Павел Корнев - Лед. Чистильщик
– Его самого.
– Встретил.
– И?
– Готов.
– Вот и замечательно! – обрадовался Шептало и понизил голос: – А твой старый знакомый не объявлялся?
– Нет.
– Плохо.
– А вот это с какой стороны посмотреть, – нервно поежился я.
– Плохо, Лед. С какой стороны ни посмотри – плохо, – вздохнул Владимир Николаевич. – Завтра привезут бласт-бомбу, и тебе придется лезть в сверток. А значит…
– …значит, он будет там.
– С вероятностью, близкой к ста процентам.
– А может, другой «пузырь» подвзорвем? – без особой надежды предложил я.
– Не выйдет, – покачал головой Шептало.
– Точно?
– Точнее не бывает, – заявил Владимир Николаевич. – Ты здесь остаешься или в институте ночевать будешь?
– Почему это в институте? У меня на сегодня другие планы были!
– Считай, тебя на казарменное положение перевели. Решай быстрее: остаешься или едешь.
– Сейчас узнаю. – Я позвонил Алене, выслушал в ответ, что «абонент временно недоступен», и вздохнул: – Ладно, пока здесь побуду. Если планы изменятся, к кому обращаться?
– Максим Альбертович к тебе своих людей приставил, скажешь, они отвезут в институт.
– Понятно, – поморщился я.
– Все, до завтра.
Я кивнул и с мрачным видом отошел к дожидавшемуся меня Денису.
– Только не говори, что сквозняк сделать собираешься! – заранее начал возмущаться Селин. – Гамлета позову, он тебя сразу зарэжэт!
– Да остаюсь я, остаюсь. Но пить не буду. Мне работать завтра.
– Базара нет, нам больше достанется. Пошли давай!
– Пошли…
Парни к этому времени успели куда-то убежать, но Денису провожатый и не требовался. Он уверенно повел меня через пустой полутемный цех, нырнул в подсобку и распахнул неприметную дверь. За ней – обшитая вагонкой сауна. Филипп и Борис в простынях уже сидели за столом, Гамлет только переодевался.
– О, не сбежал? – обрадовался Датчанин.
– Силой волок! – рассмеялся Денис.
– Давайте накатим! – заторопился Яровой.
– Я соку накачу, – предупредил я, избавляясь от мокрой и холодной одежды.
– По пятьдесят грамм – это святое, – подтолкнул Гамлет меня к столу. – Ты глянь только на себя! Бледный как смерть!
– Тьфу-тьфу-тьфу, – сплюнул я и взял стакан. – А чего водку? Не могли коньяк заказать?
– Да привыкли мы к ней, к родимой! – глянул на запотевшую рюмку Селин. – Будем!
Выпили, закусили. Городовский тут же налил по новой и пояснил:
– Коньяк хорошо в медицинских целях пить, а вот если вдумчиво с хорошей закуской посидеть, то лучше водки ничего не придумали. Ну между первой и второй…
– Без меня. Пойду греться.
Я одним махом влил в себя стакан апельсинового сока – витамин C сейчас в самый раз будет, – и отправился искать парилку. Прошел помывочную, обогнул бассейн и с трудом распахнул разбухшую деревянную дверь.
Ух! Чуть уши в трубочку не свернулись!
Осторожно забравшись на верхнюю полку, я какое-то время полежал там, но пот все не прошибал и не прошибал. В итоге слез, поддал на камни травяного настоя и едва успел присесть из-за навалившейся сверху жары. Переждал, залез обратно и постарался расслабиться.
Хорошо. Мне хорошо. Пусть и не на пляже под солнцем вялюсь, но тем не менее – хорошо…
Правда, от водки зря отказался. Хоть бы стресс снял. А то чего-то никак не отпускает. Сердце давит, предчувствия нехорошие опять же…
Из-за завтрашнего? Так до завтра далеко, чего ж меня сейчас-то ломает?
Чего ломает? А знаю чего…
Выбежав из парилки, я заскочил под душ и до упора выкрутил ручку холодной воды. Постоял под ледяными струями воды, закутался в простыню и отправился обратно за стол.
– Уже вернулся? – удивился Гамлет. – Как-то ты быстро.
– Накатим? – предложил Селин.
– Сейчас. – Я набрал Алену, но ее телефон по-прежнему не отвечал.
– Ты кому все названиваешь? – полюбопытствовал Денис.
– Знакомой, – не стал скрытничать я и потер нывшие ребра.
– Слинять хочешь?
– Хотел бы, но не получится.
– Тогда давай выпьем.
– Вздрогнем! – Я опрокинул в себя рюмку, закусил балыком и поморщился: – Нет, определенно лучше б коньяку взяли…
– Понты это, – отмахнулся Филипп. – На публике «Хеннесси» хоть из горла хлещи, а среди своих – ну какой коньяк может быть? Русские ж люди… – Он глянул на Гамлета и добавил: – В основном.
– Да пятьдесят на пятьдесят, так-то, – заржал Селин. – Я да Боря. Ты ж у нас из семитов?
– А в глаз? – взвесил в руке пустую бутылку Городовский.
– Ладно, ладно, – поднял рюмку Денис. – За интернационализм!
Выпили, перекусили жаренной с салом картошкой, пирогом с красной рыбой и ухой, снова сходили в парилку. После остыли в бассейне, вернулись за стол и открыли новую бутылку. Но тут уж я отказался наотрез:
– Не, мне хватит.
– Да чего ты? Расслабься! – пристал как банный лист Селин.
– Мне еще работать завтра, – напомнил я и, в очередной раз не сумев дозвониться до Алены, отправился в туалет.
Умылся и тяжело оперся на раковину, собираясь с мыслями. Потом выпрямился и вздрогнул, когда отражение ответило взглядом пронзительно-синих глаз.
Что за нафиг?
Протер запотевшее зеркало – порядок. Обычные глаза, ничего такого. А в голове на мотив слышанной где-то песни уже завертелось: «У меня синие глаза, пьяные глаза синего огня…»
Так и вышел из туалета, тихонько бормоча этот бред.
Не стоило все же «Магистр» с водкой мешать. Да и вообще с ним аккуратней надо.
– Слушайте, попросите чаю заварить, что ли, – предложил я усаживаясь на диван.
– Сделаем, – кивнул Филипп. – А ты бы все же выпил…
– Не, свою дозу знаю.
– Ты?! – подавился пирогом Денис.
– Знать – знаю. Соблюдаю редко. Хотя не сказать, что пью много…
Тут уж заржали все:
– Хватит заливать!
– Да ну вас! – отмахнулся я и отправился в парилку.
Только улегся, и сразу вновь распахнулась дверь. Присоединившийся ко мне Селин уселся на нижнюю полку и шумно выдохнул:
– Зашибись…
– Неплохо, да. – Я перевернулся на живот и спросил: – Как у вас там вообще дела обстоят?
– Нормально дела обстоят. Развиваемся потихоньку. Новый клуб с кинозалом открыли в прошлом году.
– А фильмы где берете?
– Ты Апостола помнишь?
– Кличка, что ли?
– Нет, фамилия.
– Наверное, не застал уже.
– Он от вашей конторы на том конце портала сидит; с кем-то договорился, ему флэшки с фильмами передают. Нам остается только деньги за просмотр собирать да следить, чтобы спиртное не кончалось.
– Это вы хорошо устроились.
– Не жалуемся.
Мы выскочили из парилки и плюхнулись в холодную воду бассейна. Вылезли, замотались в простыни и отправились за стол. А там Гамлет указал на чайник:
– Как заказывал.
– Замечательно.
– И у тебя телефон жужжал.
– Да ты чё?! – Я вытащил из кармана мобильник, увидел пропущенный вызов и перезвонил Алене. – Привет! Ты как?
– Еле живая, – вздохнула девушка, – но все в силе.
– Ты понимаешь, я тут людей встретил, которых сто лет не видел; мне б посидеть с ними. Да и выпить, честно говоря, уже успел. Может, завтра?
– Конечно, конечно! – обрадовалась Алена. – Ты не переживай даже, оставайся! Мне самой бы лучше сегодня поработать – комиссия все расчеты перепроверяет, хоть проконтролирую их.
– Тогда до завтра?
– До завтра.
Я отключил телефон, кинул его на полку и уселся за стол.
– Слышь, Денис, мы с тобой люди, оказывается, – толкнул Гамлет Селина. – Скоро он вот так делать будет. – Датчанин прищелкнул и с развязной интонацией произнес: – Эй, человек!
– Зазнался Лед, – кивнул здоровяк. – В Форте не зазнавался, а здесь зазнался.
– А ведь мы его уважали, – скорбно кивнул Гамлет. – Помнишь, когда он до стены дополз? Мы его на последние сбережения в кабаках неделю отпаивали, а он нам теперь фигвамы рисует.
– Идите в задницу! – не выдержал я.
– Да ладно, – усмехнулся Селин. – Мы шутим, чего завелся?
– Не напоминайте лучше.
Была в свое время в Форте народная забава – начинающих правонарушителей вместо виселицы или штрафного отряда отправляли без оружия и верхней одежды за городскую стену. Кто сумеет обратно вернуться, жизнь с чистого листа начнет; кто не сумеет… Ну на нет и суда нет. Караульным за проявленную бдительность премию выпишут, тело закопают. А если на мине подорвется или в сугробе околеет, так вообще сплошная экономия – не придется ни служивым платить, ни с мерзлой землей возиться.
– Это когда было! – фыркнул Датчанин.
– Не так давно, как хотелось бы.
– Ты ж справился, – хлопнул Денис меня по спине. – Ты крут!
– Как же, как же, – передернул я плечами и налил себе чаю. – Знаете, сколько Ян Карлович тогда денег на ставках поднял?
– Много? – заинтересовался Гамлет.
– Не то слово. А знаете, почему он на меня поставил?
– У Яна Карловича глаз – алмаз.
– Хрена, – поморщился я. – Он через Смирнова денег караульным заслал, мне всего-то надо было к нужной башне выйти и дождаться, пока они в наряд заступят.
