Евгений Старухин - Лесовик
Время полночь. Пора спать. Пошел в комнату. Комната не открывалась. Спустился в зал. В зале было пусто. Мартин поднимал лавки на столы. Наверное, собирался мыть полы. Хотя по полу вообще-то трудно было сказать, когда его мыли в последний раз.
– Мартин, что за дела?
– О чем ты, парень?
– Почему моя комната не открывается?
– Так срок твоей аренды комнаты вышел. Я думал, ты теперь всегда на кухне дрыхнуть собираешься.
– На кухне так на кухне. Пёс с тобой, – торговаться из-за комнаты сейчас не хотелось вообще. – Гони мою долю!
– Вот до чего же некоторые до чужого добра жадные! Вот твое серебро.
Он бросил мне мешок. Неужто не обманул? Нет, всего пятьдесят монет вместо семидесяти. Посмотрел на трактирщика с укоризной. Он молча протянул еще один мешок. На этот раз оказалось все. Он не оставляет попыток меня надуть. Какое завидное упорство.
Вернулся обратно на кухню. Расчистил себе место на полу. Пристроил под голову вязанку чеснока, накрытую пучком сушеной петрушки. Вроде ничего получилось. Более-менее удобно. Уснул.
День пятый
Четыре утра. Проснулся весь какой-то затекший. Система обрадовала сообщением:
Внимание! Получено ограничение. Неудобная кровать. Ограничение ловкости на 20 %. Время действия ограничения 2 часа.
И тебе доброго утра, альтернативный мир! Я тоже тебя очень люблю! Поприседал, попрыгал, пока не закончился запас сил, с последним прыжком так вообще ноги еле от пола отодрал. Лег на пол. Восстановил немного запаса сил и перетек в упор лежа. Отжимался, сколько хватило сил и даже немного сверх того. Отжался пятьдесят пять раз. Получил плюс к выносливости по результатам зарядки. Очень даже неплохо. Готовил суп. Костей уже совсем мало остается. Максимум еще на два раза хватит. Надо что-то делать. Уже мелкие кости в ход пошли. Пока готовил, совал руки в огонь. После приготовления и перекуса тоже совал. Суп получился с мудростью, почему-то на этот раз дополнительного эффекта не было, а значит, цена будет меньше. Жаль. Дали еще один плюсик к повару и плюс два к здоровью. Стойкость и сопротивляемость огню выросли только на единичку. Увеличилась мудрость на один.
У пришедшего в семь утра Мартина поинтересовался:
– Мартин, а у тебя всегда мясо хранится без костей? Кости вообще имеются где-нибудь в наличии? А то у меня скоро кончатся и суп варить не смогу. А расходы на жаркое более значительные.
– Никогда не думал, что кости могут потребоваться для приготовления еды.
– Ну как же! Суп такой навар получает от мозговой косточки. Сам же пробовал. Вкусно ведь?
– Вкусно, а главное, полезно. Иначе бы не было столько желающих. Ко мне даже Карл прибегал и предлагал оптом всю еду скупать.
– И?
– Я ему отказал, разумеется. Мне покупатели дороже. И потом, это вложение в будущее. Если я сейчас стану продавать еду Карлу, то мои покупатели будут отовариваться уже у него, а не у меня. А этого я допустить не могу!
Вот в последнее верится больше, нежели в первое, но озвучивать это не буду.
– Полностью с вами согласен. Мартин, а когда будут материалы и инструменты для строительства?
– Так у тебя даже инструментов нет? И о чем я только думал, когда соглашался на твои эксперименты?
– Ладно, Мартин, не переживайте, инструменты я сам раздобуду. А материалы когда будут? Кирпич, раствор, крюки?
– Аккурат после завтрака обещали приволочь все.
– Топор у вас хотя бы есть?
– Топор у меня хотя бы есть. Сколько дашь за его аренду?
– Мартин, вам никто не говорил, что жадность родилась вперед вас?
– Я не жадный, я – домовитый! Ладно, чего не сделаешь для друзей! Бери бесплатно. Он в подсобке лежит вместе с метлой, лопатой и прочим инструментом.
Мартин утащил котел, я пошел вслед за ним, но свернул в подсобку. Прислушался. Мартин немного опечаленным голосом продавал «мудреный» суп. Его, видимо, расстроило отсутствие в нем удачи. Меня, честно говоря, тоже. Посетители, думаю, тоже расстроились. Гул недовольных голосов в зале подтвердил мои опасения. Но Мартин всё же продавал суп по серебряному за миску. В подсобке я взял топор и совковую лопату. А еще прихватизировал большой моток веревки. Дед меня когда-то научил плести сетки. Сделаю себе гамак. А то не совсем удобно было спать на полу, да и ограничения с утра меня несильно обрадовали. Только где бы раздобыть челнок и направляющую линейку. Нет, их можно сделать и самому, но тогда надо найти две деревянные дощечки. Отнес свои находки на кухню. До будильника оставалось еще полтора часа. Должен успеть добыть все нужное.
Выйдя из трактира, понял, что не знаю, где мне искать доски. Не отламывать же от какого-нибудь забора. Должна же быть здесь лесопилка. Надо поспрашивать у местных. Первый дом на мой стук по калитке его забора никак не прореагировал. Из двора второго меня радостно облаяла какая-то собака, но хозяев тоже не было. Из третьего выглянула мелкая девчонка лет шести в сарафане и серьезным таким тоном поинтересовалась:
– Дядь, тебе чего?
– Мне бы из взрослых кого…
– А чем я-то тебя не устраиваю? – возмутилось юное конопатое создание с торчащими во все стороны короткими волосами. И правда, чего это я?
– Мне бы узнать, где у вас тут лесопилка.
– Это там, где Машка-Дылда живет. Туда идите.
– А где мне ее искать?
– А чего ее искать? Как всегда, у себя во дворе чурбаки ломает или каменюки ворочает.
– А где ее двор?
– Да дальше по улице, через три двора. С красным забором. И лесопилка там же.
Попрощавшись с маленьким знатоком всего и вся в деревне, я пошел к указанному мне двору. За забором раздавался какой-то непонятный шум. Больше всего он напоминал звук ударов. Постучал в калитку. Шум прекратился, послышались шаги. Калитка резко распахнулась, и оттуда выглянула крепенькая девица. Ну как крепенькая, мне показалось, что она меня легко в бараний рог скрутит. Этакая валькирия, в руках у нее, кстати, был деревянный молот. Рыжие волосы заплетены в тугую косу толщиной с мое запястье. Меня оглядели с головы до пят и задали вопрос:
– Чего надо?
Я с трудом удержался, чтобы нервно не сглотнуть, и объяснил:
– Мне нужна доска шириной в десять сантиметров, толщиной в один и длиной в восемьдесят.
– Тю! Нашел из-за чего меня от дел отвлекать! Пошел бы в лес да срезал бы себе. Вот где я тебе сейчас такую мелочь искать буду?
– Мне очень нужно.
– Ладно, заходи во двор, чего-нибудь найдем.
Я вошел во двор и остолбенел. Там стояло деревянное чучело, одетое в доспехи, все измочаленное тем самым деревянным молотом девицы. Сильна девка!
– Девушка, простите, как вас зовут?
– Зови Машкой.
– Машка, скажи, а это ты так чучело оприходовала?
– А что, ты еще кого здесь видишь?
– А зачем?
– Тренируюсь я. Чтобы от больно любопытных отбиваться, – и с прищуром на меня поглядела. Меня несколько покорежило.
– Нет, про тренировки-то понятно. Но они же должны к чему-то вести? Чем вы планируете дальше заниматься?
– А с какой целью ты интересуешься?
– У меня есть предложение. Мастер Гронхельм ищет себе подмастерье. Не хочешь в кузнецы податься?
– И ты думаешь, что он возьмет меня? Двенадцатилетнюю девчонку?
Так ей двенадцать! Мать моя! Да что же из нее вырастет в двадцать? Да она же на лоскуты любого мужика порвет. Да что там мужика, медведю кузькину мать покажет.
– А если возьмет, ты-то согласишься?
– Я с радостью, если мамка отпустит.
– А где твою маму отыскать можно?
– Знамо где – на просеке. Стволы ворочает с батькой и другими мужиками, да на телеги их укладывают.
– А в какой стороне просека?
Машка махнула рукой в сторону трактира. Я попрощался с девушкой и пошел искать ее маму. Обошел трактир и посмотрел в сторону леса. Там действительно вдалеке была просека, с которой доносился стук топоров. Похромал на самой большой скорости в сторону просеки, благо выносливость должна была позволить мне добежать до нее. Добежал-дохромал. Под конец моей пробежки меня сопровождали смешки с просеки. Когда я уже добежал до просеки, раздался зычный женский голос:
– Ну что встали, оглоеды! Не видели, как хромые бегают? А ну работать живо! Я за что вам деньгу плачу? Лес валить, быстро!
Я чуть было сам не бросился лес валить от неожиданности. Судя по всему, мне именно к этому голосу. На просеке показалась огромная женщина. Росту в ней было больше двух метров. И весу тоже порядочно. Причем в этом весе явно преобладали мышцы. Чувствовалось, что она явно может одно из бревнышек запросто поднять и понести. Ясно, в кого Машка статью пошла. Я подошел к ней, переводя дыхание.
– Извините, многоуважаемая…
Женщина верно истолковала мою заминку и представилась:
