Валерий Михайлов - Габриэль
– Всё намного проще. Я совершенно случайно встретил одного лекаря, и тот сумел вылечить меня своим эликсиром. Иначе, поверь, я был бы не лучше тебя.
– Скажи мне лучше, где тебя черти носили?
– Я был с визитом у одной дамы.
– У дамы?! После того, что было вчера?! Я преклоняюсь пред тобой! Извини, что не падаю на колени – здоровье не то.
– Я был с деловым визитом у дамы.
– Всё равно. В любом случае ты умудрился надеть достаточно приличное лицо, чтобы быть принятым дамой.
– Обед подан, – сказал слуга, входя в кабинет.
– Спасибо, Паркер. Надеюсь, ты отобедаешь со мной? – спросил Габриэль Артура.
– Мне кажется, что я не смогу проглотить ни кусочка.
– Ну, по крайней мере, ты можешь попытаться.
– Кстати, ты так и не сказал, что заставило тебя притащиться сюда, превозмогая страдания, – спросил Габриэль за столом, – пойми меня правильно, я рад тебя видеть и всё такое, но любопытство жаждет получить ответ.
– Я приехал просить тебя составить мне компанию.
– Ты уезжаешь?
– Да. Меня ждёт тётушка. А если точнее, она ждёт нас.
– Нас? Я не ослышался?
– Я написал ей в письме, что приеду с тобой.
– И что она?
– Она будет рада.
– Подожди. Ничего не понимаю. Когда ты успел получить ответ?
– Я написал, что мы уже выехали. С какой стати ей отвечать?
– То есть, ты хочешь, чтобы я свалился к ней как снег на голову?
– Она давно хочет тебя видеть.
– С чего бы это?
– А рассказами о чьих, по-твоему, подвигах я развлекал тётушку и Катрин?
– Признавайся, что ты уже наболтал?
– Ничего лишнего. Поверь. Катрин достаточно умная девушка, чтобы задать себе вопрос: а где в это время был её голубок? Понимаешь, о чём я?
– Нет, я не поеду.
– Возражения не принимаются. К тому же я поклялся памятью предков, что уйду отсюда только вместе с тобой.
– Хорошо. Когда ты собираешься ехать?
– Немедленно.
– Что?!
– Я даже готов помочь тебе собрать вещи.
– У меня с этим прекрасно справляется Паркер.
– Вот и попроси его продемонстрировать своё искусство.
– Ладно, к тому же ты всё равно не отстанешь.
Всю дорогу Артур рассказывал о своей возлюбленной.
Будучи женщиной умной и жизнелюбивой, герцогиня резонно решила, что детство бывает один раз в жизни, и поэтому, если есть возможность, оно должно быть как можно более счастливым и беззаботным. Поэтому она сразу же отвергла мрачное и чрезмерно строгое монастырское воспитание. К тому же она была совершенно уверена в том, что излишняя религиозность плохо сказывается на пищеварении и совсем не способствует улучшению цвета лица. Поэтому детство у Катрин было радостное, безоблачное и беззаботное. Она росла такой же чистой, свежей и непорочной, как окружающая её природа.
Позже, когда пришло время учиться, герцогиня сама тщательно подбирала для своей воспитанницы учителей, которые не должны были своим занудством слишком сильно испортить её характер. Заметив природное обаяние воспитанницы, герцогиня всеми силами старалась его развить.
В результате Катрин выросла веселой, жизнерадостной, немного наивной (настолько, чтобы это её украшало), умной и естественной, не лишённой при этом хороших манер, девушкой.
Артур так подробно описывал все детали, что Габриэлю начало казаться, будто он тоже знает её много лет. Он буквально закрывал глаза и видел её густые волосы цвета спелой ржи, вместе с Артуром он тонул в бездонной голубизне её глаз, видел её правильное, красивое лицо с чуть заметным золотистым пушком на верхней губе, видел очаровательную родинку, мушку на правой щеке. Казалось, он мог, не глядя, нарисовать её стройное тело, её красивые точёные руки и ноги…
Артур во всех деталях описал, какие у неё были любимые игры, как звали её коней, как она кормила их хлебом с солью, который воровала на кухне – домашние делали вид, что не замечают этого… Габриэль знал, какие она носит платья, какие шляпки, где покупает туфли и какого размера…
Всё это Артур повторил раз по сто.
Артура восхищало и то, как она отнеслась к его объяснению. Она не стала ломаться, кокетничать или проявлять жеманство. Она сказала, что давно уже знала, что так и будет, и всегда серьёзно относилась к словам герцогини о том, что они – жених и невеста.
– И кроме всего прочего, – признался под конец Артур, – она – единственная воспитанница, почти родная дочь герцогини, и та даёт за неё большое приданое, а позже к ней переходит всё её состояние. Деньги – это конечно не главное, но холостяцкая жизнь очень сильно прошлась по моему кошельку, так что её деньги лишними совершенно не будут.
– Что ты собираешься с ними делать?
– Пущу в оборот. Я ведь собираюсь обзавестись наследником, а он не должен быть нищим. Таков наш родительский долг. Семья налагает определённые обязательства на человека. Надеюсь, ты не станешь с этим спорить?
– Удивительно это слышать из твоих уст.
– Я кажусь тебе страшным кутилой, однако заметь, я никогда не влезал в крупные долги, никогда не делал слишком большие ставки, не потерял ни одного имения. Я привёл свои дела в порядок, и если и просаживал лишнее, компенсировал это последующей экономией.
– Иногда мне кажется, что в тебе живёт сразу два совершенно разных человека.
– Всего лишь два? По-моему, ты меня обижаешь.
Чтобы как-то отвлечься от назойливой болтовни друга, Габриэль принялся рассматривать пейзаж за окном, который только из-за медленной скорости экипажа казался ему однообразным. На деле природа юга Шотландии разительно отличается от природы её северной или центральной части.
Практически четыре пятых территории Шотландии покрыто болотами и скалистыми холмами, сменяющимися в центральной и западной частях горами, которые не имеют четко выраженных хребтов. Беспорядочно расположенные горные вершины разделены глубокими узкими долинами, называемыми гленами, или узкими вытянутыми озерами-лохами. Только на нижних частях склонов гор и в гленах можно увидеть пастбища и пашни, так как большая часть территории горной Шотландии совершенно не пригодна для сельского хозяйства.
Зато на юге и востоке Шотландии, наоборот, находятся плодородные, пригодные для земледелия земли, приносящие своим владельцам хороший доход.
Габриэль смотрел, как скалистые вересковые пустоши медленно сменяются пашнями, на смену которым, в свою очередь, приходят луга. Но чаще всего ему приходилось наблюдать поросшие камышом болота.
Всё это было слишком скучным и унылым для того, чтобы вызвать к себе интерес. Артур в очередной, тысячный раз описывал детство своей возлюбленной, отчего уставшего от многодневной (дорога со всеми остановками заняла три дня) поездки Габриэля потянуло в сон. Надо отдать должное Артуру – он не стал будить друга, позволив ему спать до самого дома герцогини.
Герцогиня Хоум жила в большом, красивом доме, выстроенном на месте когда-то великолепного фамильного замка – настоящей боевой крепости, которую англичане сровняли с землёй во время войн Уоллеса. От крепости остался только ров, превратившийся со временем в очень живописный канал, и старинный подъёмный мост, по обе стороны которого стояли настоящие, оставшиеся с рыцарских времен, боевые башенки, служившие когда-то для обороны моста. Разумеется, сам мост давно уже никто не поднимал, да и при всём желании вряд ли его можно было бы поднять, однако и его, и башенки содержали в хорошем состоянии. Для герцогини они были настоящей реликвией – памятью подвигов её знатных предков.
Сам дом стоял у ухоженного большого пруда, за которым начинался лес. К воде вела широкая мраморная лестница, нижние ступеньки которой уходили под воду. К специальным перилам были привязаны несколько лодок, на случай если кто-то из многочисленных гостей герцогини, а гости у неё были всегда, захочет покататься по водной глади пруда.
Вокруг дома был разбит замечательный сад, и издалека дом казался волшебным замком, утопающим в зелени.
– Вот здесь и живёт моя фея, – сказал Артур, когда карета остановилась во дворе дома.
На удивление, герцогиня была одна – так случилось, что все гости разъехались. Она пила на веранде чай – день был тёплый и безветренный. Увидев гостей, она поспешила им навстречу.
Она оказалась милой, подвижной дамой, среднего роста, немного в годах. У неё были красивые, длинные волосы и живые, с искорками глаза. Форма морщин у её рта характеризовала её как весёлого, любящего смех человека. Одета она была относительно просто, но элегантно и со вкусом, правда, несколько старомодно.
Герцогиня нежно расцеловалась с Артуром, после чего он представил ей Габриэля.
– Так значит, вот вы какой, граф Мак-Роз! – совершенно по-детски воскликнула герцогиня, окинув Габриэля с ног до головы оценивающим взглядом. – Артур нам много о вас рассказывал, но я представляла вас несколько иным.
– Представляю, что он вам наговорил.
