Иар Эльтеррус - Витой посох. Преодоление
В этот момент как раз заглянули Меллир с Элсаром, и Халег поманил их пальцем. Следом зашли и двое остальных приятелей.
– Вот схема Игмалиона, – указал он на лист, о котором как раз шел разговор. – Я хотел попросить вас показать, где примерно в районе порта вы попали в странное место.
Все четверо задумались, потому что на карте не было обозначено никаких улиц, только схематично нанесена река и берег бухты. Однако довольно быстро Дарлин ткнул в одно из мест чуть ниже порта.
– Примерно здесь.
– Как я и предполагал, – пробормотал виконт, указанная точка приходилась почти на самый центр одной из заштрихованных зон.
Олар победоносно огляделся вокруг.
– Я обязательно передам твои слова королю и Мертвому Герцогу, – пообещал ему Халег. – Но что по самой защите? Ее возможно выстроить?
– Думаю, да, – кивнул юный маг. – Но работать придется всем магам Антрайна, чтобы на такую площадь растянуть. И то я не уверен, что выйдет. Жаль, милорд ло’Пайни погиб, он бы, наверное, и сам справился.
– Может, Мелианор по приезде что-нибудь подскажет… – задумчиво произнес виконт.
К ночи большинство делегатов разошлось по своим аппартаментам. Дарлин с Меллиром улизнули еще раньше. А Халег продолжил размышлять.
Он сидел в кресле и в который раз перечитывал подстрочный перевод второго текста, сделанный ректором. Наименования народов, причесанные милордом под одну гребенку, звучали несколько иначе: Приносящие Жизнь, Дающие Смерть и Идущие Дорогой Пламени. Дающими или Подающими Смерть назвал ’але мастер татуировок в храме, но кто и, главное, как связан с пламенем? И тут он вспомнил, как рыжая сегодня упомянула, что ее предки постоянно говорят про небесный огонь, хорошо бы ее расспросить подробнее.
В этот момент зашла сама Ралия и направилась к виконту, глаза девушки блестели и беспокойно поглядывали по сторонам, казалось, что вокруг нее вспыхивают язычки пламени.
– Я вся горю, – подтвердила она впечатление Халега, вспомнившего свое недавнее странное состояние во время призрачной бури с востока.
Рыжая подошла совсем близко и взяла его за руку. Пальцы оказались настолько горячими, что виконт вздрогнул и решил срочно постараться перевести мысли девушки в рациональное русло.
– Ты упоминала, что твои предки как-то связаны с пламенем? Что-то еще они про это рассказывали? – спросил он.
– Да, – закивала Ралия. – Они называли себя Детьми Пламени.
«Вот те раз!» – подумал Халег, а стоило только правильно задать вопрос.
– Они сражались с этим… сама понимаешь с чем?..
– Разумеется! – В глазах девушки вспыхнуло праведное негодование на то, что кто-то мог заподозрить иное. – Они только этим и занимались. То есть сначала они откуда-то пришли, – рыжая запнулась, обдумывая или прислушиваясь, – и поселились тут, а потом началось это, и все ушли сражаться.
Виконту очень не хотелось расспрашивать, как для рыжего народа выглядело это, но выхода не было.
– Ты можешь рассказать, что они видели тогда?
– Серые туманные щупальца, проникающие через трещины, образовавшиеся в земле, некоторые из них превращались в существ, которые все равно были тем же самым. Хуже, если часть этого проникала в кого-то живого… – Лицо рыжей осунулось, горячечное возбуждение исчезло, губы сжались, только зеленые глаза разгорались все ярче.
Халег очень хорошо увидел, о чем рассказывала Ралия, внутри похолодело, и тело пронзила мелкая противная дрожь – он тут же вспомнил о таком же туманно-сером щупальце заклинания кукловодов. Тогда от неминуемой гибели виконта спасла маленькая Зара, никто не понял как. Зарой от слова Зарево он назвал маленькую пятнистую карайну, запечатлевшую его второй после Пепла, поскольку на уровне восприятия кошка казалась летящим сполохом пламени. Неужели это совпадение не случайно?! А Лерика связана с Закатным Огнем, и Зара ушла к ней, как только увидела, словно так и было задумано с самого начала…
– Они шли первыми, и враги шарахались от них… если успевали… – хрипло продолжила Ралия, сейчас ее фанатичный взгляд заставил поежиться даже Халега. – Предначальное пламя сжигает затхлую мглу! Кровь к крови! Смерть к смерти! Жизнь к жизни! Неживое должно умереть! – Фразы звучали отрывисто, речь рыжей постепенно сделалась неразборчивой, все чаще в ней проскакивали резкие гортанные звуки и незнакомые слова, и вскоре стало невозможно разобрать ни одной связной фразы.
Виконт с изумлением взирал на девушку, пока поток «красноречия» не иссяк и лицо Ралии не приобрело более осмысленное выражение. Он покачал головой и попытался прояснить самый важный вопрос:
– Как им удалось победить?
Рыжая ненадолго задумалась и ответила уже спокойнее:
– Ваши и наши использовали все доступное оружие и магию. Тварей можно убить. Но главное – огонь в душе, без него любой, кто столкнулся с древним злом лицом к лицу, обречен.
– Ты имеешь в виду тот огонь, что у вас?
– Нет. Наших и тогда было немного. Огонь в душе может быть у каждого. – Ралия поняла, что не сильна в изложении философских концепций, и, смешавшись, замолкла.
– А что с тобой было, когда ты пришла? – решился выяснить Халег. – Мне показалось, что вокруг тебя огонь.
– Не знаю! – отмахнулась рыжая. – Перед глазами и правда мелькало что-то такое. Прости, если что…
Теперь отмахнулся виконт.
– Со мной что-то происходит, – мрачно продолжила она. – Иногда кажется, словно кости переселяются с места на место и тянут за собой все остальное. Очень противно, и вообще…
Халег не нашелся что сказать. Они немного посидели молча и разошлись.
Ночь постепенно вступала в свои права. Лартин, сидя на крытой веранде, где любил поразмышлять в одиночестве, легонько поглаживал рукой серебристое лезвие меча, иногда кажущееся ему полупрозрачным. Эти прикосновения успокаивали, как ни странно. С мечом король быстро нашел общий язык, ощущая тот почти живым. По крайней мере, от оружия порой шли чувства, причем разные – от раздражения до удовлетворения. Что же такое подарили ему северяне? Явно не просто меч, это ясно любому, хоть немного способному думать.
Утром ведающие вместе с магами занялись нейтрализацией проклятия, под которое попал Лартин. Эльнар даже Илана привел, своего третьего ученика, обычно занятого тренировками с «идущими сквозь тень». А затем началось беранис знает что. Эдна с коллегами поместили короля в центр какой-то сложнейшей магической фигуры и принялись, с его точки зрения, «петь песни». Пели долго. Маги при этом стояли вокруг и в такт махали на Лартина руками, словно отгоняя мух. Он ощущал, что происходит некое магическое действие, но ничего не понимал, да и выглядело все это со стороны по-идиотски. Гвардейцы, охранявшие короля, то и дело ухмылялись, стараясь, правда, делать это незаметно. В общем, Лартин чувствовал себя полным дураком. А ведь сам виноват! Ну кто его просил соваться к левому крылу дворца?! Никто, кроме собственной глупости.
В конце концов уставшая Эдна сказала, что действие проклятия удалось приостановить, но как надолго, никому неизвестно, поэтому нужно срочно отправлять экспедицию в Дор, за наставницей Рады. Король повернулся к Мертвому Герцогу и приказал подготовить все необходимые для этого ресурсы не позже чем завтра. Тот молча кивнул. Эдна пообещала подобрать опытных ведающих для экспедиции и поспешила уйти.
Лартин вздохнул. События покатились валом, буквально за несколько дней произошло столько всего, что оставалось лишь изумляться. Один вчерашний день чего стоил! И, как выяснилось, он не закончился, когда король отправился спать в обнимку с мечом. Ночью графы ло’Тассиди и ло’Сайди с двумя северянами исхитрились провалиться на другую грань мира, подраться там с какими-то тварями и притащить с собой обратно парня из каверны, полностью уничтоженной древним злом. А переполох в Доме карайнов? Причем о нем ничего толком неизвестно, коты скрытничают. Даже Черный Призрак на вопросы отвечать отказался, пояснив, что это их внутреннее дело. Научился, зараза, обтекаемым формулировкам!
Похоже, контроль над событиями окончательно ускользнул из рук, и это молодому королю очень не нравилось, но поделать он ничего не мог. Придется плыть по течению. На память пришел рассказ Альфара, около часа назад переданный ему виконтом ло’Айри. Страшно! А хуже всего, что Игмалион, судя по многим признакам, тоже заражен этой гадостью. И вина в этом не только кукловодов, которые всего лишь стремятся к своим целям, но и всех остальных. Как бороться? Никто не дал Лартину внятного ответа на простой вопрос – ни Халег, ни Эдна, ни Эльнар, ни Мертвый Герцог, ни ректор. Все либо мычали что-то невнятное, либо отделывались общими словами. И это короля безмерно раздражало. Только виконт что-то сказал о том, что нужно срочно строить особого рода укрепления в определенных магически активных зонах. Но что он имел в виду под этим, Лартин так до конца и не понял. Когда до Халега это дошло, он пообещал точнее сформулировать свои мысли и озвучить их по возвращении.
