Елизавета Шумская - Волшебство on-line
– Хорошо нам было, да? Ты классно занимаешься любовью.
– Любовью? Детка, мы что с тобой, в фильме? Еще скажи, что ты меня любишь! – Парень достал сигарету и начал шарить по карманам в поисках зажигалки. Не найдя, выругался, сплюнул и окрикнул идущих мимо девушек. – Эй, телочки, прикурить есть?
– Да пошел ты! – прозвучало в ответ.
– Ну и валите отсюда, толстозадые! – При этом он, не стесняясь, проводил взглядом эти самые зады. – Лилька, сгоняй спроси у кого-нибудь зажигалку!
К удивлению Андрэ, та встала и пошла к небольшой компании, болтающей на перекрестке аллей. Вернулась девушка не скоро.
– А побыстрее нельзя было? Я тут почти рехнулся без курева.
– Прости, Коленька…
– Да сколько можно?! Я тебе миллион раз говорил, чтобы ты меня так не называла! Неужели так трудно запомнить это своей тупой башкой, а?! Идиотка!
– Прости… я…
– Так где ты шаталась?! – Он наконец прикурил и затянулся. Зажигалку после этого сунул в карман.
– П-прости… мне не хотели давать зажигалку. Сказали, чтобы ты сам подошел, если надо. Еле уговорила.
– Во-о-от! Тебе даже зажигалку доверить люди не решаются. Все видят, что ты ничего не можешь. Не понимаю, как тебя еще на работе держат.
– Мне не нравится на работе. И ругают меня там часто. Зато я… готовлю хорошо! И по дому могу…
– Нагадить? – Парень заржал и подмигнул дернувшейся от громкого звука прохожей. – Да ладно.
– Зачем ты так говоришь? – Лилия чуть не плакала.
– Да затем! Я навел справки. Ты, оказывается, у нас первая шалава, а, Лилька-подстилка? То-то я думаю, что ты сразу на меня кинулась?
– Нет, я… Ты мне понравился. Я подумала, может… может, у нас что-то получится…
– Что? – Николай с демонстративным удивлением посмотрел на девушку. – Ты, может, думала, что я на тебе женюсь?
– Но ты же… тогда… говорил, что я тебе нравлюсь очень сильно?
– А ты бы дала иначе? В общем, так, Лилька, вижу, ты что-то там себе напридумывала. Мне вот тут твои претензии. – Он чиркнул ребром ладони около горла. Андрэ подумал, что идея неплохая, а его нож давно не был в деле. – Достали твои сопли. Ты хоть в постели и стараешься, но уже надоело. Короче, все.
Он поднялся и отшвырнул окурок.
– Достало все.
– Коленька… – всхлипнула Лиля, схватив его за руку.
– Не называй меня так, идиотка!
– Коль… Коля, ты же не уходишь? Ты же не бросаешь меня?
– Именно это я и делаю, если ты до сих пор не поняла. Отцепись уже.
Он попытался вырвать руку, но не тут-то было.
– Коля, Коля… у тебя другая, да? Чем она лучше, скажи! Я все-все лучше нее сделаю! Только скажи!
– Да отцепить ты уже, дура! Отцепись!
– Так есть или нет другая?! Ко-о-оль! Хочешь я тебя… тебя удовлетворю прямо здесь! Как ты любишь? А?
– Да пошла ты! – Он наконец вырвал руку и чуть ли не помчался прочь.
Лилия дернулась было следом, но вдруг, будто услышав мысленный вопль Андрэ: «Не смей за ним бежать!» – остановилась. В тот же миг из девушки будто вытащили какой-то держащий ее (хоть и еле-еле) стержень. Она ссутулилась, опустила голову, поникла, поблекла лицом, буквально упав на скамейку. И в следующие тридцать минут не была способна ни на что, кроме слез.
Сидя на дереве, Андрэ мог только подпереть щеку и пережидать этот водопад. Он не жалел девушку, ему просто было мерзко. Мужчина дорого бы заплатил, чтобы никогда не видеть всего происходившего сейчас, однако против долга пойти не мог. Оставалось только терпеть.
Он немного напрягся, когда мимо прошла компания подростков, один из которых шагнул к Лилии, спросив:
– Ты чего одна скучаешь, а?
Андрэ с ужасом увидел, как та с готовностью подняла голову, явно уже готовая кинуться к новому ухажеру. Однако приятель того, хихикая, произнес:
– Серый, ты что, хочешь Джокера трахнуть?
Компания заржала и пошла дальше, оставив продолжающую рыдать Лилию яростно стирать с себя потекшую косметику. Затем к девушке подсел пьяный, бомжевато одетый субъект, вонь от которого чувствовал даже Андрэ.
– Ты это… че плачешь? Не плачь… У меня во что есть… – Он сунул под нос девушке бутылку, наполовину заполненную прозрачной жидкостью. – Давай утешимся!
К великому облегчению Андрэ, Лилия все-таки шуганула утешителя. Но плакать не прекратила. Мужчина задумался, не прогуляться ли ему, когда наконец-то его терпение было вознаграждено. К девушке подошел тонкий невысокий паренек со скрипичным футляром.
– Извините, – тихо произнес он. – У вас что-то случилось?
Лилия вздрогнула и повернулась к нему. Андрэ судорожно набирал эсэмэс Миражане.
Девушка резко повернулась к вопрошающему и уже оскалилась, чтобы дать отпор, однако, увидев сочувствующее лицо, застыла и через пару мгновений разрыдалась еще сильнее.
– Пожалуйста, не плачьте, – произнес скрипач. – Что случилось?
Ответ он услышал не скоро. Но все же услышал:
– Он не хочет на мне жениться!
– Ваш молодой человек не любит вас? – сочувственно переспросил скрипач.
– Да! И не любит! Просто хотел со мной спать! – то ли рыдала, то ли рычала Лилия. – А я хочу замуж!
– Зачем? – искренне удивился ее собеседник.
На него посмотрели как на умственно отсталого.
– Чтобы стать счастливой! И я детей хочу!
– Зачем? – повторил скрипач.
– Как зачем? Как? Дети нужны! Кто иначе в старости вам стакан воды подаст?
– Можно заработать достаточно денег, чтобы хватило на сиделку, – пожал плечами он.
– Чужой человек – это не то! И вообще я хочу услышать: «Мама»! Вот… вот ваша скрипка сможет сказать вам: «Мама»? В смысле «папа».
– Скрипка может доставить иное удовольствие.
– Глупости! Ничего не сравнится с удовольствием называться мамой! Только это имеет значение!
– Но ведь можно найти и другое предназначение. Можно не только детей создавать. – Скрипач мягко улыбнулся. – Да и просто пожить для себя.
– У женщины только одно предназначение! – заявила Лилия. – А жить для себя – это эгоизм. Если все будут жить для себя, кто будет рожать детей?
– То есть дети – это обязанность?
– Да. И… и это тоже нужно! Все имеют мужей, детей. Так у всех. Я тоже хочу. И они будут заботиться обо мне в старости. А еще… еще… если мы не будем рожать, то нашу страну скоро захватят эти… эмигранты. Или американцы завоюют.
– А-а. То есть детей заводят, чтобы не отличаться от других, для обеспечения своей старости и выполнения долга перед страной. Я все правильно понял?
– Что вы со мной спорите?! – взъярилась Лилия. – Кто вы вообще такой?! Что вы вообще ко мне привязались?!
– Вы плакали, я подумал, может, нужна моя помощь… – растерянно пробормотал скрипач. – Хотел помочь…
Настроение у Лилии вновь изменилось.
– Какой вы добрый… – прижала она ладони к груди. Оглядела его. – И симпатичный. Хоть и маленький… То есть… не обижайтесь! Я люблю маленьких! В смысле вы совсем не маленький! Просто не бугай! А мне такие нравятся! Да-да! Вы симпотный… – Она сама запуталась в своих словах. – А я – Лиля. А как вас… тебя зовут? Можно же на «ты», да? Прости, что я на тебя накричала. Просто меня так один тип расстроил. Так как тебя зовут?
– Антонио, в смысле Антон, – улыбнулся скрипач. – Но сразу предупреждаю, я могу стать вам только другом, – с ноткой сожаления произнес он.
– Почему? – возмутилась Лилия. – Я тебе не нравлюсь? – Она продолжала стирать потекшую косметику с лица, вернее, художественно ее размазывать. – Я просто плакала, а так я очень красивая!
– Вы очень красивая, – он произнес это так искренне, что девушка сразу же заулыбалась.
– Так в чем же дело? У тебя уже кто-то есть?
– Да, – очень серьезно кивнул он. – Музыка.
– Как музыка может помешать жениться на мне? Я слышала, что если хорошо устроиться, то и музыкой можно нормально зарабатывать. Ты же это… вроде одет прилично. Так, как у тебя с заработком?
– Хорошо, – усмехнулся скрипач.
– Ну вот! Ты не подумай, что со мной плохо жить. Я хорошо готовлю и по дому могу, все постираю, поглажу, тебе даже думать не придется о таких вещах. Мой муж всегда будет аккуратно выглядеть. Если тебе нравятся такие, – она осмотрела строгий костюм скрипача, – такие наряды, я все пойму. Я вообще очень понимающая. И с друзьями буду отпускать, ну, пиво там попить, на футбол или рыбалку. И мама моя к нам часто приезжать не будет. И детишек тебе рожу. Дети ведь это главное, так? Ты же согласен?
– Я смотрю, у вас вся жизнь уже расписана. Но разве вам не хочется чего-то еще? Я занимаюсь музыкой и очень ее люблю. А как у вас с любимой работой?
– Да ты что! Я ее ненавижу! Все эти бумажки, звонки, клиентов! Этот неживой воздух! Тупое начальство! Меня тошнит каждый раз, даже когда я просто думаю о ней! Как можно любить работу? Не понимаю. А тебя разве не бесит… ну, я не знаю, руки там болят после твоей скрипки или то, что заработать непросто… или еще чего?
– Иногда. Но разве вам не хотелось бы восемь, а то и больше часов тратить на то, что вам нравится?
