Валерий Михайлов - Габриэль
– Я вновь не могу уследить за полётом вашей мысли.
– Сами посудите. Артур – это человек, которому свойственно всё идеализировать. Для него любая женщина – это ангел или дьявол во плоти. В женщине он видит кого угодно, но только не ту, кем она является на самом деле. Да взять хотя бы его отношения с Анной Лестер. Сначала полное обожествление совершенно обычной смазливой девчонки, затем полное разочарование во всех женщинах на свете. Теперь, думаю, происходит то же самое. Вместо мадемуазель Катрин он любит созданный в собственном воображении идеальный романтический образ. Он ни в коей мере не любит реальную девушку из крови и плоти, поверьте моему опыту, граф. А такая любовь всегда обречена на разочарование, так что вам достаточно просто его ускорить. А для этого нужно заставить герцога увидеть, что его возлюбленная – обычный живой человек, со всеми присущими нам достоинствами и недостатками.
– А как насчёт второго заблуждения?
– О, здесь ещё проще. Юная леди попросту не видела ни одного более или менее стоящего мужчины.
– В доме герцогини всегда было полно людей.
– Согласен, но никто из них не годится на роль жениха.
– Вы как всегда правы.
– Поэтому с одной стороны отсутствие выбора как такового, а с другой требование природы заставило её сказать «да», не понимая, чем обосновано её согласие.
– Получается, что этот брак изначально обречён быть несчастным?
– Не знаю, несчастным ли, но счастливым ему не бывать.
– Вы почти меня убедили.
– Дайте мне несколько дней. Думаю, я найду способ вам помочь.
«Габриэль, дружище! Мне очень жаль, что дела заставили тебя столь спешно вернуться в столицу. Если честно, мне тебя не хватало все эти дни. Конечно, всё это время я нахожусь в обществе очаровательной Кэтти, но не знаю, к счастью или к сожалению, так называемый романтический период любви вызывает у меня скуку. Я больше не трепещу, как когда-то, от случайных прикосновений и редких поцелуев, они важны скорее для неё, чем для меня. Мне же нужна любовь во всей её полноте, а её я смогу получить исключительно после свадьбы. Конечно, я мог бы заставить Кэтти отдаться мне и сейчас, но я не хочу делать этого, тем более что до свадьбы осталось совсем мало времени.
Вчера я уговорил Кэтти переехать в Эдинбург. Думаю, ты понимаешь, что до свадьбы жить вдвоём под одной крышей мы не можем, поэтому я намерен снять для неё дом. Кстати, если ты вдруг знаешь, что где-то в хорошем месте сдаётся приличный дом, сделай одолжение, сними его для меня. Я в долгу не останусь, ты знаешь.
Надеюсь на скорую встречу.
Твой Артур».Тем же вечером Габриэль осматривал дом, который оказался весьма милым. Два этажа, небольшой дворик, рядом парк. Район был приличным. Здесь жили в основном представители аристократии. Цена тоже оказалась вполне приемлемой, и Габриэль, не задумываясь, дал хозяевам хороший задаток.
Катрин была в восторге от дома.
– Ланцелот, вы – прелесть! – воскликнула она, осмотрев своё новое жилище.
– Рад, что вам понравилось, сударыня.
– А разве вы могли предложить мне то, что мне бы не понравилось? По-моему, это невозможно. Непременно приезжайте завтра обедать. Приедете?
– Отказа я не приму, – поддержал её Артур.
Знали бы вы, что я собираюсь для вас сделать, – подумал Габриэль.
– Конечно же, я приду, – пообещал он вслух.
Похоже, со своей стороны Артур и сам делал всё, чтобы не оставить Габриэля в стороне от своих любовных дел.
Прямо от влюблённых Габриэль отправился к Брэмстоуну: тот ещё утром прислал записку, в которой сообщил, что для реализации замыслов Габриэля у него всё готово.
За эти несколько дней Брэмстоун ещё сильней похудел и осунулся.
– Болезнь буквально пожирает меня изнутри, – ответил он на вопрос Габриэля о здоровье. – Я слышал, граф, ваши подопечные собираются на бал?
– Мне об этом ничего не известно.
– Зато мне известно наверняка. Это – он показал Габриэлю небольшой пузырёк с белым, похожим на пудру порошком, – то, что вам нужно. Достаточно сделать так, чтобы он попал на изнанку бального платья дамы.
– И что в этом случае произойдет?
– Пусть это будет для вас сюрпризом.
– Надеюсь, для неё это не опасно?
– Совершенно. Никаких последствий, кроме маленькой неприятности.
– Что я вам должен?
– Поговорим об этом после бала. Тем более что это только начало.
– Благодарю вас, господин Брэмстоун.
– Всегда рад быть вам полезен, граф.
За обедом Кэтти взахлёб рассказывала о своих впечатлениях от столицы, о приготовлениях к балу, о доме. Её глаза светились радостью и интересом, и это делало её ещё более очаровательной.
– Хотите посмотреть, как я устроилась? – спросила она, когда гости – Артур и Габриэль – встали из-за стола.
– С удовольствием, – ответил Габриэль.
– Скажите, Ланцелот, вы поедете с нами на бал? – поинтересовалась Кэт во время импровизированной экскурсии, – баронесса Мак-Койл даёт на следующей неделе бал. Это будет мой первый светский бал. Мы уже заказали мне платье у самой лучшей портнихи.
– Боюсь, я не смогу составить вам компанию.
– Я же говорил тебе, что он не интересуется балами, – заметил Артур.
– Жизнь Ланцелота полна приключений и тайн?
– Скорее, скучных, малоинтересных дел, – с грустью в голосе сказал Габриэль.
– Ничего не хочу слышать о скучных делах! Скажите, что готовитесь биться с очередным драконом!
– Вы совершенно правы, сударыня, – согласился Габриэль и испугался собственных слов.
– Очень жаль, Ланцелот, нам будет без вас скучно, – было видно, что Кэт огорчил отказ Габриэля.
– Не думаю, что на балу вы будете скучать, – странно улыбнувшись, ответил он.
– Послушайте, Ланцелот, а хотите, я покажу вам своё платье?
– Я тоже хочу, – вступил в разговор Артур, – представляешь, она мне не показала даже материю.
– Мы же решили, что для тебя это будет сюрприз, – одёрнула его Кэт.
– Мы ещё не женаты, а она уже готова уединиться с другим мужчиной, оставив меня ждать на лестнице.
– Как ты можешь так говорить! – в притворном гневе прикрикнула на Артура девушка.
– Входите, Ланцелот, – пригласила она Габриэля в комнату рядом со своей спальней.
Платье действительно было великолепно.
– Нравится? – спросила Кэт.
– Это произведение искусства.
– На мне оно смотрится ещё лучше.
– Несомненно, сударыня.
– Может, вы всё-таки отложите свои дела и отправитесь с нами на бал?
– Боюсь, что это невозможно.
– Но почему вы такой несносный, Ланцелот!
Габриэль не ответил.
Вернувшись домой, Габриэль разделся и лёг в постель. Часа в три ночи его ждала не очень приятная прогулка, и до этого времени надо было выспаться, но сон, как назло, не приходил. Габриэль ненавидел себя, Джеймса и те силы, которые заставили его впутаться в эту омерзительную игру. Но наиболее отвратительным было то лицемерие, которое должно было встать между ним и лучшими друзьями. И если бы не альтернатива, которую очень чётко обрисовал ему Джеймс, Габриэль ни за что бы не согласился на свою роль.
Проворочавшись до двух часов ночи, он поднялся с постели. Чтобы как-то привести себя в порядок, Габриэль выпил чашку крепкого чая. Затем он надел удобные, не сковывающие движение штаны, мягкие, бесшумные сапоги, длинный двухсторонний сюртук, чёрный с одной стороны и светло-коричневый с другой, и шляпу. В карман сюртука он положил маску, закрывавшую практически всё лицо.
Погода была совершенно неподходящей. Ливший почти две недели дождь прекратился. Тучи разошлись. Огромная, полная луна освещала город как днём.
Не успел Габриэль выйти из дома, как сильный, холодный ветер пробрал его до костей. Несмотря на это, он решил прогуляться пешком. У ворот дома Катрин он надел маску, затем ловко перебрался через забор. Не боясь быть замеченным, – кроме Катрин, в доме были только служанка и старый, больше похожий на привидение, чем на слугу, дворецкий, оставшийся Катрин в наследство от предыдущих жильцов, – он смело прошёл через двор к парадной двери дома. Практически бесшумно он отворил дверь отмычкой и вошёл в дом, который изнутри достаточно хорошо освещался лунным светом. Стараясь не наступать на некоторые скрипящие ступеньки, Габриэль поднялся наверх и вошёл в комнату, где находилось бальное платье. Он обильно обработал порошком изнанку, стараясь оставить как можно больше порошка на лифе и подмышками.
Он уже был возле двери, когда она вдруг открылась. На пороге стояла Кэт с подсвечником на три свечи в руках. С распущенными волосами и в одной ночной сорочке она была великолепна. Остолбенев от этой встречи, они оба уставились друг на друга. В её глазах читались удивление, решимость и вызов.
– Убирайтесь прочь! – крикнула она и запустила в Габриэля подсвечником. Он увернулся, затащил девушку в комнату, затем выскочил в коридор и как можно быстрее побежал вниз. Теперь ему было не до тишины. Разбуженные криками Катрин слуги, – дворецкий спал на первом этаже, а горничная в комнате рядом со спальней госпожи, – выскочили в коридор. Старый слуга, несмотря на свой возраст и на то, что он был совершенно без оружия, заступил Габриэлю путь. Стараясь не перестараться, тот оттолкнул старика, который, не удержавшись на ногах, упал на спину, и выбежал из дома.
