Иар Эльтеррус - Витой посох. Преодоление
Лиерия переглянулась с Мелианором, но ничего не сказала, ожидая, что еще придумает их дорогой брат. Хотя мысль о спектакле во флигеле посольства княжне пришлась по вкусу. А княжич с еще большим интересом следил за действиями Энели, понемногу понимая, что, пусть и неосознанно, делает тот.
Как ни странно, долго уговаривать актеров не пришлось, они приняли идею с воодушевлением. Куда дольше пришлось убеждать Телию согласиться сыграть главную роль, принцесса почему-то страшно смущалась. Она неуверенно кивнула только после того, как северяне пообещали никому не рассказывать об ее участии.
В этот момент к театру подкатила карета из госпиталя, откуда вылетел маг-целитель в сопровождении двух санитаров.
– Что с ней?
– Черная лихорадка. Была, – ответила Телия остолбеневшему от такого сочетания известий целителю. – Ей уже помогли. Но нужно почистить здание театра, особенно сцену.
– У нее уже шла кровь изо рта? – напрягся маг.
– Да.
Он задумчиво покачал головой, сжав губы, но ничего не сказал, принявшись осматривать больную. Поняв, что ему сказали правду и болезнь остановили, остались только последствия, целитель удивленно вскинул брови. Он сам не справился бы за такое время, пришлось бы часа два помучиться, ибо черная лихорадка – вещь страшная. После первого кровотечения кровь быстро чернеет, и больной вскоре умирает, словно от нехватки воздуха. Чаще заболевают ослабленные люди, однако даже среди магов укрепилось поверье, и на то были причины, что нередко черная лихорадка становится следствием магического воздействия.
– Девушку надо как следует кормить, – наставительно заявила Лиерия и развернулась спиной.
Вскоре карета увезла заболевшую актрису в госпиталь. Костюмы труппы и другой реквизит погрузили в экипаж принцессы. А северяне, посадив актеров вторыми седоками, не спеша двинулись в сторону королевского дворца.
Глава 15
Стражники на воротах молча пропустили кавалькаду, однако обменялись удивленными взглядами, пытаясь понять, кого еще эти неугомонные северяне притащили во дворец. Один даже сбегал к начальнику стражи и доложил о происшествии. Довольно скоро об этом стало известно королю, но тот был занят чем-то своим и только отмахнулся от доклада, пробурчав: «Пусть делают, что им угодно».
Во флигеле решили ставить спектакль в широком коридоре второго этажа, застеленном ковровой дорожкой. Первым делом делегаты бросились искать, на чем натянуть веревку для занавеса, но ни крючков, ни гвоздей, чтобы вбить, не нашлось. Положение спас Мелианор. Двумя короткими заклинаниями он закрепил ширму, не обратив внимания, как вытянулись лица актеров при виде того, что им помогает маг. Обрадованный Элвио предложил наколдовать какие-нибудь декорации, но растерявшиеся актеры почему-то отказались от его услуг, кроме нескольких огоньков для подсветки. Остальные тем временем притащили все стулья, которые сумели найти, но их оказалось недостаточно, и многие расположились на полу. Пока люди суетились, через специально оставленную открытой дверь на улицу постепенно подтянулись и карайны, причем явились не только коты северян, а все, кто был на данный момент в Доме карайнов. Даже Тень откуда-то возник, словно призрак, оправдывая свое прозвище. Они чинно расселись позади, где был погашен весь свет.
Телия страшно волновалась, повторяя про себя роль. Она так давно не выходила на сцену! Думала, что уже никогда и не выйдет. Спасибо Энелиону за то, что сумел ее уговорить. К этому моменту она уже поняла, с кем свела ее судьба. Юному князю тоже можно только посочувствовать.
Телия очень надеялась, что во флигеле посольства не появится эта старая карга, первая статс-дама, и не начнет скрипеть о том, что подобает и не подобает лицам королевской крови. Как ни просила она брата убрать из дворца эту ревнительницу замшелых традиций, тот только отмахивался. Хорошо отцу – передал трон Лартину, уехал в свое поместье под Нертом и делает там, что ему в голову взбредет.
Актеры поглядывали на ее высочество с некоторой настороженностью – справится ли? Им очень не хотелось ударить в грязь лицом – возможность сыграть во дворце мало кому выпадала, пусть даже это всего лишь флигель. Слухи все равно пойдут, а это значит, что публика валом повалит в театр. Теперь главное не опозориться. А исполнительница главной роли, как назло, заболела. И неизвестно, справится ли вызвавшаяся заменить ее принцесса.
Первые реплики дались Телии с трудом, она очень надеялась, что ее голос не дрожит. Но затем девушка увлеклась, забыла обо всем на свете и начала играть в полную силу. Она просто не видела больше окружающего, она жила там, в пьесе.
Северяне завороженно внимали спектаклю, даже карайны не шевелились, уставившись на импровизированную сцену, где разворачивалась древняя, как мир, история любви и жизни девушки, которую после смерти назвали Белой Девой за то, что она сумела преодолеть себя и совершить невозможное. Да, она заплатила за это страшную цену, но все равно спасла множество положившихся на нее людей.
Трудно судить, правду ли рассказывала старая легенда, никто этого не знал, да и не задавался такими вопросами. Но Белую Деву в Игмалионе издавна ставили в пример подрастающему поколению. Актеры даже не подозревали, что на самом деле пьесу написала Телия – она никому об этом не сказала, сообщив, что автор издалека.
С каждым мгновением принцесса все больше переставала быть собой, она видела себя в горах во главе вереницы оборванных, измученных людей, которых выводила к новой жизни из долин, ставших смертельными ловушками. Многие падали без сил, отказывались идти дальше, но Белая Дева поднимала их – порой добрым словом, порой резким окриком. И люди шли ночами, поскольку найти в снегу и камнях топливо было почти невозможно. Голод стал их спутником на долгие месяцы. Но они все-таки шли, хоть и проклинали порой свою предводительницу. А она казалась железной. И никто не видел, как девушка ночами тихо плакала в своем шатре. Но утром выходила и снова становилась ледяной статуей, как ее тогда называли за глаза. Тот, кого она любила, не хотел даже говорить с ней, а однажды погиб во время охоты. Без единой слезинки на людях Белая Дева проводила его в последний путь, во всяком случае, никто не видел ее плачущей – горькие рыдания она сумела скрыть от окружающих. И Дева вывела свой народ в плодородные земли, где ему уже ничто не угрожало. Вот только сама надорвалась и умерла незаметно для всех. За радостью люди не обратили внимания на то, что их спасительница бездыханна. Только утром обнаружили это, но было уже поздно. Они навалили над местом смерти Белой Девы огромный курган, но их потомки забыли, где он. С тех пор о ней поют песни, рассказывают легенды, но никто из певцов и сказителей не говорит об уплаченной ею цене.
Телия первой осмелилась отойти от канона и показать Белую Деву не идолом, а живым, страдающим человеком. Потому она и отдала пьесу молодым актерам, опытные не согласились бы играть в ней, а приказывать Телия считала ниже своего достоинства.
Ралия, сидя на полу, утирала слезы, Лорна держала подругу за руку, второй вцепилась в сидящего рядом на стуле мужа, не видя ничего вокруг. Мысленно она была там, среди людей, которых вела Белая Дева. Даже Лиерия не отрывала взгляда от актеров, порой невероятным усилием воли сдерживаясь, чтобы не утереть непрошеную слезу. Энелион ошарашенно взирал на сцену, он раньше не представлял, что можно так играть. Остальные тоже были не в себе, спектакль потряс их до глубины души, заставил задуматься о вещах, о которых не задумывались в повседневной суете. Два светлых карайна потихоньку переползли почти в первый ряд и теперь лежали прямо перед сценой, мерцая глазами.
И когда Телия начала предсмертный монолог Белой Девы, многие не удержались от слез, но эти слезы очищали души. Когда смолкло последнее слово, зрители еще довольно долго молча сидели в ошеломлении.
«Мы помним их!» – внезапно раздался в сознании чей-то мысленный голос.
«Он ее любил… но ему было нельзя…» – печально добавил еще один, уже девичий, и светлая карайна уткнулась носом в загривок собрата.
– Спасибо! – медленно встал и поблагодарил от имени всех Мелианор.
Телия, внезапно услышавшая голос в голове, в первый момент решила, что это Конфетка, которая тоже находилась среди присутствующих на спектакле собратьев. Но она говорила иначе, к тому же следом раздался второй голос, однозначно женский.
«Конфетка! – окликнула карайну принцесса. – Что это было?»
«Это сказали Раи’не и его сестра А’ира», – ответила кошка.
«Но почему я услышала их?!» – опешила Телия.
«Они могут говорить со всеми людьми и слышать их».
«Тебе понравилось?» – застенчиво спросила принцесса.
«Очень! – отозвалась Конфетка. – Чудесная сказка! Правда, Раи’не с А’ирой сказали, что на самом деле было немного не так».
