Наталья Соколова - Ведьмочка в дебрях *nix или программистка поневоле
– Господин Борбурах… – Эльрисс и Валик встали почти одновременно, дроу вырвал у буяна предмет обстановки, а Нечаев, потянув за рукав профессора, убрал его с пути озверевшего родственничка.
Стена издала сочный «Шмяк» когда лоб младшего гнома впечатался в неё. Огромная шишка росла прямо на глазах, сначала багровея, а потом и синея. Впрочем, Борбурах круто развернулся и снова попытался броситься на ускользнувшего противника.
Господин Эльрисс начинал свирепеть. Он что-то отрывисто выкрикнул, и забияка застыл, не в силах даже пальцем пошевелить:
– Почтенный Траен, вы правы! С вашим братом невозможно работать! Он любое, даже весьма серьёзное дело высокого уровня, так и норовит превратить в дешёвый балаган.
– Что поделать, весь в прадеда пошёл. Вы уж не серчайте сильно на обормота, господин Инквизитор.
– Я подумаю! – неопределённо хмыкнул дроу и вернул всех к разговору, не обращая никакого внимания на возмущённое мычание Борбураха. – А теперь вернёмся к нашим баранам, то есть к пневмоинструменту, как его назвал уважаемый господин Нечаев. С чем ещё могут возникнуть сложности, кроме компрессора и шлангов?
– Да больше ни с чем, естественно, теоретически, – уточнил Валик. – Господин Куарглоф, мне нужна будет ваша всесторонняя консультация по поводу элементалей воздуха и магических плетений для работы компрессора.
– Жду вас завтра с утра в моей лаборатории, там и поговорим! – старый маг насмешливо поглядывал на братьев-забияк, прикидывая, какие ещё осложнения они могут привнести в стройное течение учёной беседы.
Когда обездвиживающее заклинание рассеялось, злой, как тысяча пустынных демонов, Борбурах снова рванул на брата, вопя во всю глотку:
– Трай, я тебе сейчас по шее накостыляю!
– Молчи уж, рыцарь лиловой шишки! Угомонись, наконец, Рах, не позорь семью…
В это время Синаэ решила оправить свою сшитую по последней моде юбку из дорогого тёмно-синего сукна и встала. Борбурах сшиб девушку, точно изящную кеглю, даже не заметив «потери бойца». Она неловко осела на пол и сломала наманикюренный ноготок.
– Да что ты о себе возомнил, пещерная крыса! – взревела юная дровка и запустила в удаляющегося гнома подвернувшимся под руку увесистым трудом по каллиграфии.
Фолиант был сделан из прочного пергамента, а обложка прошита суровыми нитками и проклеена. «Шлёп»! – смачно издала книга, приложив Борбураха точно по затылку, причём так сильно, что тот споткнулся, ударился о массивную ножку стола и растянулся на не слишком чистом полу, костеря, на чём свет стоит, «проклятую бабу».
Синаэ с достоинством привела себя в порядок, бросила всего один ледяной взгляд на Борбураха, но ему хватило и этого. Мастер счёл за благо заткнуться и даже протянул книгу девушке. Та с брезгливым выражением на хорошеньком личике взяла фолиант и неторопливо вернулась на своё место, пробормотав что-то весьма нелестное на родном языке в адрес неугомонного забияки.
– Итак, господа, может, мы вернёмся к основной цели нашей сегодняшней встречи. Синаэ, вы всё, надеюсь, успели записать?
– Да, господин Эльрисс. Я настоятельно рекомендую вам исключить из списка работающих над данной техномагической проблемой лиц механика Борбураха. Профессор Траен будет не решать сложные технические задачи, а одёргивать брата. Это никуда не годится, согласитесь.
Тут Траен подмигнул Валику и с невинным видом заявил:
– Валик, ты знаешь, как одна вздорная борода познакомилась с одной красавицей с Железного Холма? – и Траен с самодовольным видом ухмыльнулся.
– Заткнись, Трай! – шипя, как закипающий чайник, отозвался Борбурах. – Иначе ты мне больше не брат…
Да не тут-то было, рассказчик заложил руки за спину и с самым ехидным видом лекторским тоном продолжил, точно перед ним была стайка желторотых первокурсников Академии:
– Было раннее летнее утро. Светило солнышко, золотя вершины родных гор. Отец послал нас с Рахом за водой для черничного отвара. Идём, это, мы с ним, стало быть, никого не трогаем, гремим вёдрами. Вокруг ни души. И вдруг этот облупленный кирпич, – красноречивый тычок пальцем себе за спину, – предлагает устроить соревнование: кто быстрее добежит до водопада, тот выиграл. Проигравший отнесёт домой оба ведра. Ну, мы как втопили по самое не могу, только ветер в ушах засвистел. Несёмся мы, значится, по узкой горной тропке. Вдруг я замечаю, что у водопада девчонка бельё стирает. Это была дочь мастера Трегвора. Ну, я, стало быть, начинаю притормаживать. А Рах несётся такой весь довольный, аж, светится как медный тазик у радивого корчмаря. Как же, ведро тяжёлое не придётся тащить. И тут незадача: ему под ноги попадает россыпь свежих козьих орешков. Он на них и поскользнулся да полетел дальше уже кубарем. Аккурат в кучу свежевыстиранного белья и приземлился. Даринка, не будь дурой, схватила медный таз, да как начала его охаживать по чему не попадя, приговаривая: «Чтобы всё перестирал, шахтный огарок, иначе я тебе бороду выстригу, пришью на задницу алый бантик и пошлю гулять по копям»! – окончить историю профессор не успел, о его голову с треском раскололся массивный дубовый табурет и он, счастливо сюсюкая и шепеляво. – Птички! – кулём осел на пол.
– Ты мне не брат, сколько я тебя просил не позорить меня в тавернах, да и Дарину тоже! Добропорядочные гномские матроны так себя не ведут! Племянники задут тебе трёпку, когда снова припрёшься в родные горы на праздник урожая. Не будет тебе пирогов: тумаки одни и оплеухи…
– Я бы в сторону такого и не посмотрела бы! – презрительно фыркнула Синаэ и непредусмотрительно повернулась к Борбураху спиной, за что и получила увесистый шлёпок от гнома по заднице.
Девушка возмущённо пискнула и запрыгнула с места на стол. Её поприветствовали дружным одобрительным рёвом оба дроу. Их сильно забавляла устроенная гномами потасовка. Куарглоф, вспомнив свою бурную молодость, весело подмигнул Эльриссу и мечтательно выдохнул:
– Эх, никто лучше дровок не сможет исполнить приватный танец на столе! – даже Тион был вынужден согласиться.
– Да что вы себе позволяете! – возмутилась Синаэ, поспешно спрыгнула на пол, оправляя щегольскую юбку и холодно обронила. – Смотрю, услуги каллиграфа вам больше не требуются! Я пойду, пожалуй! Трактирные девки с удовольствием исполнят любой ваш каприз где угодно, причём с удовольствием, возможно, даже совершенно бесплатно!
– Синаэ, мы просто пошутили! – пошёл на попятный Эльрисс. – успокойся, пожалуйста, это была всего лишь шутка.
– Ну, и шуточки у вас, господин Инквизитор! Тут вы даже гномов переплюнули!
– Отдохнули, а теперь поработаем! – тон Эльрисса снова стал холодно-деловым. – Присаживайтесь, господин Борбурах. Перевели дух, и довольно. И хватит чужих девиц за задницы лапать. Если ваша Даринка узнаёт, мокрым бельём вы не отделаетесь! – гном побелел как полотно и молча плюхнулся на свой табурет.
Профессора Траена привели в чувство, вылив ему на голову ведро студёной воды, которую принёс трактирщик:
– Эх, какие были «птички»! – мечтательно протянул Траен, покосившись на рассерженную Сенаэ.
– В нашем мире для получения энергии, которая бы заставила работать компрессор, используется нефть. Это такая маслянистая густая липкая жидкость, которую добывают из земли. Она плохо разгорается и её сложно потом потушить. По воде растекается тончайшей плёнкой. В вашем мире я ничего такого пока не видел. Не могли бы вы, уважаемый Куарглоф, объяснить мне, что такое элементаль. А то всё вокруг об этом только и талдычат, а конкретики никакой.
Синаэ презрительно надула губы и явно собиралась сказать что-то обидное, но промолчала под строгим взглядом Эльрисса.
– Видите ли, молодой человек. Всё заклинания базируются на одной из четырёх стихий или их комбинациях. Всего их четыре: огонь, вода, земля и воздух. Элементаль – это магическое существо, дух, собственно говоря, одной из них. Они содержат в себе энергию, заключённую в данную стихию, и обладают примитивным интеллектом. На самостоятельные решения они не способны, но посредством магических плетений ими можно управлять в той или иной степени. Маги-практики создают не только заклинания, но и оборудование и предметы быта на основе свойств магических существ и материалов.
Эльрисс хмыкнул и, жестом подозвав хозяина, велел ему убрать со стола кружки и жбан с остатками пива. Обиженные гномы, проявив редкую для них солидарность, попросили принести большое блюдо поджаренных домашних колбасок, аргументировав это тем, что, дескать, на сытое брюхо и думается сподручнее.
