Джей Эм - Убийца теней
Давняя привычка: перед тем, как спать лечь, квилон – под подушку, остальное оружие – в чехлы, в мешок и под кровать. Не потому что на каждом шагу злодеев опасаешься, а так… на всякий случай.
– Вы извините, но у вас, это, дверь-то не заперта была… – почему-то шёпотом сказала Саулина.
Ярла про себя выругалась. Вот тебе и «всякий случай». Кинжалы под подушку прячем, а ключ в замке повернуть – это из головы, конечно, вылетело. Но вслух только протянула неопределённо:
– А-а… – провела рукой по лбу, откидывая свесившиеся на лицо волосы, потёрла глаза. – Что, от городской стражи вести?
– Не-а, не от стражи, го… Ярла. Двухбережный брат к вам.
Почему-то Ярле вмиг представился Воллет, и опять захотелось схватиться за кинжал. Но тут же она сообразила, что Воллета Саулина назвала бы «отцом». И говорила бы о нём с куда более уважительной интонацией, может, добавила бы даже «сам». Трудно предположить, что кто-то в Лоретте не знает первого священника в лицо – разве что новорождённые младенцы. Да и не пришёл бы сюда Воллет. Не такой он человек, чтобы напрямую действовать. Ну, а если не он, значит…
– Тот, который позавчера являлся?
– Ага, – кивнула Саулина.
– Ну чего ещё принесло его?.. – понедовольствала Ярла.
– Хотите, скажу, что спите вы?
– Да ладно уж, не надо. Скажи, пусть идёт.
Рубашку, в которой спала, Ярла быстро сменила на уличную. Принялась надевать штаны – и как раз в этот момент в комнату вошёл Лорк. Вошёл – и тут же обратно за дверь выскочил.
– Да не кусаюсь я, – бросила Ярла, затягивая на штанах шнуровку.
Но Лорк всё равно выждал в коридоре столько, сколько, по его расчёту, должна была длиться процедура одевания. Когда он зашёл во второй раз, Ярла, наполовину скрывшись под кроватью, шарила там в поисках сапог. Это тоже можно было счесть малопристойным, но Лорк решил, что снова ретироваться в коридор будет слишком уж по-ханжески, и остался в комнате.
Когда сапоги были извлечены и надеты на ноги, Ярла произнесла:
– Извини уж, что не при параде, – и демонстративно развела руками, давая в подробностях разглядеть свой взъерошенный и полусонный облик. – Но, думаю, тебя ко мне не эстетические побуждения привели.
– Да, то есть… Это ты извини, я действительно…
– Хватит тебе заикаться, – нетерпеливо махнула рукой Ярла. – Ближе к делу давай. Да не стой, садись, – она кивнула на стул.
Лорк опять чуть было не повторил «да, то есть…» но вовремя спохватился, кашлянул и уселся. И замолчал.
– Ну, и?.. – Ярла скрестила руки на груди и подчёркнуто вопросительно, ожидающе уставилась на гостя. В другой ситуации этот Лорк здорово бы её позабавил. Да, в другой – в которой не было бы Воллета и Талвеона, и промаха по зверю, и человека, прошлой ночью погибшего.
– Я хотел тебя попросить… Пожалуйста, расскажи мне побольше о том, что написал Талвеон, – сказал наконец Лорк.
Только теперь Ярла вспомнила, что в её заплечном мешке лежит рукопись узника. Она переложила бумаги туда вчера вечером, когда собиралась на охоту. Конечно, уходя, дверь комнаты заперла. Но у хозяев всегда есть запасные ключи. А ложась спать, она вовсе запереться забыла… Не напрасно ли уверяла вчера Лорка, что у неё надёжнее бумаги сохранятся? Можно ли в этом городе ручаться за надёжность чего бы то ни было, пока тут заправляет Воллет? Возьмёт да и подкупит кого – пошарить в её отсутствие в вещах… Одной этой рукописи вполне достаточно, чтобы занять тюремную клетку по соседству с Талвеоном. Вот разве что не придёт Воллету в голову такая идея – у сумеречного охотника еретические писания разыскивать. Здесь другая тактика борьбы подходит: как нынешним утром, например, в бестолковости обвинить. Хотя почему не придёт?.. Такому, как Воллет, что хочешь придёт в голову, не только обыск устроит – ещё и нарочно подсунет крамолу какую-нибудь. Хозяев посулами прельстит, или соседей по комнатам… А Саулина? Нет, эта не прельстится, не купится… Но кого купить нельзя, того запугать можно.
Тьфу ты, да что такое… что за город такой? Тут поживёшь – пожалуй, совсем сумасшедшей станешь, звука собственных шагов начнёшь пугаться. Бывают же люди на свете – как отравят всё вокруг себя. Целый город даже…
Впрочем, нет, глупости. Не один Воллет во всём виноват. Ей ли не знать, что в каждом человеке всякого понамешано…
– Чего рассказывать-то? – пожала плечами Ярла. – Ты же читал уже.
– Я о том узнать поподробнее хочу, что тебе лучше всего известно. О злых духах, то есть… которые не злые духи, а… людьми порождаются.
Лорк, выговаривая это, не то нахмурился, не то поморщился болезненно. Трудно было ему, к другим взглядам приученному, это новое воззрение принимать. Ярла даже пожалела его немного. Ну что тебе стоило, двухбережный брат, чуть посильнее в свою правоту упереться? Свою, или ту, которой тебя с детства учили – это всё равно… Что стоило слова еретика и убийцы теней напрочь отвергнуть? Ведь твои единоверцы одного и за человека-то не считают, а вторую недолюбливают, доверия не удостаивают…
Но если нет в человеке склонности на самый высокий алтарь свою правоту возносить, так уж нет. К другим мнениям прислушиваться обречён. И если они более разумными представляются, то свои взгляды обречён менять. А что на свете труднее быть может?..
– Ты что, хочешь, чтобы я тебе лекцию прочитала?
Невольная ассоциация с незадачливым лектором лореттской учёной общины, угодившим в тюрьму, заставила Ярлу невесело усмехнуться. А Лорк едва не сказал опять своё «да, то есть…» В последний миг только исправился:
– Я просто хочу знать то, что знаешь ты… Я же не виноват, что от рождения такими возможностями не обладаю.
Ярла снова усмехнулась.
– Тут один уже пытался известную ему истину до других донести, но двухбережные братья, – она сделала ударение на этих словах, – помогли ему перед тюремной мышью свои лекции продолжать.
– Ты виделась с ним?
Лорк чуть не спросил «Ты видела в его камере ручную мышь?» – но это вышло бы совсем уж глупо.
– Да, виделась, меня пропустили. Заперт он надёжно, ничего не скажешь.
Лорк только вздохнул. Не стал оправдываться и уверять, что он не такой, как другие братья, если и был, как они, то уже не такой. Не стал убеждать Ярлу, что ему можно доверять. И рассказывать, как не по своей воле попал в братство, тоже не стал – хотя из тех его слов, «меня приютили, чтобы спасти человеческую часть моей души», можно было заключить, что двухбережники воспитывают его с младенчества.
– А ты знаешь, что мы не очень это любим – посторонних в свои знания посвящать? И не из-за того, что такие жадные и делиться не желаем…
– Откуда я могу что-то про вас знать? – с искренним сожалением и уже не надеясь на согласие Ярлы, сказал Лорк.
В который раз она мысленно взвесила противоположные соображения. С одной стороны лишняя откровенность опасна, с другой – сторонник не помешает никогда, тем более в таком городе…
Чтобы ещё немного потянуть время и подумать, Ярла, бросив: «Ты уж ещё раз извини», поплескала в лицо давно остывшей водой из умывального кувшина, вытерлась. Последними остатками воды прополоскала рот, высунулась из окна и, убедившись, что пострадают разве только морковные грядки, сплюнула на улицу. Наконец, решилась:
– Ладно, я буду говорить, а ты слушай. А уж то я говорю, что ты хочешь узнать, или нет…
– Кто всё-таки такие те, кого называют злыми демонами, левобережными духами, как этот зверь, который сейчас в городе, например? – на одном дыхании выпалил Лорк.
При упоминании о звере Ярла недовольно поморщилась.
– Злые духи – это злые духи. Вся штука в том, откуда они берутся. Ты, видимо, уже и сам понимаешь, что ни с какого ни с берега, ни с левого, ни с какого ещё.
– А откуда?
– Это тени людей. Как бы тебе объяснить… Никто из нас не идеален, да? Во всех есть и плохое, и хорошее. Но знать – одно, а видуны… замечают это, в самом прямом смысле. Но пока это просто мешанина чувств, она видится не как настоящий зрительный образ, лишь чувствуется. Ну, как свет и темнота. Ты можешь различить свет и темноту даже с закрытыми глазами, не видя их.
Ярла устроилась на подоконнике, свесив одну ногу и обхватив руками колено другой.
– Получается, вам достаточно одного взгляда на человека, чтобы понять, какой он? – спросил Лорк.
– Ну, это преувеличение. Скажем… пристального взгляда, взгляда не глазами, а… нашим видуньим чувством достаточно, чтобы понять, стоит ли человеку верить. Чтобы разглядеть, насколько проявлены его… не самые лучшие качества.
Лорк посмотрел на Ярлу так же удивлённо, как Саулина, когда увидела вытащенный из-под подушки кинжал. А то и ещё удивлённее. И что-то среднее между восхищением и суеверным страхом мелькнуло в его глазах. Но почти сразу это выражение исчезло, Лорк нахмурился:
– А ведь, пожалуй, с такими способностями жить не только легко… но и трудно.
