему. – Финли все доставал и доставал полушубки одинакового покроя и грузил их на руки ошарашенному Тому. – И о супруге твоей не забыл.
– Господи, Финли, это же настоящее богатство!
– Ерунда. В моих лесах полно зайцев, а я не даю волкам плодиться.
– А у меня тоже для тебя кое-что есть! – Том раскидал сено, укрывавшее дно телеги, и вытащил оттуда огромную бухту пеньковой веревки. – Самая прочная во всей Бримии, – гордо заявил он.
– В Союзе, Том, Союзе, – тихонько поправил Финли, и старик Вулфи воровато огляделся по сторонам. – Еще, чего доброго, припишут тебе верность короне.
– И еще, – уже не так громко продолжил Том. – Куртки тебе да Лиаму. Он вынул завернутые в полотно плотные куртки из нескольких слоев парусины. – И еще… – Том вновь пошарил в сене и вытащил толстый рулон парусины.
Семья Вулфи занималась выращиванием и изготовлением изделий из конопли. Вещи у них получались в разы качественней, чем у других. Да и стоили никак не меньше, чем полушубки Финли. Так, например, куртка из нескольких слоев толстой конопляной парусины могла остановить саблю, если, конечно, повезет. Действительно, лучшие изделия в Союзе, поскольку многих старых мастеров Трусливый король забрал с собой на Дикий континент, а отец Волчонка тогда был еще молод и не успел сделать себе имя, так что конкуренции его семья сейчас не ощущала.
– Ну вот, начали мериться, у кого подарки круче, – кивнул Волчонок на родителей, застегивая пуговицы из волчьих клыков. – Великоват, – заключил он.
– Тебе-то что, вы свою парусину хоть везли, а мы на горбу да через весь лес тащили. А полушубок ничего так смотрится.
– У тебя же только вещмешок.
– В следующем году Финли и меня пригрузит. Наверняка уже два баула притащим.
– Не лишай старика мелких радостей. Он у тебя веселый.
– Веселый настолько, что ударил по голове, дабы реакцию проверить. Потом зашивать пришлось. Неделю к голове прикоснуться не мог.
– Что, правда?
– Правда, правда.
– А как твои головные боли?
– Знаешь, пока болел бешенством, почти не было, зато чертовщина всякая мерещилась.
– Бешенством! – переполошился Джон.
– Ага, а как вылечился, так боли вернулись.
– Точно вылечился?
– Точно.
– Странно, отец говорил, что это смертельно.
Глава 12
Первое построение – одно из двух мероприятий, которые генерал Брик никогда не пропускал. Вторым было последнее построение в конце года. На всех остальных, кроме приезда важных гостей, присутствовал только Лерой. Адъютант за лето совсем не изменился – такая же кислая подхалимская рожа и тощее тело в безупречном мундире. А вот Брик поправился. Он раздался примерно на столько же, на сколько и Волчонок, да только Джон стал шире в плечах, а генерал в пузе.
Отгремел гимн, и курсанты расслабились, вольно, не нарушая строя. Их наставники взялись за огромные клетки с крысами, по величине не уступающими мелким кошкам. Это были охотники. Животные, очистившие Свободный Союз Широв от колдунов и ведьм. Правда, большинство относилось уже ко второму поколению и не так хорошо чуяло магию, как родители, вскормленные плотью магов.
Главный наставник инженеров поднял клетку со старой облезлой крысой. Выбирать не приходилось, инженерам всегда доставалось то, чем брезговали остальные. Но именно эта крыса и принадлежала к первому поколению. Она прожила двенадцать лет – невиданный строк. За свой век успела свести в могилу восьмерых колдунов, только по этой причине ее еще не усыпили. Ведь крыса стала совершенно слепа. Если в ближайшее время она не найдет колдуна и не получит в награду кусок пропитанной магией плоти – точно подохнет.
Наставники одновременно направились к своим подопечным – им предстояло проверить чистоту рядов. Толку в этом было мало, поскольку все парни еще при поступлении проверялись и крысами, и еще доброй дюжиной других способов.
Едва наставник приблизился к Джону, слепая крыса пронзительно запищала. Весь плац вздрогнул от неожиданности. А некоторые смельчаки даже решились посмотреть в ту сторону. И Волчонка, и стоявшего за ним Лиама прошиб пот. Крыса бросилась вперед, ударилась о прутья и отлетела назад, смешно задергав лапами.
– Что там, Фил? – спросил наставника Лерой.
– Кажется, крыса подохла, сэр, – неуверенно ответил наставник.
Взрыв хохота прокатился по плацу.
– Тихо! – заорал, багровея, генерал. Он давно не использовал свой «сержантский» голос, а сейчас эхо мгновенно накрыло плац. Перепуганные курсанты заткнулись, а генерал зашелся с непривычки тяжелым кашлем. – Лерой, – уже тихо попросил он, – отчитай их.
– Да, сэр. – Отчитывать Лерой любил. – Вы – собачье дерьмо, если не хуже. Револьвер дал нам свободу от колдунов – поэтому он символ революции. Крысы помогли изловить последних ведьм – поэтому они символ избавления! Это больше не те несчастные грызуны, что воровали наши урожаи, это охотники, вскормленные плотью нашего врага, что сотни лет жировал на наших поте и крови. Если вы не знаете истории революции и не умеете чтить достояние своей страны, то, пожалуй, я назначу всем десять дополнительных лекций.
– Стрелкам пять, – прошептал пришедший в себя генерал.
– Кроме стрелков, которые проявили в этот момент наилучшую выправку! – не только извечные противники стрелков – инженеры, а даже рослые гренадеры заскрипели зубами. По рядам прокатился возмущенный ропот. Ведь стрелки ржали едва ли не громче всех. – Но недостаточную! – Лерой повысил голос, чтобы заглушить ропот. – Стрелкам назначено пять дополнительных лекций.
– Сэр? – обратился наставник инженеров к Лерою.
– Да?
– Как быть с ритуалом?
– Возьмете крысу у артиллеристов, когда они закончат, и завершите обход.
Молодая крыса не обратила на инженеров ровным счетом никакого внимания, но ребята чувствовали унижение. Одни, давно покорившись судьбе, таили горькую обиду, другие готовы были сорвать злость на товарищах, а вот Лиама, Волчонка и еще нескольких парней переполняла злость к руководству и к любимчикам начальства – стрелкам.
Глава 13
Курсантское общежитие академии находилось в старом здании. Здесь жили еще имперские курсанты, и, по нормам старой Бримии, оно было разделено на комнаты, каждая из которых имела две койки, письменный стол с масляной лампой и большой двухдверный шкаф. Взявшись переводить академию на нормы Союза, Брик хотел снести стены и сделать для курсантов большие казармы. Строители с трудом отговорили его от затеи, заверив, что тогда здание завалится. Новой мебели генералу не выделили, поэтому реформы закончились на замене масляных ламп керосиновыми – еще один символ прогресса и превосходства ССШ.
А вот селили студентов по системе – а не так, как хотят. На первом курсе обучения Лиаму с Джоном пришлось выложить пять фунтов коменданту, чтобы оказаться в одной комнате. И это при том, что стипендия равнялась шестидесяти пенсам в месяц. Но, как оказалось позже, капиталовложение было выгодным.
За полчаса до обхода коменданта в дверь постучали.
– Кто? – спросил Волчонок.
– Пол, – ответил тихий голос.
– И Райан, – добавил второй.
– Два алдерца[5] пожаловали в гости на ночь глядя. К чему бы это? – спросил Джон Лиама.
– Открой, узнаем, – пожал плечами тот.
– Что ж, входите, ребята. – Волчонок поднял тяжелую щеколду и впустил гостей. – С чем пожаловали?
– С виски. – Райан выудил из-за пазухи полупустую бутылку. Судя по запаху, отсутствующую половину они немногим раньше прикончили.
– А рюмки? – спросил Волчонок.
– Зачем? – совершенно искренне удивился Пол.
– Ну прям как элгландцы.
– Хорошие парни, – сказал Райан, – мы с ними пили как-то.
– Только виски у них гарью тянет, – добавил Пол.
– И юбки вместо штанов, – опять вставил Райан.
– А что ты имеешь против килтов? – возмутился Пол. Его клан по праздникам тоже надевал килты. Алдерец любил подраться, хотя и не обладал необходимыми ростом и силой, а поскольку был уже навеселе…
– Так зачем пожаловали? – Волчонок отвлек Пола от мыслей о драке.
– Говорят, в прошлом году после последнего построения у Донована туалет взорвался.
– Не буду скрывать, рад это слышать, – сказал Лиам. – Надеюсь, его хорошо дерьмом обдало?
– Не его, – хихикнул Райан. – Судебного пристава, а тот в свою очередь поколотил Донована дубинкой.
– Жаль, что не плетью. – Дрожь прошла по шрамам на спине Волчонка. Наступило неловкое молчание, и гости переглянулись.
