Дженнифер Арментроут - Каждый последний вздох
– Ладно, – ответила она. – Рада это слышать, потому что… просто хорошо, что он сейчас рядом. – Возникла пауза. – А Рот пойдет с тобой?
Я фыркнула.
– Э, нет. Если Рот пойдет со мной, разговора не получится. Они так и будут пикироваться.
Стейси хихикнула.
– Знаешь, если бы это было не из-за тебя, я бы подумала, что у них броманс[22] века.
У Зейна и Рота броманс? Сомневаюсь.
– Все, отпускаю тебя, но обязательно позвони, когда доберешься, и дай знать, как все пройдет с Зейном. Хорошо?
– Хорошо. До встречи. – Распрощавшись со Стейси, я сунула телефон в задний карман и глубоко вздохнула. Я, может, и полудемон-полустраж в прошлом или еще кто покруче, но эти чертовы котята приводили меня в ужас.
Бросившись вперед, я ухватилась за край шарфа и с силой дернула, отпрыгивая от кровати. Демонический комочек шерсти шлепнулся на спину, задрав вверх четыре лапы. И просто лежал-полеживал, мотая хвостиком из стороны в сторону.
– Извини? – сказала я, пятясь назад.
Тор повернул ко мне голову и откликнулся самым жалобным «мяу», известным человечеству. Я уже сделала шаг к нему, чтобы убедиться, что с ним все хорошо, но вовремя остановилась.
– Нет, братец, я на это не куплюсь. Ты в порядке.
Котенок отвел уши назад и перевернулся на бок. Потом вскочил на свои маленькие лапки и с важным видом прошелся по кровати – именно что с важным видом, помахивая хвостом и все такое. Вот засранец!
Обмотав шарф вокруг шеи, я спустилась вниз. Из кухни доносился голос Каймана, который вещал что-то насчет преимущества сбрызгивания перед вымачиванием, и, хотя мне хотелось верить, что речь идет об индейке, я бы не стала спорить на деньги. Я только отошла от лестницы, как в прихожую вышел Рот.
Мое сердце сделало акробатическое колесо. Внешность Рота действовала на меня магически, и я сомневалась, что это когда-нибудь изменится.
Его высоченный рост и широкие плечи сами по себе производили впечатление, но в сочетании с произведением искусства, каковым было его лицо, и сияющими глазами-топазами картина получалась сногсшибательная, и Рот сражал всех наповал своей неземной красотой, где бы ни появлялся.
На нем была темно-синяя футболка с длинным рукавом, а джинсы, хотя и на ремне с клепками, сидели волнующе низко. Когда он поднял руку, чтобы смахнуть со лба упавшие пряди волос, футболка задралась, и я получила бонус в виде проблеска золотистой кожи и двух впадинок на бедрах.
Рот ухмылялся, когда я, наконец, оторвала взгляд от полоски тела и посмотрела ему в глаза.
– Малышка, если ты будешь так на меня смотреть, тебе не удастся в ближайшее время покинуть этот дом.
Тепло прилило к моим щекам, пока я теребила петлю шарфа на шее.
– Я вовсе не смотрела на тебя как-то особенно.
– Сколько раз я должен повторять, что врушка из тебя никудышная?
Я сморщила нос.
– Сколько хочешь.
Он вмиг сократил расстояние между нами. Поймав мои руки, он отнял их от шарфа и взялся сворачивать его по-своему.
– Едешь к Зейну?
– Угадал. – Я с опаской посмотрела на своего демона. Я знала, что он совсем не в восторге от моей идеи встретиться с Зейном, но понимал, как важна для меня эта встреча, поэтому в основном – что удивительно – помалкивал.
– Робин с тобой? – Замотав шарф по своему вкусу, что практически не изменило первоначальный вариант, он уронил руки мне на плечи.
Я кивнула, и, словно в подтверждение, лисий хвост скользнул по основанию позвоночника.
– На спине.
Рот нахмурился.
– И все-таки мне не нравится эта затея. Я могу…
– Рот, – сказала я и, встав на цыпочки, положила руки ему на грудь. – Все будет хорошо. Ты это знаешь. Я очень крутая.
– Я не сомневаюсь в твоей крутизне, но то, что Лилин сдох и Стражи пока поутихли, еще не означает, что все там блюют радугой.
Фу. Можно было обойтись без таких сравнений.
– Я знаю.
Он пристально посмотрел на меня и вздохнул.
– Я становлюсь гиперопекающим?
– Это точно.
Его руки скользнули по моей шее, вызывая волну мурашек. Он взял мое лицо в ладони.
– Мне трудно не быть таким, по крайней мере, сейчас.
– Понимаю.
– Напиши мне, когда закончишь. Я тебя встречу. – Опустив мой подбородок, он поцеловал меня в лоб и, кажется, приложился губами к моему пучку, действительно очень милому. – Ладно?
– Мармеладно. – Во мне, похоже, проснулась страсть к рифмам. Я шагнула в сторону, но он поймал мою руку и потянул меня обратно. Крутизна улетучилась, потому что я оказалась прижатой к его груди. – Рот…
Обвивая рукой мою талию, он наклонил меня назад и опустил голову. Рот поцеловал меня, и… ох, он целовал меня, словно в первый раз, изучая изгиб моих губ, и делал это в свое удовольствие. Тщательно. Мой пульс подскочил до небес, и я растаяла в поцелуе, одной рукой обнимая его за шею, а другой вцепившись в предплечье.
– О, ради моих невинных, добродетельных глаз, не могли бы вы, ребята, заниматься этим там, где мне не придется ничего видеть? – донесся голос Каймана с порога кухни.
Рот поднял голову и выпрямился, а я застыла в оцепенении, когда он лукаво усмехнулся.
– Это чтобы ты не забыла меня.
Кайман фыркнул.
– Не думаю, что такое скоро забудется.
В точку.
Рот выглядел весьма довольным собой.
– Каменному привет.
Я бросила на него выразительный взгляд, на что он нахально подмигнул, а потом наклонился и снова поцеловал, прежде чем отпустил. Но в глубине души я знала, что Рот не дурачился, передавая привет, и уже одно только это было достойно восхищения.
Холодная трава хрустела под ногами, когда я шла через лужайку, направляясь к той скамейке. В последние пару дней резко потеплело, снег таял, выглянуло солнце, и, хотя было еще прохладно, в Национальном Молле[23] царило оживление.
Присев на скамейку, я поморщилась, когда ледяной воздух просочился сквозь мои джинсы и ущипнул за задницу. Я съежилась в свитере, щурясь на яркое зимнее солнце.
Вокруг праздно шатались горожане – одни направлялись в музеи, другие сидели на скамейках и играли в шахматы, кто-то бегал трусцой, излучая здоровье. Догадывался ли кто-нибудь из них о том, как близко они подошли к вселенской катастрофе, когда потекли бы кровавые реки и ревущие трубы ангелов возвестили о наступлении конца света?
Я могла и не задавать себе этот вопрос, потому что уже знала ответ. Даже напуганное пробуждением горгулий, всеобщим хаосом и гибелью невинных человечество всерьез не осознавало, что чудом удалось избежать апокалипсиса.
Мы спасли положение. Я спасла, и они никогда об этом не узнают.
Бог ты мой, да я стала кем-то вроде Бэтмена, разве что без крутого плаща.
Но, раз я – Бэтмен, согласится ли Рот стать Робином, Чудо-мальчиком?[24] Ах, нет. Я не думала, что ему понравится эта идея, но у меня она вызвала улыбку от уха до уха.
Звук шагов привлек мое внимание, и я подняла взгляд.
Зейн приближался ко мне. Одну руку он засунул глубоко в карман джинсов, а в другой держал квадратный черный пакет. Его плечи ссутулились, и голова была опущена. Сердце учащенно забилось, но сейчас не от радости. Фамильяр не повлиял на мою способность различать ауры, как это сделала Бэмби, но сейчас я пожалела об этом. Лучше бы я не видела, каким… приглушенным стало свечение вокруг Зейна. Его аура оттенка состаренной белизны стала вечным напоминанием о том, что все это по моей вине.
И если бы только это.
Моя улыбка померкла, но я не дала ей угаснуть окончательно, ведь, несмотря ни на что, я была рада его видеть.
– Привет, – сказал он и улыбнулся, но улыбка не коснулась небесных глаз. Боже, как же я соскучилась по этой улыбке. Казалось, только он умел так улыбаться – не только лицом, но и всем своим существом. – Ты пришла.
Я слегка тряхнула головой.
– Конечно, пришла. Я же обещала тебе, что приду.
– Да, обещала. – Он сел рядом со мной, поставив пакет сбоку, и засунул обе руки в карманы, уставившись прямо перед собой. Какое-то время прошло в молчании. – Я просто боялся, может, ты передумаешь… или еще что.
До меня постепенно дошло.
– Я бы не передумала, да и Рот никогда бы не попросил меня об этом.
Зейн резко повернул голову в мою сторону. Он открыл было рот, закрыл, снова открыл.
– Я… мне нравится твоя прическа.
– О. – Я протянула руку, осторожно ощупывая пучок. – Честно говоря, ничего в ней особенного.
– Просто она другая. – Он посмотрел на меня и быстро отвел взгляд. – В любом случае, я хотел тебя увидеть, сказать, что я очень рад, что ты вернулась. У меня не было такой возможности, когда ты появилась в нашем доме. Мы все немного обалдели, увидев тебя. – Чем дольше он говорил, тем быстрее исчезала неловкость. – Когда до нас дошел слух, что Лилин мертв, ну… мы поняли, что это означает. Я сразу понял.
– Мне очень жаль, – сказала я, сознавая, что слишком часто повторяю это, но я действительно сожалела о том, что заставила всех страдать. Жаль только, что других слов у меня не нашлось.
