Елизавета Шумская - Волшебство on-line
Кирилл попытался улыбнуться.
– Я бы выпил…
– Чего-нибудь безалкогольного, – закончила за него наставница.
Парень обиженно надулся.
– Усилители магии? – поднял бровь Олло.
– Нет, не надо, – замотала головой Миражана.
– А может, я решу? – возмутился Кирилл.
– Не портите впечатление, молодой человек, – отозвался бармен. – Пожалуй, я сам разберусь. Апельсиновый сок, не так ли?
Парень хотел возмутиться, но понял, что апельсиновый сок – это именно то, чего он так сильно сейчас хочет. Лишенный возможности сорвать зло на бармене, Кирилл повернулся к Миражане, которая с блаженным видом попивала свой голубоватый коктейль.
– Запомни, мой мальчик, – она свежела с каждым мгновением, – если коктейль, то с текилой.
– Э-э-э… – Кирилл сбился с уже приготовленной речи и вместо нее повторил недавнюю фразу бармена, что еще больше вывело его из себя. – Это спорный вопрос. И вообще, Миражана… какого черта? В смысле надеюсь, у тебя были причины обломать мне такую возможность?
Ведьма не стала прикидываться непонимающей и, наклонив юношу к себе, тихо-тихо прошептала ему на ухо:
– Это богинки. – Сказано это было таким тоном, будто все объясняло.
– Богини? – в ужасе переспросил Кирилл.
– Нет, богинки. Демонические существа, подобные босоркам, вештицам, маарам, русалкам.
– Я знаю только русалок.
– Еще узнаешь. Раньше считалось, что они промышляют похищением и подменой детей. Сейчас тоже подозревают, но попробуй докажи. Причем учти, вот так они выглядят не часто. Куда чаще появляются в облике уродливых дряхлых старух с огромной головой, отвисающими грудями, вздутым животом и кривыми короткими ногами. А из их сморщенных ртов выглядывают гнилые клыки. Еще хочется в постель к этим красоткам?
Перед Кириллом поставили коктейль на основе апельсинового сока. Олло чуть наклонился.
– Они – оборотни, молодой человек. Могут обращаться хоть в красотку, хоть в лягушку. В буквальном смысле. Не вы первый попадаетесь. Попробуйте коктейль. Мне интересно, угадал ли я.
Кирилл послушно потянулся к трубочке. Миражана продолжила:
– У них сейчас тяжкая жизнь. Детей так просто не своруешь. Да и мало кто теперь живет вблизи болот да оврагов. Вот и перебрались в город. Официально вроде как в ведьмы переквалифицировались. А втихаря около детей да беременных кружат. Но они опасны не только для ребятни и женщин. Неопытные юноши да, впрочем, и мужчины вообще тоже в опасности. На безрыбье, вернее бездетье, богинки могут питаться и от них. Нападают ночами или вот так пристают в барах. Зацени, они даже сосут энергию через… ну, что ты краснеешь… через мужскую грудь. В шоке, да? То-то же. Такие юные ночные чародеи, как ты, – для них как… изысканный и многоразовый деликатес.
– К тому же я слышал, что они очень любят в процессе, так сказать, возвращать себе истинный облик и наслаждаться реакцией жертвы, – злорадно произнес бармен. – Любимое развлечение.
– Только что это они такие сильные стали? – уточнила Миражана, неприятно пораженная этим несколько минут назад.
– Они объединяются, – пожал плечами Олло. – При необходимости используют силу всей популяции. Поэтому так стараются повысить свою численность. За счет тех же детей и дам в положении.
– Но если они так опасны, то почему их не истребляют? – как можно тише произнес Кирилл.
Олло с Миражаной как-то странно на него посмотрели.
– Не пойман – не вор, – пожала плечами девушка.
– Потому что тут все и каждый так же, – бармен подчеркнул это слово, – опасны.
Глава 22
После визита к психиатру Тим спустился к своему другу с доступом к записям камер дорожного наблюдения. В прошлом году сыщик нашел убийц его брата, так что сейчас вполне резонно рассчитывал на помощь, вернее, на возможность самостоятельно просмотреть эти записи. Так и получилось. Ему позволили работать на свободном компьютере, и Тим жадно принялся искать камеру около офисного здания, около которого вчера встретил черноволосую девицу, столь виртуозно владеющую гипнозом.
Немного помучившись с программой, он все же нашел нужную запись. «Она поехала по этой улице. Переключаемся на следующую камеру. Какая же неудобная программа! Неужели нельзя сделать так, чтобы она автоматически переключалась в нужном направлении? Вот следующая. Время немного вперед. Ага! Вот она! Значит, едет прямо. – Тим фиксировал названия улиц в блокноте. – Следующая камера. Ага, и тут! – Полицейский на удивление быстро приспособился. – Так, еще одна. Что-то я не понял… А где же наша красотка? Нет… А время – если вперед? Нет… А может, она где притормозила? Тоже нет… О! Наверное, свернула. А куда? Хорошо, что тут только один поворот. Надеюсь, там есть камеры. О! Бог любит упорных! Так, тут она едет. Стерва проклятая, я тебя найду, вот увидишь! Так, прямо. Дальше куда? Улица упирается в проспект Героев. Значит, или вправо, или влево. Ну-ка, посмотрим. Нет, вправо ее нет. А слева? Ага! Попалась! Так, дальше по проспекту… – Тим переключал камеры, лениво находя нужную машину, и через какое-то время снова обнаружил, что девушка свернула. Однако он никак не мог понять куда. Судя по всему, на улицу Печатников, но камер на ней не было. С нее можно свернуть минимум по трем направлениям. Пришлось проверять их все. По закону подлости, красный «пежо» обнаружился на последнем, да и то не сразу, Тим уже успел известись, пока искал. В этом районе камер оказалось еще меньше. Скоро и вовсе начались те кварталы старого города, здания которых принадлежали в основном частным организациям. Улочки сузились, а светофоров и дорожных камер на них убавилось до минимума, то есть до нуля. Проверив многочисленные камеры за пределами этих районов, полицейский решил, что подозреваемая направлялась куда-то сюда или он ее упустил. Тим выругался. Он убил на эти поиски море времени, но смог только примерно определить место, где искать девицу. Да и то не факт. – Ну ничего. Волка ноги кормят».
Он поднялся, поблагодарил друга за помощь и направился к выходу. В тех кварталах почти каждое здание снабжено камерами, а разговорчивых дворников, курильщиков, вахтерш и прочую публику всегда можно отыскать. Уж он-то это умеет.
Тима не пугал объем предстоящей работы. Главное, чтобы она не оказалась напрасной. Но полицейский верил в свою удачу, и она редко его подводила. У него была не особо четкая фотография подозреваемой и ее машины. Да и красный «пежо» все-таки не самый невзрачный автомобиль. «Вот доберусь до машины и намалюю на ней: «Я – самая опасная преступница города! Увидишь меня – позвони и получишь награду!» – С такими мыслями полицейский отправился в определенный им район искать машину злоумышленницы.
Опрашивать людей в этих кварталах оказалось не так уж просто. Здесь не сидели на лавочках внимательные бабушки, не гуляли собачники, а охрана для доступа к видеокамерам требовала ордер. Но Тима, почуявшего след, остановить было непросто. Он угрожал, просил, блефовал, надоедал, но в конце концов добивался своего. На поиски ушло огромное количество времени.
Сумерки уже выползли из подворотен, когда один разносчик пиццы, постоянно мотающийся в офис, где, похоже, часто засиживались на работе, сказал, что частенько вечерами видит красный «пежо» около двухэтажного бордового здания. «Неужели повезло?» – подскочило сердце сыщика. Он знал, что вероятность такой удачи (не один же «пежо» в городе) крайне мала, но с ним подобное часто случалось. Возможно, благодаря этому факту Тим так быстро добился весьма существенного карьерного роста.
Сейчас с учащенным пульсом полицейский подъехал к указанному зданию. Несмотря на внешнюю скромность, Тим с легкостью определил высокий класс учреждения, находящегося за этими стенами. Всего одна табличка у входа. Причем судя по лаконичности, организация не нуждалась в рекламе. Своя стоянка с неплохими машинами на ней – не вычурными, но отличного качества. Палисадник перед зданием. Немногие в центре, пусть и не в самом дорогом районе, могли себе такое позволить. Другие признаки были не столь явные, но для полицейского звучали как крик.
Однако красного «пежо» на стоянке не оказалось. Не подъезжая близко, Тим разглядывал машины и дверь, решая, что делать. С одной стороны, время уже перевалило то, когда обычные офисные сотрудники покидают рабочее место. Однако вряд ли дамочка с гипнозом относится к рядовым клеркам. Да и вообще многие темные делишки лучше обделывать в темное же время суток. С другой стороны, самые страшные преступления совершаются как раз при свете дня и в местах, далеких от трущоб. Но интуиция подсказывала Тиму остаться. Понаблюдать за этим местом. Завтра выходной, и самое ужасное, что он потеряет в случае неудачи, – это впустую потраченный вечер и, может быть, ночь. Но такого не случится. Полицейский был абсолютно убежден, что не пожалеет.
– Так как коктейль? – спросил бармен.
