Владислав Русанов - Импровиз. Сердце менестреля
– Так мы все свободны? – уточнил Коло.
– Не все, – покачал головой пран Гвен. – Волею его светлости в темнице остаются те, в чьей виновности я сомневаюсь больше всего. Пран Ланс альт Грегор, вы можете не трудиться – вам покинуть темницу не разрешили. Равно как и алхимику Прозеро. – Он вздохнул. – Прошу простить, это выше мой власти. Остальные – на выход!
Радостно загомонив, грабители похватали нехитрые пожитки. Неожиданно Проглот подбежал к Лансу, сунул ему в ладонь окарину.
– Держи. Ты – настоящий музыкант, тебе нужнее.
Менестрель хотел ответить, что не нуждается в таком простецком музыкальном инструменте – он все-таки великий альт Грегор, а не сельский пастух, но почему-то постеснялся. Человек, пусть даже и кровожадный грабитель, дарил от чистого сердца.
– Спасибо, – кивнул Ланс. – Но ты «Золотые поля Унсалы» учи получше. А то потом стыдно будет.
Бородач торопливо закивал и поспешил за товарищами. Или, вернее сказать, подельниками.
– Я тебя вытащу, – еле слышно шепнул Коло. – Обязательно вытащу. Запомни!
– Спасибо, – улыбнулся менестрель, а что ему оставалось делать? – Боюсь, это бесполезное занятие – вытаскивать меня.
– Не вешай нос. Прорвемся. Я тебе обещаю.
Альт Грегор крепко, от всей души пожал руку наемного убийцы.
Коло выбрался в коридор, шутливо поклонился прану Гвену.
– Рано радуешься, – негромко проговорил альт Раст. – Я тебя из-под земли достану. И тогда ты уже не вывернешься из пальцев, как угорь.
– Все происходит по воле Вседержителя, – ответил Коло.
Когда за решеткой остались только менестрель и алхимик, альт Раст шагнул через порог.
– У меня для вас плохое известие, пран Ланс. Но я уверен, вы человек мужественный и примете его с достоинством.
Альт Грегор не стал задавать вопрос, что за новость. И без того все ясно. Вместо этого он спросил:
– Как?
– А вот это во многом зависит от вас, пран Ланс.
– Признаться честно, не вполне понимаю.
– Сейчас поясню… – Гвен альт Раст кивнул на алхимика, сидевшего на куче соломы и задумчиво теребившего обтрепанный рукав. – Не будете ли вы столь любезны, пран Ланс, пройти со мной в кабинет?
– Для вас – что угодно. – Альт Грегор изобразил учтивый поклон.
Сопровождаемый двумя надзирателями – ну как же, ведь он теперь приговоренный к смерти убийца герцога! – Ланс проследовал за альт Растом все в ту же уютную комнату со щеглом и шкурой снежного барса.
Глава тайного сыска предложил одно из кресел Лансу, во второе уселся сам. Сцепил пальцы.
– Итак? – первым нарушил молчание менестрель. – Чем вы меня порадуете?
– Пран Ланс, – вздохнул Гвен. – Я, кажется, не раз говорил вам, насколько вы мне симпатичны.
– Это так. Не могу возразить.
– Тогда буду предельно честен и открыт. Новый герцог – слабоумный. Вы прекрасно это понимаете. Прана Леаха – напыщенная и самовлюбленная, тут спору нет, но совершенно неприспособлена к государственному управлению. Таким образом, вы понимаете, герцогством будут управлять праны Льюк и Шэн из Дома Охряного Змея.
– Не сомневался ни мгновения.
– Однако они будут создавать для дворянства видимость, что решения принимает прана Леаха. Поэтому рассмотрение вашего приговора они отдали ей.
– И?
– Собственно, приговор вам был вынесен еще до того, как я приступил к докладу. Мои доводы, что дело запутанное, требует всестороннего изучения и тщательного расследования, успеха не имели. Не знаю, какие чувства движут праной Леахой…
– Но уж точно не любовь к покойному супругу, – ухмыльнулся Ланс.
Альт Раст глянул на него исподлобья. Дернул щекой, проявляя крайнюю, можно сказать запредельную, степень беспокойства.
– Приговоренному смертнику позволено все, так ведь? У меня такой свободы нет…
– Мне следует заметить, что я охотно обменяю свободу смертника на несвободу сыщика!
На этот раз он и сам догадался, что перебрал с бравадой. Пран Гвен побледнел, закусил губу, но довольно быстро взял себя в руки. Потерся бородкой о сложенные вместе большие пальцы.
– Прана Леаха и слушать меня не стала. Ей нужен виновник смерти супруга. Нужен убийца. И ее не интересовало и не интересует, где я его возьму. Она довольно грубо намекнула на присутствие в арсенале сыскарей таких замечательных орудий, как дыба, клещи, жаровня, трагерский ослик, сапог Святого Собиана… Мне продолжать?
– Не стоит, – сглотнул Ланс. – Основную мысль я уловил.
– Ей мало приговора. Ей нужно признание на площади перед всем Аркайлом.
– Что за чушь?! – возмутился менестрель. – Какая разница?
– Ну, вы же не желторотый юнец. Вы должны понимать, что у благородных пран случаются капризы.
– Ерунда! Я не собираюсь сознаваться в преступлении, которого не совершал!
– А ведь придется…
– Еще чего! – Ланс выпрямился, насколько позволяла спинка кресла, сложил руки на груди.
– Вы не оставляете мне выбора, – покачал головой альт Раст.
– Неужели вы думаете, что от меня можно чего-то добиться пытками?
– Пытками можно добиться от кого угодно и чего угодно, – задумчиво проговорил сыщик. – Уж поверьте моему богатому опыту. Но вы зря считаете меня кровожадным, словно дикий наездник из Райхема.
– Я с пониманием отношусь к вашей службе. Что поделаешь! Приходится иногда марать руки в крови.
– Иногда приходится. Но не мне. Не знаю, заметили вы или нет, но я даже с такими мерзавцами, как Коло, стараюсь не переступать черту. Ищу доказательства и улики.
– Но в моем случае вы их не нашли, так ведь?
– Вы считаете свой кинжал в груди герцога недостаточной уликой?
– Но я его не убивал, – развел руками Ланс.
– Как дворянин дворянину, я вам верю. Как сыщик подозреваемому, нет. Уж не обессудьте. Но вернемся к предмету нашей беседы.
– Что ж, давайте вернемся.
– Я честно предупредил прану Леаху, что менестрели – народ странный и загадочный. От них, случается, и пытками ничего не добьешься. Ответ был весьма недвусмысленный и категоричный.
– И какой же, осмелюсь поинтересоваться? – холодея, но стараясь не подавать виду, спросил Ланс.
– Да очень простой. Вас повесят, а меня снимут.
– То есть…
– Ну, вас на виселице. А меня с тепленького местечка. Ну, так полагает прана Леаха, что оно тепленькое.
– Ну, не самое плохое, должен заметить.
– Я предложил бы вам занять его, если бы в вашем положении это не выглядело как утонченное издевательство.
– Благодарю за сочувствие. И что же вы ответили регентше?
– Я пообещал ей, что добьюсь вашего признания.
Альт Грегор невесело рассмеялся:
– Каким же образом? Пытать меня вы не готовы, как я понял.
– Но я не готов и покинуть службу при дворе. Хоть я и немолод, но особого богатства не скопил, а привык к удобствам и даже мелким излишествам – хорошему вину, например. Очень хорошему. Браккарскому сыру. Финикам с Айа-Багаана. Ну и к прочим радостям жизни. Рода я небогатого. Взяток не брал и не беру. Мне без моей должности придется туго в жизни.
– И?
– Я решил убедительно попросить вас, пран Ланс, взять вину на себя. Во-первых, вам уже все равно…
– Спасибо, утешили.
– Не за что. Всегда к вашим услугам. Во-вторых, вам заменят повешение – кару, обычную для простолюдина или мещанина, но совершенно неприемлемую для дворянина. Само собой, никто не свяжет изменение казни с признанием вины. Принимая во внимание древность вашего Дома и известность во всех двенадцати державах и все такое… Думаю, прана Леаха согласится на плаху и топор.
– Жаль, лучше меч…
– Ну простите! – вдруг вспылил Гвен. – Не Дом Ониксовой Змеи сейчас правит Аркайлом и даже не Дом Черного Единорога. Бароны Шэн и Льюк шепчут в уши регентше, а та уж озвучивает их решения. И вообще, пран Ланс, вам не кажется, что я и так делаю для вас слишком много?
– Пока не кажется. Ведь вы собирались привести убедительные доводы. – Альт Грегор побарабанил пальцами по столешнице. – Пока что я их не слышал.
– А разве эти доводы не слишком убедительны?
– В определенной мере да. Но все же их недостаточно.
– Ну, хорошо. – Альт Раст прищурился, мигом превращаясь из добродушного старичка в подлинного главу сыщиков, которого боялся весь Аркайл, да и правители сопредельных держав тоже. Понизил голос до свистящего шепота: – Реналла из Дома Желтой Луны.
– Лазоревого Кота, вы хотели сказать?
– Я сказал то, что хотел сказать. Помните, я обещал вам не приплетать ее имя к этой истории?
– Помню.
– Мне кажется, я передумал.
– А как же понятия о чести?
– Жизнь по понятиям чести не для сыщиков. Оставим ее менестрелям и бретерам.
– А почему вы думаете, что этот довод на меня подействует? – блефовал Ланс, прекрасно понимая, что уже проиграл.
– Потому что я научился читать в людских душах лучше, чем все священники Аркайла, вместе взятые. Вы готовы пожертвовать своим добрым именем, но не ее. Только не надо бросаться на меня с голыми руками – признавая ваше мастерство фехтовальщика, я совершенно точно знаю, что кулачный боец вы никакой. А я учился у мастера единоборств из Голлоана. Доски кулаком ломать не умею, но от двоих-троих с кинжалами отбиваться получалось. Итак, я предлагаю вам поразмыслить.
