Владислав Русанов - Братья крови
– Збышек что-то узнал, – медленно и задумчиво сказала Жанна, когда я замолчал. – Потому-то его и убили. Так всегда бывает в книгах и фильмах. «Он слишком много знал»… – Она явно процитировала какого-то персонажа.
Я вздохнул.
– Как мне узнать, что знал Збышек? Увы, мертвые говорят с живыми только в книгах и кинофильмах.
– Мертвые часто оставляют после себя записи.
– Збышек не пользовался записными книжками.
– Да? Надо подумать. – Она села, обхватив колени руками. – Он мог сбросить тебе СМС.
– Что это?
– Неважно. Потом объясню. Где твой мобильный телефон?
Ничего не понимая, я встал, накинул халат, отыскал в кармане сброшенного на кресло жакета черную игрушку с экраном и кнопками. По пути, чтобы два раза не ходить, проверил ванную – новые гости через дыру не входили. На всякий случай я закрыл дверь на щеколду и вернулся к Жанне. Девушка долго нажимала на кнопки, но в конце концов разочарованно покачала головой.
– Нет. Ничего.
– Он знал, что я не умею этим пользоваться.
Жанна вздохнула.
– А записку он не мог оставить?
– Мог. Но мы искали. Хорошо искали. Полковник ФСБ искал.
– Да, госбезопасность – это внушает… А что у него еще было? Ну айфон, коммуникатор, ноутбук…
– Ноутбук – это маленький переносной компьютер? – уточнил я.
– Да.
– Был. Ноутбук был.
– И где он?
– В автомобиле.
– Что же ты молчал! – Она стукнула кулаком по подушке. Вскочила, принялась искать одежду.
– Не найдешь. Твоя мокрая в ванной. Сейчас я тебе подберу что-то из своего гардероба.
– Как же ты непривычно выражаешься, – девушка покачала головой. – Любой современный мужчина сказал бы – из своих шмоток.
– Ты уже заметила, кажется, что я ужасно несовременный. Это плохо?
– Это здорово. Когда я была маленькой, то мечтала выйти замуж за доктора Ватсона. Но не просто книжного героя, а непременно с лицом и манерами артиста Соломина. Ты помнишь, как он ел овсянку в Баскервиль-холле? Или телевизор ты тоже…
– А за сэра Генри не хотелось? Смотрю. И даже включать умею.
– Сэр Генри – напыщенный алкоголик. Значит, не совсем старомодный?
– Таким его сделал Никита Михалков. Збышек покупал для меня диски с кинофильмами.
– Молодец он, твой Збышек. Был, – она вздохнула. – Так что там с одеждой?
– Направо – дверь в гардеробную. Все, что захочешь, твое. Только я не советую. Лучше дождемся ночи, и я сам схожу.
Она подумала и согласилась. Но все равно пошла выбирать одежду. Вышла в длинном, до пола – я хоть и не отличался великанским ростом, но был повыше, – халате, расшитом золотыми драконами. И мы отправились рассматривать убитого мной волосатого крысочеловека. Я удивился, что девушка согласилась пойти со мной почти сразу, после секундного колебания. Насколько я знаю людей, обычно брезгливость берет в них верх над любопытством.
К сожалению, мелкое чудовище исчезло. Нет, труп никто не уносил – иначе пропало бы и замусоленное тряпье, служившее ему одеждой. Но оно оставалось на месте: рваный носовой платок, чулок, скрученный и завязанный затейливым узлом наподобие кушака, рукав от рубашки с тремя перламутровыми пуговицами и красный носок, который я впопыхах принял за фригийский колпак.
– Одичавший Буратино? – несмело предположила Жанна.
– Ну да… А с ним, очевидно, были Арлекин и Пьеро, – устало усмехнулся я.
Загадки, загадки, снова загадки… Сколько можно? Хочется простой и спокойной жизни, пускай она и не является жизнью, на взгляд людей, но мне и такой достаточно.
– Ты что-то говорил о фейри, Анджей.
– Да… Бист вилах едва не отправил меня в Великую Тьму.
– А что ты знаешь о «красных шапках»?
– Пожалуй, ничего…
– Я читала когда-то, но точно не помню. Крутится что-то в голове… Интернет у тебя в доме есть? И компьютер?
Я тем временем нашел пластиковый пакет для мусора и осторожно, кончиком сабли подцепив одежду предполагаемого фейри, прибрал ее с пола. Крепко завязал упаковку и спрятал в стенной шкаф. Услыхав последние слова Жанны, пожал плечами:
– Компьютера еще одного нет. Только ноутбук. А Интернет должен быть. Збышек как-то подключался.
– Может, у него был мобильный модем?
– Может быть. А что это?
– Вот какой ты! – Девушка даже кулачком взмахнула в сердцах.
Пришлось успокоить ее поцелуем.
Глава пятнадцатая
Письмо Амвросия
День с Жанной пролетел незаметно. Все-таки любовь – великая сила, заставляющая всех забывать о скоротечном времени. Даже бессмертных, даже носферату. О наступлении закатного часа я понял по вновь накатывающему оцепенению. Строго-настрого запретив девушке выходить из дому без меня, я прилег и закрыл глаза.
Самый сильный вампир на вечерней и утренней заре беззащитнее младенца. Все охотники знают это. Потому-то все убийства кровных братьев совершаются или на закате, или на рассвете. Или днем, если нападающие борцы с нечистью не уверены в своих силах и рассчитывают сразу пустить в убежище моих сородичей солнечный свет.
С этими мыслями я и уснул, бросив последний взгляд на Жанну, калачиком свернувшуюся рядом. Только бы ничего не случилось. Не нужны мне никакие обиженные коллекционеры холодного оружия, никакие мафиози и спецслужбы, не нужны иномировые гости, которым я, как видно, чем-то насолил – ума лишь не приложу чем? Пусть все будет тихо и спокойно. Если девушка завтра захочет уйти – к любимой работе, друзьям, подругам, родственникам, привычному образу жизни – я не стану ее удерживать. Но скучать буду. Где-то в самом отдаленном уголке сердца затеплилась было надежда, что она займет место Збышека. Но кто я такой, чтобы ее уговаривать? Старый, одинокий вампир, одолеваемый воспоминаниями о былом…
Когда я открыл глаза, в гостиной играла музыка, а из кухни доносился щекочущий ноздри аромат поджаренного бекона и кофе. Конечно, я не могу питаться человеческой едой, но это не значит, что запах или вид ее мне неприятен. Я любил смотреть, как Збышек готовит, и всегда поощрял его кулинарные изыски – я не обеднею, если мой слуга купит свежую семгу, а не вымороженного до состояния целлюлозы хека, если сварит себе не ячменный кофе, а настоящий бразильский. Впрочем, Збышек всегда отдавал предпочтение старой дореволюционной кухне, отлично приготавливая расстегаи, щучину, заливное с говяжьим языком и грибами, куриные котлетки с косточкой, паштеты горячие, рулетики с мясом и рыбой. Все это он готовил сам, долго, тщательно и со вкусом. А потом неторопливо, наслаждаясь каждым глотком, съедал.
Одевшись – ведь вскоре предстоит выходить на улицу, – я заглянул на кухню. Жанна хлопотала у плиты, одетая в мои брюки и рубаху с закатанными рукавами. Какое-то время мне удавалось оставаться незамеченным, наслаждаясь ее быстрыми, уверенными движениями, а потом девушка почувствовала взгляд, обернулась.
– Можешь оставаться здесь, сколько хочешь, но тогда придется купить тебе одежду более подобающую, – сказал я.
– А что, в этой я тебе не нравлюсь? – улыбнулась она. Подбежала и чмокнула меня в щеку.
– Нравишься. Но лучше подобрать что-то по размеру.
– Хорошо. Как скажешь.
Жанна вернулась к плите и перевернула деревянной лопаточкой обжаривающиеся на сковороде ломтики бекона.
– Будешь?
– Я не ем человеческой еды.
– Ну я понимаю, тебе нужна кровь. Но разве ты даже не хочешь попробовать?
– Я не ем не потому, что не хочу, а потому, что не могу. Вот уже шестьсот лет.
– Ужас! И не пьешь?
– Не пью.
– И не куришь?
– Не курю.
Она всплеснула руками:
– Подумать только! По мнению моей мамы, ты – идеальный мужчина для меня.
– И этот идеальный мужчина оказался вампиром. Что бы сказала твоя мама?
– А ей знать необязательно. Мы не виделись уже пять лет. Так, перезваниваемся по телефону.
– Она живет не в Киеве?
– Дебальцево. Есть такой маленький город в Донецкой области.
– А отец?
– Он бросил нас, когда мне было три года.
– Братья, сестры?
– Только сводные. Им до меня нет дела. Как и мне до них. Я очень циничная?
Я пожал плечами:
– Где тут цинизм? Я привык жить в обществе, где каждый сам за себя.
– Так это вампиры. А люди всегда были сильны тем, что поддерживали друг дружку в трудную минуту.
– Правда?
– Так принято думать.
– Наверное, мне попадались не те люди.
– Наверное, мне тоже. – Жанна вздохнула и вдруг глянула на часы, тикающие над столом. – Ого! Без четверти десять. Пора за ноутбуком.
– Поешь. Никуда ноутбук не денется.
– Ты хочешь, чтобы я умерла от любопытства?
– Я не хочу, чтобы ты умерла от голода.
– Буду умирать, укуси меня, и я стану вампиршей. Или вампиркой? Как правильно?
– Вампирессой. Но я не советую тебе становиться «немертвой».
Она сноровисто переложила бекон на тарелку, налила кружку кофе.
– Хорошо, что у тебя нет хлеба. Иначе я растолстела бы килограммов на десять.
![Джон Уиндэм - День триффидов [День триффидов. Куколки. кукушки Мидвича. Кракен пробуждается]](/uploads/posts/books/59307/59307.jpg)
